— Оно должно перейти к его дочери, — заметил Манфредо. — За этим вы меня вызвали?

— Да.

— Но ведь этой женщины давно нет в живых, насколько мне известно.

— Правильно, это, однако, не мешает передать наследство ее ребенку.

— У нее был ребенок?!! — оживился герцог.

— Прошу вас, позвольте мне закончить, — попросил Томас, перебирая на столе бумаги. — Да, ребенок был… нет, не был, а есть! Он, вернее, она является единственной наследницей рода ди Мафаи.

— Ну и?.. Да что же вы нас мучаете! — вскричала Эмили. — Расскажите наконец, зачем вы пригласили нас обоих? Какая связь между герцогом д'Ареззо и мной?

— С удовольствием удовлетворю ваше любопытство, только я хотел бы начать, как говорится, издалека.

— Давайте, давайте же, Томас! — нетерпеливо пробормотал Манфредо.

— Итак, мисс О'Тул, ваш отец скончался.

— Да-да, Томас, я это и без вас знаю!

— Я хочу, чтобы герцог был в курсе, — важно объяснил нотариус. — Бедный старик страдал склерозом, ведь это Эмили вела его дела на протяжении целых шести лет.

— Пожалуйста, Томас, не тяните! — взмолилась она, сгорая от любопытства.

— Недавно я закончил утверждать его завещание. Дело оказалось весьма… путаным. Эмили… у вашего отца был от вас один секрет. Секрет происхождения вашей матери. Когда-то давно она взяла с него обещание хранить это в тайне от вас. Как порядочный человек, он сдержал слово. Однако незадолго до того, как отойти в мир иной, он поручил мне рассказать вам правду, когда вы будете готовы ее выслушать. Это ваш шанс…

Манфредо пробормотал что-то по-итальянски и, не в силах сдержаться, вскочил с места и заметался по комнате, расстегивая на ходу пуговицы пиджака.

Эмили, обескураженная его странным поведением, тревожно посмотрела на Робинсона.

— Какой шанс, Томас?

— Неужели вам приятно ее мучить?! — вскричал Манфредо, обращаясь к нотариусу. — Расскажите! Расскажите ей все! И отбросьте к чертям эту английскую сдержанность! Если я правильно понял, она — дочь сбежавшей Стефании ди Мафаи?

— Вот именно! — провозгласил Томас, сияя от гордости.

Услышав незнакомое имя, Эмили расслабленно откинулась на спинку кресла.

— Боже праведный, а ведь я уж было поверила в весь этот бред! А вы всего лишь заставили меня напрасно поволноваться. Мою мать звали Стейси О'Тул, так что к вашей сбежавшей Стефании она не имеет никакого отношения. Томас, вам и впрямь нужен хороший секретарь, вы тут все дела перепутали…

И вдруг, к ее бескрайнему удивлению, герцог преклонил колени и взял в свои руки ее ладонь. Она ощутила их ласковое прикосновение каждой клеточкой своего тела. Близость этого мужчины пробудила в душе Эмили целую бурю новых, неизведанных эмоций. Ее бросало то в жар, то в холод.

Еще бы! Он настоящий красавец, думала Эмили, утопая в его бездонных глазах. Перед таким ни одна не устоит.

— Никакой ошибки тут нет, — проникновенно заверил итальянец.

— Ну конечно! — Она нервно засмеялась. — Принц и нищая. Вы утверждаете, что итальянский аристократ и жена викария из ирландской провинции могут иметь что-то общее?

— Именно так! И очень скоро вы убедитесь в этом, — спокойно ответил ей Манфредо. — Иначе зачем, по-вашему, мы все здесь собрались?

Эмили прерывисто вздохнула и прикрыла глаза. Она боялась и не хотела перемен, особенно таких резких.

Герцог держал ее руки в своих, и волнение Эмили понемногу улеглось. Его внутренняя энергия передалась ей через рукопожатие, и, всмотревшись в его радостное лицо, она вдруг поверила, что ее действительно ждет нечто потрясающее.

— Все нормально, я готова, — решительно заявила Эмили. — Рассказывайте!

Нотариус сделал Манфредо знак, чтобы тот продолжал. Герцог еще раз смерил Эмили изучающим взглядом и, убедившись, что она пришла в себя окончательно, приступил к расспросам.

— Когда умерла ваша мать?

— Когда мне было два года.

При чем тут это? — промелькнуло у нее в голове. Однако герцог молча вглядывался в ее лицо, явно ожидая подробностей.

— Она как раз переходила дорогу, везя за собой мою коляску, как вдруг из-за поворота выскочил этот грузовик…

Эмили вспомнила, как отреагировал отец. Узнав о гибели жены, он много лет был неутешен. Вечерами, лежа в своей кроватке, маленькая Эмили слышала глухие всхлипывания, доносившиеся из комнаты отца.

— Бедный папа… — прошептала она, и голос ее задрожал. — Он так ее любил!

В офисе наступила тишина. Сама не зная почему, Эмили была благодарна герцогу, который, воздержавшись от соболезнований, лишь потупил взор и еще крепче сжал ее ладони.

— Расскажите о ней еще, — попросил он.

— Я мало что помню, — призналась Эмили. — Только тепло мягких рук, поцелуи, звонкий смех… Ах да! От мамы всегда так приятно пахло! На ее туалетном столике стояло много разных пузырьков с духами… Я любила играть с ними…

— Ну да, все правильно, духи, — эхом отозвался Манфредо, словно в ответ своим мыслям.

— У меня с собой есть мамина фотография. Хотите взглянуть?

— Конечно!

Манфредо долго изучал пожелтевшую карточку с изображением молодой черноволосой женщины с ребенком на руках, затем передал фотографию Робинсону.

— Без сомнений, это — Стефания ди Мафаи, — подтвердил Манфредо. — Я видел ее портреты. Эмили, это она, — сказал он, видя, что женщина сделала протестующий жест. — До замужества ваша мать носила фамилию ди Мафаи, и родом она из Венеции, поверьте.

Недоумевая, Эмили переводила изумленный взгляд с одного мужчины на другого, не в силах поверить в слова герцога.

— Это правда? — прошептала она, с надеждой глядя на нотариуса.

Тот кивнул.

— Чистая правда, не сомневайтесь. У меня ваша метрика, и там черным по белому написано, что вашу маму звали именно так.

— Но почему? Почему от меня скрывали? — задохнулась Эмили. — До сего дня я и понятия не имела, кто я такая есть…

Она растерянно посмотрела на герцога, который прямо-таки сиял от счастья, и почувствовала, что у нее на лице тоже расцветает робкая улыбка. Манфредо быстро встал и отошел к окну, как будто знал, что Эмили нужно взвесить услышанное в одиночестве.

— Значит, я наполовину итальянка, — послышался в тишине ее голос.

Звякнули чашки — это мужчины решили выпить кофе, дав Эмили время осознать произошедшую с ней метаморфозу и прийти в себя.

Италия… Пленительный образ этой страны, о которой она читала столько книг и видела столько кинофильмов, стал всплывать в воображении Эмили. Слепящее солнце, лазоревое небо, рощи пиний, уютные кофейни с крохотными, почти игрушечными столиками, установленными прямо на тротуаре, оживленная болтовня, традиционные беззлобные перебранки в узких двориках, театральные жесты экспрессивных итальянцев… Красное вино, льющееся рекой, крепкие семьи со множеством детишек, жаркая страстная любовь…