Вкус сладенькой мешанины, украшенной ломтиком лимона, каким-то неаппетитным листиком и плавающим на самом дне маленьким пластмассовым Терминатором, вызывал тошноту, и ему мучительно хотелось пива.

Слева от Знахаря, держась за его локоть рукой в алой перчатке, стояла Маргарита и, милостиво улыбаясь, оглядывала толпившийся вокруг народ. Нагнувшись к уху Знахаря, она прошептала:

– А ты знаешь, пожалуй, тут только у меня одной натуральный бюст.

– Не знаю, не проверял, – ответил Знахарь и с отвращением заглянул в свой бокал.

– Что, проверить хочешь? – ядовитым голосом спросила Рита и ущипнула Знахаря острыми ногтями за мякоть предплечья.

Знахарь ойкнул и быстро поставил свой почти не тронутый бокал на поднос проходившего мимо официанта.

– Прекрати, самка бешеная! – прошипел он и тут же любезно улыбнулся заметно подряхлевшему Калигуле, который как раз проходил мимо.

Макдауэлл кивнул и продолжил свое целеустремленное движение, высматривая что-то среди толпы. Внимательно посмотрев на него, Знахарь горестно покивал и сказал:

– А я знаю, что он ищет.

– Ты мне зубы не заговаривай, – ответила Маргарита, но тоже посмотрела Калигуле вслед, – ну и что же он, по-твоему, ищет?

– Он пиво ищет.

– Понятно… – сказала Рита.

Поймав услужливый взгляд официанта, Знахарь чуть наклонил голову, и работник сервиса тут же оказался рядом.

– Слушай, браток, – понизив голос, сказал Знахарь, подражая манере бывалого гангстера, – меня от этой приторной водички тошнит. Может, пивка притащишь?

Официант понимающе кивнул и через минуту принес на подносе два полных запотевших бокала. Взяв оба, Знахарь, подмигнув, отпустил его и, поискав глазами в толпе, направился к Калигуле, который, судя по удрученному виду, так и не нашел того, что искал.

– Простите, сэр, – обратился к нему Знахарь доверительным тоном, – по-моему, у меня есть то, что вы ищете.

Калигула пронзил бокал опытным взглядом и с благодарностью принял его.

– Спасибо, сэр, – сказал он, – на этих долбаных приемах, видите ли, неприлично пить пиво.

Он жадно сделал несколько глотков и, окинув народ посветлевшим взором, добавил:

– Говнюки!

Потом он потрепал Знахаря по плечу и направился к трем смазливым блондинкам, которые стояли в сторонке и показывали всем дорогие белоснежные зубы. Они явно были вовсе не актрисами, а просто приглашенной для интерьера мягкой мебелью.

Знахарь вернулся к Рите, и тут его ждал сюрприз.

Но не тот, которого ждали от виновника торжества, а совсем другой.

Рядом с Маргаритой стоял академик Института США и Канады Наринский, а за его спиной – еще двое мужчин, чьи лица вызвали у Знахаря тоскливое чувство.

Такие лица он множество раз видел на допросах, в холлах гостиниц и в аэропортах, в автомобилях, преследовавших его…

В общем, сразу было ясно, что это сотрудники ФСБ.

Маргарита посмотрела на Знахаря со странным выражением, потом вздохнула и, улыбнувшись, сказала:

– Вот видишь, Костя, не один ты Шварценеггера любишь.

Знахарь, прищурившись, оглядел компанию, заложил руки за спину и, покачавшись с носков на пятки, сказал в пространство:

– И чего я поперся на эту дурацкую вечеринку!..

Рита подошла к нему и, взяв под руку, сказала:

– Какая разница, Костя, где разговаривать?

– Это понятно, – Знахарь осторожно освободил руку, – но зачем мешать говно с вареньем?

– Ты эту вечеринку считаешь вареньем?

– Может, и не считаю, но то, что ты мне приготовила, определенно воняет выгребной ямой.

Наринский, слушавший их разговор с благожелательной полуулыбкой, сделал шаг вперед и сказал:

– Я понимаю ваше недовольство, Константин, но дела не терпят отлагательства. А для начала – добрый вечер.

И он протянул Знахарю руку.

Чуть помедлив, тот ответил на рукопожатие.

– А это, – и Наринский повел рукой в сторону одетых во фраки спецов, – сотрудники отдела Управления по…

– Увольте, – Знахарь решительно провел перед собой ладонью, как бы скользнув рукой по невидимой стене, – не надо. Говорящие гориллы мне не нравятся.

Один из спецов засмеялся и сказал:

– Тут вы, Константин, несколько ошиблись. Мы, знаете ли, не группа захвата, а специалисты с высшим образованием, полковники, знаете ли…

– А я, знаете ли, – передразнил его Знахарь, – всю вашу братию на дух не переношу. Хоть сержантов, хоть генералов. Видал, знаете ли, и тех и других.

Спец покачал головой, а Наринский, обернувшись к нему, сказал:

– Виктор Петрович, давайте я буду говорить, а вы оба – следить за нашей дружелюбной и конструктивной беседой? Я предупреждал вас, а вы не верили.

Тот развел руками и, подчеркивая вынужденное согласие с академиком, повернулся к Знахарю боком, наставив, однако, на него левое ухо.

Наринский снова повернулся к Знахарю и сказал:

– Пойдемте, Константин, куда-нибудь в тихое место и там спокойно поговорим. А когда великий Терминатор явит народу свой лик, можете спокойно на него полюбоваться.

– Пойдем, Костя, – поддержала академика Рита.

Знахарь взглянул на нее и вздохнув сказал:

– И ты, Брут…

Столик, вокруг которого на белых пластиковых стульях расположились Знахарь, Рита, Наринский и два полковника во фраках, стоял в стороне от суеты и веселого гама. С трех сторон его закрывали аккуратно подстриженные кусты, и можно было, не привлекая к себе внимания, наблюдать за вечеринкой, а также беседовать на любые темы без риска быть подслушанным. Но это только в том случае, если здесь не было скрытых микрофонов. А в этом Знахарь вовсе не был уверен.

Однако, справедливо рассудив, что теперь уже все равно, он подозвал давешнего официанта, как раз пробегавшего мимо, и в той же гангстерской манере заказал пива на всех. Официант скрылся, а Знахарь, оглядев сидевших за столом, достал сигареты, закурил и с чувством человека, выскакивающего из парной на снег, сказал:

– Ну что, господин академик, я готов выслушать вас.

– Это хорошо, – Наринский кивнул, – и я вас уверяю, что выслушать будет что. Не заскучаете.

– Давайте без предисловий, – Знахарь поморщился.

Наринский поднял брови и развел руками:

– Без предисловий не получится. Слишком издалека все придется начинать.

Знахарь промолчал.

В это время перед столиком появился официант, который начал выставлять на белую пластиковую поверхность длинные стаканы с пивом. Стаканов было намного больше, чем сидевших за столом, и официант, понизив голос, сказал: