других, где располагались две лаборатории анализаторов телеметрической информации из нашего отдела, которые на практике проводили только анализ корректности работы сотрудников нашего подразделения, потому, как реальный анализ отображенных на графиках параметров ракет проводился специалистами отдела анализа штаба космодрома, инженерами управлений, воинские части которых эти ракеты запускали, и представителями заводов-изготовителей этих ракет, контроля за которыми со стороны военных практически не было. На мой вопрос служащим лабораторий, в которые наше подразделение передавало графики, почему они не могут сами забирать материалы результатов обработки параметров ракет на вычислительных машинах, я получил ответ «так не принято» Я попросил объяснить мне эту ситуацию своего начальника лаборатории. Он пожал плечами, застеснялся. Сказал, что ответы на такие вопросы выше его компетенции, а мне надо радоваться безделью, и посоветовал обратиться за разъяснениями к начальнику отдела. Я так и сделал.

Начальник отдела, полковник Григорьев сделал многозначительное лицо, и строго указал мне на то, что я просто до конца не разобрался с функционалом лаборатории. Служу в отделе недавно, и мне надо учиться. Чему учиться – не объяснил. И не мог объяснить, потому, как служил в отделе всего лишь на неделю дольше чем я. А до этого не имел никакого отношения ни к телеметрии вообще, ни к методам её обработки в частности. И начальником отдела стал благодаря только вовремя приобретённым командным навыкам. Неудивительно, что с таким руководством, личный состав научно-испытательного дела отдела, понятия не имел о том, чем ему предстояло заниматься в ближайшие месяцы при испытаниях новой ракеты. 15Ж65. В то, что раньше я руководил лабораторией СПЕКТР Б1, сотрудники которой при проведении испытаний прекрасно понимали их цели, и во время подготовки графиков параметров испытуемых ракет, одновременно выполняли функцию контроля правильности выбора номеров содержащихся в них параметров и порядка их оформления в соответствии с действующими методиками, а сотрудники лабораторий отдела анализа разбирались только с отображенными на графиках результатами испытаний, начальник отдела просто не захотел верить.

Ведь из моих объяснений следовало, что в руководимом им отделе существует целая лаборатория, которая функционально не выполняет ничего.

Дело в том, что начальник отдела, полковник Григорьев руководил отделом всего на неделю дольше, чем я в нем служил, и функционал отдела сам реально представлял себе с трудом. Ведь до этого он занимал только командные должности, и был очень далёк от вопросов обработки и анализа телеметрической Информации, как и от любой научной деятельности. Зато умел делать многозначительное лицо, и строго указывать подчиненным. Каким образом он с таким объемом знаний стал начальником научного отдела, я пойму еще очень не скоро. О том, что недостаточный контроль со стороны военных научных сотрудников параметров ракет может в конце концов привести к аварии, начальник отдела даже не задумывался. Мне же он строго указал, чтобы я не лез не в свои дела.

После этого мы с начальником отдела, полковником Григорьевым, стали испытывать друг к другу некоторую неприязнь.

Однако теперь мое безделье начальником отдела было узаконено. Более того, определено как вид деятельности Оставалось только заниматься напряжённой имитацией работы, связанной с переносом графических материалов по результатам обработки телеметрической информации из аппаратных, где были установлены технические средства обработки данных, всоседнюю лабораторию нашего отдела. Но это было занятием скучным. Хотелось понять, что именно нужно имитировать при переноске отображенных на бумаге графиков, и для чего. Необходимо было изучить и понять функционал отдела в управлении, и роль управления на космодроме. В то, что старший научный сотрудник отдела должен выполнять ь функции оператора ЭВМ, вместо гражданских служащих, которые работали в отделе, просто не верилось. Тем более, что гражданские служащие-операторы с этим вполне справлялись, лишь иногда допуская незначительные ошибки, связанные в основном с тем, что инструкции по выполнению работ они выучили чисто механически. Зато крайне болезненно реагировали на любые указания и замечания, в случае своих ошибочных действий. Авторитетом для них были только более опытные операторы. «Так было принято», и руководство отдела это устраивало. Штатных единиц в отделе был переизбыток, поэтому одного оператора всегда можно было заменить другим, или вообще двумя. А окончательный контроль правильности их работы проводился представителем промышленности от предприятия, результаты работы которого должны были проверяться по данным телеметрической информации. Естественно, что в сложившейся ситуации эти результаты всегда были на высшем уровне, вне зависимости от реальных результатов испытаний, если только не случалось аварии. Хотя из-за этого ситуация с испытаниями всегда была «на грани» Это еще покажет себя. А пока любого специалиста, пытающегося спорить с промышленниками, определяли как «лишнего человека» Я быстро попал под это определение. Сопротивляться было бесполезно, иначе из сотрудника, при поддержке руководства отдела и управления просто делали дурака. В условиях, когда военным безбожно задерживали денежное содержание, это было несложно.

Для того чтобы понять свою роль лишнего человека в отделе, роль отдела в управлении, и роль управления на космодроме, мне пришлось вспомнить теоретические знания о структуре Вооруженных сил, и термины, полученные ещё в военном училище, а также знания полученные во время службы на космодромах Байконур Капустин Яр, и в 43 отдельной научно-испытательной станции.

И так, я занимал должность старшего научного сотрудника отдела вычислительного центра, подразделения войсковой части 07 378, третьего научно- испытательного, измерительного управления., соединения, входящего в состав соединения большего состава- войсковой части 13991 (космодрома Плесецк).

Третьему научно-испытательному управлению подчинялись несколько измерительных пунктов, принимавших телеметрическую информацию – отдельных войсковых частей, три из которых – измерительный пункт номер один, измерительный пункт номер два, и измерительный пункт номер шесть, были размещены непосредственно в позиционном районе космодрома. Остальные были удалёнными. И располагались в районах городов Нарьян-мар, Северодвинск, Норильск

Войсковая часть 07378 занималась выполнением телеметрических и траекторных измерений, запускаемых на космодроме ракет, и обработкой полученных при измерениях данных, когда обработка информации проводится в реальном масштабе времени – непосредственно во время полёта ракеты с использованием широкополосного канала связи, для реализации которого использовались приемные телеметрические станции, и установленные на крыше штаба и рядом с вычислительным центром на мачте антенны, появлялась возможность проведения репортажа о полёте ракеты по данным телеметрии.

Приёмные станции для проведения репортажа

о пусках ракет по данным телеметрии

Репортаж о проведении всех запусков ракет на космодроме проводился по данным телеметрической информации об их полёте, в реальном масштабе времени, которая принималась с измерительных пунктов по отдельному радиоканалу, созданному с применением изготовленной в Ижевске аппаратуры активной ретрансляции ААР, специально для проведения репортажей о пусках ракет, с использованием антенн, одна из которых была смонтирована на крыше