Морщинистый разговаривал с Гопчиком – другим приятелем Витька, застенчивым юношей немного придурковатого вида. Они сидели на краю решетки, у их ног стояли две бутылки пива.

Витек присмотрелся к зубам корешей, чего раньше никогда не делал. Кое-кому из них вставная челюсть явно не помешала бы.

– Мужики, – объявил он, – продаю челюсть! Недорого.

– Свою? – засмеялся кто-то. – Тогда лучше почку – их две, а челюсть одна. И стоить будет дороже.

Витек не удостоил того ответом. Он достал из кармана челюсть, положил на ладонь и показал всем. Бомжи притихли, зрелище было непривычным.

– Почти новая! – сказал Витек.

Каждый стал шарить языком во рту, прикидывая, не нужна ли ему челюсть.

Первым интерес проявил Морщинистый.

– Дай померить! – сказал он и, не дожидаясь разрешения, ухватил челюсть и отправил к себе в рот.

Он долго елозил ею так и эдак, корчил страшные рожи. Бомжи улыбались и смотрели на него с интересом. Витек понял, что он ломает комедию.

Морщинистый достал ее изо рта и сказал:

– Фигня.

Он небрежно вытер челюсть о штаны и протянул обратно. Но когда рука Витька уже почти коснулась ее, Морщинистый качнулся на нетвердых ногах и челюсть полетела вниз. Витек мог бы поклясться, что тот сделал это нарочно. Челюсть ударилась о каменную плиту, подпрыгнула и откатилась в сторону.

– Прости, братан, – сказал Морщинистый без особого сожаления в голосе.

Витек молча поднял челюсть. Нижняя ее часть разломалась пополам и один зуб шатался. Теперь ее было не продать. И использовать нельзя.

Он поднял глаза. Бомжи смотрели на него. Морщинистый ухмылялся.

– Зачем ты это сделал? – спросил он.

Тот пожал плечами:

– Случайно.

– Врешь!

– Нет, правда. Да ты не переживай. Или это была челюсть твоих родственников? Тогда мне очень жаль.

«Вот про родственников не надо было», – подумал Витек. Без упоминания родственников, он, может быть, и простил бы того.

Он пристально посмотрел на Морщинистого, но тот не унимался:

– Ты можешь склеить ее «Моментом». Дай-ка взгляну. Витек отдернул руку, но Морщинистый и так видел, что поломалась нижняя часть.

– Или вот еще вариант, – не унимался он, – оставь только верхнюю часть, а нижнюю выбрось. Тогда ты сможешь грызть ею овощи, как кролик. Только нужно будет подкладывать снизу дощечку.

Бомжи засмеялись. Авторитет Витька улетучивался на глазах. Нужно было его спасать. К Витьку вернулся уже почти забытый кураж.

– Сейчас я тебе оставлю только верхнюю часть, – сказал он и с ходу заехал Морщинистому снизу в скулу. Тот упал.

– Сука! – сказал он, поднимаясь, и схватил пустую бутылку с недопитым пивом. – А я тебе и верхней не оставлю.

Он отбил у бутылки дно, отчего пиво вылилось и забрызгало его, и с «розочкой» двинулся на Витька.

Тот попятился. Пространство вокруг решетки было выложено тротуарной плиткой. Угол одной плитки выкрошился, и нога Витька угодила как раз в это углубление. Он стал падать, и в этот момент Морщинистый сделал глубокий выпад вперед со своей «розочкой».

Витек едва успел дернуть головой в сторону, как розочка пронеслась мимо левого уха и оцарапала щеку. Морщинистый навалился на него, и они оба стали падать. Противник должен был оказаться сверху. Витек вывернулся уже у земли, и оба упали раздельно.

От удара о плиты розочка рассыпалась на мелкие осколки и порезала Морщинистому руку. Витек подхватился на ноги раньше, пока тот только вставал на четвереньки.

Он ударил его ногой в живот, а потом навешал столько, сколько захотел.

– Хватить с него, – сказал кто-то из зрителей.

Витек остановился. Морщинистый, согнувшись, побрел к метро.

– Чтобы я тебя больше здесь не видел! – крикнул ему вслед Витек.

Тот отошел на безопасное расстояние, потом оглянулся.

– Мы еще встретимся! – пообещал он.

– Чего-чего? – Витек сделал вид, что догоняет его.

Того и след простыл.

Витек вытер рукавом кровь со щеки.

– Что это за урод? – спросил он. – Кто-нибудь его знает?

Никто не ответил.

– А чего тогда приняли? – повернулся он к Рябому.

Тот пожал плечами и сплюнул:

– Просился очень.

– Тогда мог бы помочь.

– Ты и сам справился, – ответил Рябой.

Он был вдвое здоровее Витька, и тот не стал ему больше ничего говорить.

Лишь теперь Витек заметил, что Профессора среди бомжей нет. Его не было уже несколько дней. Почему-то вспомнились его слова про неустойчивую конструкцию жизни. Минуту назад она и впрямь готова была рассыпаться.

Витек достал из кармана челюсть, бросил в сторону урны и прогнал от себя эти мысли.

Профессор вернулся под вечер. Как обычно, он тащил за собой чемодан на колесиках. Он почти никогда с ним не расставался. Витек как-то заглянул туда через его плечо. В чемодане лежала потрепанная одежда и несколько книжек. Может, внизу было что-то еще, но он не разглядел. Сам Витек привязанности к вещам не питал и никогда не заводил себе ни чемодана, ни даже сумки. Он предпочитал устраивать тайники со своим барахлом в разных местах. В одном из них у него хранилась заводная бритва. Расположение некоторых тайников он забывал, и спрятанные там вещи пропадали, другие, с бритвой например, помнил хорошо и поэтому всегда ходил почти без щетины. Он терпеть не мог неопрятные бомжеские бороды. В прежней жизни он нравился женщинам и с тех пор у него сохранилась привычка следить за своей внешностью, насколько это возможно в его положении.

Профессор устроился на краю решетки, подальше от всех, достал из чемодана потрепанную тетрадь в клеенчатом переплете и стал что-то быстро писать в ней огрызком карандаша. На него никто не обратил внимания – все давно привыкли к его чудачествам.

Казалось, Профессор давно забыл о недавнем ночном разговоре. А у Витька не шла из головы сегодняшняя драка. Что это за тип? Случайно ли он тут появился? Чего ожидать дальше?

Витек не смог дождаться, пока Профессор закончит писанину. Он придвинулся поближе и заглянул в тетрадь.

– Ну, что там пишут? – пошутил он.

Профессор вздрогнул и быстро ее захлопнул.

– Так, ничего особенного.

Он был недоволен, что его так бесцеремонно прервали.

– Извини, – смутился Витек.

– Ничего, – холодно ответил Профессор.

– Ну, так ты смотрел? – спросил Витек.