надолго ли это будет в тюрьме? Светлана Георгиевна превратилась в того мужика без всякого вдыхания газов. Она видимо вколола себе укольчик для преображения. Так может мне попробовать сбежать? У меня есть несколько шприцев со всякой её дрянью. Мне бы к ним попасть… Возможно их никто и не нашёл. А потом я уже буду не я. Платить кредит не надо. Искать никто не будет. Пациент чист перед законом. Осталось придумать, как вернуться в то здание.

Следующий день я напросился к следователю. Сижу у него за столом:

— Я могу показать, как работали шкафы в том помещении и рассказать, что происходило в комнате. На месте лучше вспомнится. Я честно никого не убивал. Дайте хоть немного оправдаться. Я готов к сотрудничеству.

Следователь согласился и меня на тюремном уазике увезли в тот офис. Открыли помещение. Он вошёл в офис первым и указал на камеру видеонаблюдения:

— Вот с неё всё записывалось.

Я кивнул головой и предложил пройти в помещение с оборудованием. Прошёлся вдоль трубок слива от сапог до помпы и канализации. Заглянул за трубы канализации. Лежат мои шприцы нетронутыми. Помощник следователя пошёл ожидать в машину, один ведь только вход-выход… Мимо не пройдут. А следователь подошёл ко мне:

— Ну, и?

У меня внезапно созрел вопрос:

— Товарищ лейтенант, а как Вы приехали сюда? Вас кто-то вызвал?

— Позвонила женщина и сообщила, что слышала тут крики женщины о помощи, попросила побыстрее приехать.

— Вы её привлекли как свидетеля?

— Нет, она отключила телефон. Больше мы до неё не смогли дозвониться.

— Не странно ли?

— Давайте я буду решать что странно, а что нет. Факт того, что мы тут по приезду обнаружили, не противоречит звонку женщины. Может она решила остаться анонимом.

— Может это Вам Светлана Георгиевна звонила?

— Кто такая Светлана Георгиевна?

— Погибшая…

— Погибшую звали Елена Владимировна Краско. И она накануне взяла крупную сумму в кредит, которую мы нигде не обнаружили. Может, расскажете куда спрятали?

— И это странно… Я честно говорю, меня подставили. Какая сумма то была?

— Полтора миллиона.

— Вот кому-то повезло…

— Вы не отвлекайтесь, делайте то, для чего мы сюда приехали.

Я походил вокруг одного комплекта «SPA» и встал в сапоги, к которым не был подключен шланг и где я продырявил везде материал отвёрткой. Аппарат включился и начал заполнять. Я спокойно вытянул руку из отверстия, приподнял ногу:

— Как-то он не правильно работает.

Следователь встал в соседний аппарат и впихнул руки:

— А что он должен делать?

В это время сапоги и шкаф накачал удерживающие камеры и зажал следователя. Он попытался вырваться из ловушки. Не получилось. Тогда он начал кричать о помощи. Но никто не пришёл на помощь. Я вынул руки и ноги из своего аппарата и подошёл к следователю. В заднем кармане у него лежали ключи от наручников. Я извлёк их из его кармана и освободил свои руки. Теперь мне ничего не мешало попробовать сбежать. Наручники с ключами прихватил с собой на всякий случай. Я закрыл дверь в комнату, взял из-за труб шприцы и зашёл в комнату с наклонившимся сейфом. На одном шприце была фотография, как на этом сейфе. Следователь кричал и угрожал мне. Но ведь назад дороги уже нет. Либо тюрьма, либо свобода. Закрыв дверь в эту комнату, я припомнил, что Светлана Георгиевна вкалывала кошке шприц между шейными позвонками. Испугался немного, но всё же изловчился и воткнул иглу между позвонков, выдавил небольшую порцию. Сразу стукнуло в голову, и я начал терять сознание. Когда пришёл в себя, то уже ничего не болело. Я глянул на свои руки. Они тоже были уже не мои. Приложил палец к считывателю отпечатков пальцев на сейфе и дверь на нём открылась. «Сработало!» — обрадовался я. Не раздумывая, я схватил всё, что там есть и сложил в сумку, которую я достал из этого шкафа. Поднапрягся и отодвинул сейф от дырки. Следователь продолжал орать, взывая на помощь. Скинул сумку, а затем протиснулся в это небольшое отверстие в полу и спрыгнул вниз. Это оказался подземный проезд для машин. Видимо остальные сейфы уехали этим путём. Пока никого не было видно, скинул с себя свою одежду и переоделся вещами из сумки. Поторопился на выход. Беспрепятственно я покинул территорию и поспешил туда, где можно смешаться с толпой. Следователя нашли зажатым только спустя пятнадцать минут и то, из-за того, что его искал начальник. Водитель освободил следователя из капкана, проткнув ножом все камеры, а следователь кричал на него нецензурными словами. Вызвали наряд для поиска и подали в розыск. Но тела с моей внешностью уже не существует. Пусть ищут на здоровье. Прощайте все мои долги! Прощай и отремонтированная моя квартира…

Когда я оказался в безопасности, я раскрыл сумку и начал рассматривать её содержимое. Несколько разных загран паспортов, огромная сумма наличных, половина по объёму из которых приходилась на евро, несколько банковских карт, драгоценности. Сотовый телефон там тоже был. Вау! Шиковать, так по полной. В самый дорогой отель в городе хочу. Взял в руки телефон и такое чувство, что уже тысячу лет его знаю. Разблокировал сразу его отпечатком пальца и в поиске забил отели. По цене выбрал самый дорогой номер по городу в отеле «Амбассадор» и забронировал. Через приложение заказал себе Люкс такси. Через пару минут за мной приехал шикарный Лексус и отвёз до отеля. Какой бы мне паспорт использовать пока? О, вот есть российский, с него и начну.

— Так, кто там я теперь? — раскрыл паспорт я: Николай Анатольевич Рыбаков. Надо будет запомнить…

В отеле я подошёл на ресепшн и протянул паспорт сидящей за ним девушке. Та мило улыбнулась и взяла его:

— У Вас забронированы апартаменты. В Санкт-Петербурге одного дня обычно мало, чтобы побывать на местных достопримечательностях. Или Вы по работе?

А я призадумался: «А вправду, чего это я на один день?» и ответил:

— Нет, не на один. Если у Вас мне понравится, то задержусь, возможно, на недельку.

— Посетите Петергоф. Там очень красиво. — предложила девушка и начала делать сканы с паспорта: О, а Вы местный оказывается. Сами из Петербурга. Тогда Вы, наверное, уже везде сами побывали…

Я сразу нашёл ответ:

— Да, я тут у бабушки прописан, но живу и работаю за рубежом. У меня противная бабушка… Не хочу у неё появляться.

— Даже по её здоровью не хотите справиться? Ей-то уже под сотню лет где-то? Она в здравом уме?

— Почему под сотню?

— Извините, это просто так логически… Если Вам уже пятьдесят пять,