Она одернула свой пиджак, отдышалась после быстрой ходьбы по коридорам музея и посмотрела на часы. «Да ну, всего лишь на семь минут опоздала». Затем она направилась к секретарше, сидящей за столом, расположенным в самой глубине комнаты, и изобразила на лице свою лучшую улыбку.

— Здравствуйте, я Николь Паскаль. Думаю, доктор Лазерр меня ждет.

— Прошу вас, доктор Паскаль! — Лазерр поднял руки, в которых держал чашку с кофе, как будто произносил тост. — Скажу вам, что вчера видел вашу программу, и на экране телевизора вы так же хорошо выглядите, как и в жизни.

В течение нескольких мгновений он оценивал взглядом сидевшую напротив него девушку. Николь была невысокой, ростом около ста шестидесяти сантиметров, темноволосой, с тонкими чертами лица и светлой кожей. Глаза ее необычного зеленого цвета напоминали магнит, притяжению которого было трудно сопротивляться.

На этот комплимент она ответила улыбкой и тоже подняла свою чашку на несколько сантиметров. Директор принял ее, не заставив ждать, и сейчас они оба расположились в удобных креслах, стоявших возле низкого столика. Кабинет был спроектирован и меблирован со вкусом. Помимо этого во всем здесь царил полный порядок: казалось, все находилось на своих местах, что вызвало у девушки тайное чувство зависти.

Первые минуты встречи прошли в разговорах ни о чем, пока они ждали, когда секретарь подаст им еще кофе. «Ну что ж, осталось только поговорить о погоде, — подумала Николь, тогда как Лазерр источал изысканную любезность. — Или этот человек — волшебник, или он действительно от меня чего-то хочет».

— Теперь к делу, доктор. — Директор поставил чашку на стол и посмотрел на нее с выражением сердечности. — Вы, наверное, думаете, что из-за меня теряете время, хотя, уверяю вас, мое расписание тоже довольно плотное. Полагаю, вы в курсе того, что недавно обнаружили несколько текстов майя в сельве Гватемалы, к югу от границы с Мексикой.

— Да, конечно. В музее только об этом и говорят. Позвольте мне высказать вам по этому поводу самые сердечные поздравления.

Мужчина ответил каким-то двусмысленным жестом.

— Благодарю вас, но мое участие в этом успехе чисто бюрократическое. Вы знаете, — продолжил он, пристально глядя на нее своими темными глазами, — достичь договоренности между моим департаментом и такими же в двух американских университетах, просить разрешения, устранять препятствия… и, прежде всего, — тут он выдержал многозначительную паузу, — раздобыть денег.

На лице у Николь появилась улыбка, и она понимающе кивнула. Деньги, позволявшие оплатить расходы, были трудноуловимым божеством, которому поклонялись все в мире науки.

— К счастью для этой экспедиции, мы опирались, как вам, вероятно, известно, на материальную помощь одной крупной межнациональной корпорации. Правда и то, что они растрезвонили об открытии на весь мир, хотя не мне их критиковать. И продолжение их сотрудничества с нами будет зависеть от тою, сможем ли мы довести до конца вторую часть исследования, которое, уверяю вас, представляется захватывающим.

Несколько мгновений Лазерр молчал, без сомнения, для того, чтобы придать побольше важности своим последующим словам.

— И я очень боюсь, моя дорогая доктор, что в данном случае, — он снова начал искать глазами взгляд девушки, — если мы хотим рассчитывать на необходимую материальную поддержку, без сотрудничества с вами нам не обойтись.

«Ну вот, приехали, — подумала Николь. — Теперь он меня попросит, чтобы я раз сто упомянула по телевидению эту межнациональную корпорацию».

Мужчина, видимо, что-то заметил в выражении ее лица, поскольку сразу же вскинул руки, как бы прося прощения.

— Возможно, я забегаю вперед и этим привожу вас в смущение. Уверяю вас, вы даже не можете себе представить, что я вам собираюсь предложить. — Несколько секунд он молчал, словно раздумывая. Потом снова расплылся в любезной улыбке. — Если вы не возражаете, я начну издалека.

Директор говорил несколько минут, пока Николь слушала, не перебивая. Вот уже чуть больше месяца смешанная команда, состоящая из мексиканских, гватемальских и французских археологов, занималась картографией одной территории, обнаруженной вблизи города майя Шпухиль. Тем временем мексиканские индейцы, занимающиеся сбором чикле[5], случайно набрели на некие развалины в поисках места для привала. Несколько дней спустя они продали сведения о расположении этих развалин одному археологу из Национального автономного университета Мексики, с которым они случайно познакомились в одном из селений сельвы Юкатана. Индейцы попросили чуть больше двухсот американских долларов. Этот археолог был одним из членов франко-американской экспедиции, лагерь которой находился неподалеку. Таким образом, вскоре члены экспедиции добрались до развалин, обнаруженных сборщиками чикле, готовые приступить к исследованиям.

— Много великих открытий было совершено благодаря подобным случайностям, — продолжил доктор Лазерр. — От археологического памятника, которому было присвоено название Петен С-27, никто не ждал особых сюрпризов. Хотя джунгли способны проглотить целую пирамиду, не оставив ни следа, все же считается, что все значительные культурные центры майя уже обнаружены. Но внезапно был найден небольшой храм… Или, лучше сказать, иероглифические надписи, покрывавшие его стены. Они великолепно сохранились, словно были нарисованы вчера!

Мужчина сделал паузу, снова взяв в руки чашку с кофе.

— Вы эксперт по египетским иероглифам, доктор, и поэтому вы меня прекрасно поймете, если я вам скажу, что у них есть нечто общее с письменностью майя, несмотря на то что мы серьезно продвинулись в ее расшифровке, есть еще немалая часть, которая нами не освоена.

— Это так, — согласилась Николь, — и, возможно, в этом-то и кроется необычайный интерес к их письменности. Скажу вам больше: я думаю, что, к сожалению, мы так никогда и не сможем расшифровать ее полностью. Для этого нам придется научиться мыслить так, как те люди, нам придется научиться жить их культурой… Искренне говорю вам, не думаю, что это возможно.

Директор сделал едва заметный жест согласия, глядя на Николь с новым интересом.

— Именно, доктор, именно, однако есть люди, похожие на вас, обладающие даром проходить сквозь двери, закрытые для других, и благодаря этому способные точно понять то, что кто-то из иных времен и иных мест стремился рассказать нам. Нечто подобное происходит с гениальным музыкантом при чтении партитуры или с великим математиком, изучающим формулы. И скажу вам, что Ги Лаланд, наш представитель в Юкатане на раскопках храма, также является одним из таких людей.

Лазерр посмотрел на Николь с улыбкой.

— Вы не знакомы, не так ли? — И, прежде чем девушка отрицательно покачала головой, продолжил: — Я надеюсь, вскоре вы встретитесь. Вы обнаружите, друг мой, что у вас много общего. Лаланд уже находится в Париже, поскольку содержание этих надписей вынудило его поскорее вернуться. И теперь, доктор, я должен попросить вас сохранить в тайне то, что я вам собираюсь рассказать в дальнейшем.