– Хорошо тебе говорить, милый, – сказала она. – Тебе в ВВС трёхразовый паёк полагался. А тут продукты по карточкам выдают.

– На самом деле всё не так уж и плохо, – возразил Кристофер. – Раз в неделю можно даже отбивную сделать.

– Тоже верно, – кивнула мама. – До войны мы не могли себе этого позволить так часто.

– И сосиски ещё, – продолжал Кристофер. – Мои любимые.

– Ну, их ещё найти надо, – вздохнула мама. – И, как по мне, они в основном из опилок сделаны. К мясу это имеет очень приблизительное отношение. Разве что этими опилками раньше был посыпан пол в мясной лавке.

– Великолепно, – хмыкнул папа. – И чай из полена.

Мама, вынув из-за уха карандаш, принялась обводить что-то в брошюре.

– Можно заказать яйца из Египта или из Дании. Египетские – всего по восемь пенсов за дюжину.

– Интересно, как они их упаковывают? – пожал папа плечами. – А то ведь придёт яичница вместо яиц.

Кристофер рассмеялся.

– Мама, можешь заказать несколько упаковок, а? Я не помню, когда мы вообще последний раз ели яйца. А шоколад у них тоже есть?

– А куда все английские делись? – поинтересовался папа.

– Думаю, ими кормят армию.

– Это же перевод продукта, – хмыкнул папа. – Они их так готовят, что не разберёшь: яйца это или старые велосипедные покрышки.

– Вы только поглядите! Что это? – воскликнула мама, лукаво покосившись на Кристофера. – Никак, настоящий шоколад «Кэдбери»? Не батончики, которые дают по карточкам!

– У меня есть карманные деньги, – быстро проговорил Кристофер. – Я копил их на особенный случай, но это – вопрос первой необходимости.

Папа усмехнулся.

– Думаю, мы можем позволить себе пару плиток.

– Правда?

– Только не съешь всё сразу.

– Я отдам тебе деньги. Или буду подрабатывать после школы: тогда мы сможем каждую неделю заказывать шоколадки.

– Откуда у тебя время работать? – спросил папа. – Ты вечно или на реке пропадаешь, или дежуришь с пожарным расчётом.

– Чуть не забыла, – вмешалась мама. – Я слышала, что пожарные бригады увеличивают штат вестовых.

Глаза Кристофера загорелись:

– А со скольких лет они берут?

– Ну, думаю, ты их устроишь. Может, сделают исключение.

– И зарплата будет?

– Увы, нет. Это места для волонтёров. Но каску дадут.

– А велосипед? – поинтересовался Кристофер.

– Как повезёт.

– И ты правда мне разрешишь?

Мама улыбнулась:

– Я уже добавила тебя в списки. А Альберт договорился с начальником округа.

Он вскочил и обнял её.

– Это так здорово!

– Это ещё не все новости, – продолжила мама. – Ни за что не догадаетесь. Меня призвали!

– В армию?

– Нет, милый. Я теперь буду пожарным, а не в гражданской обороне.

– С каких пор женщин берут в пожарные? – удивился папа. – И впрямь странные дела тут творятся.

– У них не было выбора, – пожала плечами мама. – Почти все мужчины ушли на фронт. Женщины в основном работают шофёрами и на вспомогательных должностях.

– Что?! – ещё больше удивился папа. – Они пускают женщин за руль?

– Разумеется, – кивнула мама. – Женщины и на «скорой» работают, и армейские фургоны водят.

– Я бы ни за что на их месте не согласился, – буркнул папа. – Когда ты успела научиться водить?

– Ещё не успела. Но меня научат. Вряд ли это так трудно. У тебя же получается. – И она чмокнула папу в нос.

– Кокетничай сколько хочешь – всё равно меня не переубедишь, – не унимался он.

– Ты будешь водить настоящую пожарную машину? Красную? – спросил Кристофер. – С сиреной?

– Меня направили во вспомогательную пожарную бригаду, – ответила мама. – У нас серые грузовики.

– Они тоже с сиренами, – продолжал восхищаться Кристофер. – Хотел бы и я такой водить!

Но папа был мрачнее тучи.

– Эй, вы двое. Потише на поворотах. Не нравится мне всё это. Нечего женщинам там делать!

– Не волнуйся за маму, – вступился Кристофер. – Она и так каждую ночь рискует. Видел бы ты, как она в тот раз…

Мама взглядом остановила его.

– Тем хуже, – отрезал папа. – Пора вам обоим завязывать со всем этим.

– Да ладно тебе, – ответила мама. – С чего бы вдруг?

– Это слишком опасно. Я тебе запрещаю.

– Ой, милый! Ты такой очаровательный и такой старомодный! – улыбнулась она. – Как хорошо, что я тебя обожаю, а то пришлось бы спустить с лестницы за подобное.

Кристофер рассмеялся:

– Придётся тебе, папа, привыкать к новым порядкам!

– Не хочу привыкать к такому, – продолжал ворчать отец. – Поставили всё с ног на голову.

– Это война во всём виновата, – примиряюще ответила мама. – Не я. Я просто живу как умею.

И, поцеловав обоих, она направилась к выходу:

– Ужин не ждите. Я на дежурстве.

Когда дверь за мамой закрылась, папа повернулся к Кристоферу:

– Что ты на самом деле обо всём этом думаешь, Кит? Твоя мама там, посреди бомбёжек, в темноте, а фрицы выныривают невесть откуда?

– Я думаю, она настоящая героиня, – ответил Кристофер. – Все они герои. А мама особенно.

– С этим не поспоришь, – кивнул папа. – Потому я на ней и женился.

– Видел бы ты её во время бомбёжки!

– Наверное, стоит взглянуть.

* * *

Ждать папе пришлось недолго. Сирены воздушной тревоги завыли сразу после заката.

– Пошли, – сказал Кристофер.

– И часто это так?

– Почти каждую ночь.

– На Мальте то же самое было, – вздохнул папа. – Не знаю, как вы это выдерживаете.

– Если честно, я тоже не знаю. Но приходится как-то. Всем нам несладко.

– Пойдём-ка лучше в убежище, – прервал его папа, протягивая сыну противогаз.

– Нет, иди без меня, – ответил Кристофер. – Я лучше помогу маме и Альберту.

– Мал ты ещё для всего этого.

– Не волнуйся за меня. Я приду к тебе, если будут слишком сильно бомбить. Обещаю. Но когда всё более-менее спокойно, мама разрешает мне помогать на наблюдательном посту.

– А мне что делать?

– Идти в бомбоубежище, – ответил Кристофер. – Но берегись мистера Конвея: он, если зазеваешься, украдёт твои бутерброды.