обязанностях. Он командир Перьев и ближайший советник коменданта. Затем вас проводят в ваши комнаты. Там вы сможете отдохнуть до полудня. И ещё кое-что. ― Он поклонился с удивительной грацией. ― Обычно мы теплее приветствуем наших героев и союзников. Добро пожаловать в Аскир, Вечный город!

А теперь давайте уберёмся отсюда. В цитадели теплее, чем здесь, и Орикес имеет привычку хорошо заботиться о своих гостях.

― Один из наших товарищей ранен. Мы… ― начал я, но Сантер уже кивал.

― Об этом позаботились. ― Он указал на набережную, где остановился большой экипаж. На чёрной лакированной двери красовался золотой герб, в котором имелись такие элементы как колесо, наковальня и молот.

― Сова попросила дедушку предоставить в ваше распоряжение свою карету. Она достаточно большая, чтобы в ней поместился даже северянин.

― Ах, ― сказал Ангус, утопая в мягких подушках кареты. ― Именно так, как я люблю. С каждого боку по красивой женщине… С чего бы тут жаловаться, пусть даже моё сердце не принадлежит ни одной из вас.

― И благодарение за это богам, ― промолвила Зиглинда, сидящая рядом с ним. Мало что ещё напоминало в ней дочь хозяина постоялого двора, которую я так ценил. Я мог бы поклясться, что она была рождена бардом, но судьба уготовила ей владеть изгоняющим мечом, Ледяным Защитником, клинком, в котором дух Серафины пребывал веками. После этого светловолосая женщина-воин предложила духу своё собственное тело, в качестве жилища. Эти двое всё ещё были очень близки, и последние несколько дней в море неразлучны. Даже сейчас они обменялись весёлыми взглядами, когда Ангус преувеличенно закатил глаза.

― Вы просто не знаете, чего лишаетесь, ― заметил фарландец, самодовольно поглаживая бороду, заплетённую в три аккуратные косы. Если не обращать внимание на татуировку на его бритой голове, в первый момент можно было бы даже принять его за цивилизованного человека.

Как и большинство из нас, он носил кожаные доспехи Морских Змей, даже если нагрудник не сходился сбоку. Между ног он держал топор, а в левой руке небольшой пивной бочонок. Бочонок, который он так ревностно охранял на протяжении всего пути из Газалабада в Аскир.

Зиглинда посмотрела на Серафину.

― Как тебе только удавалось выносить его?

― У него есть свои хорошие стороны, ― ответила с улыбкой Серафина, в то время как карета тронулась.

― Если попросишь, я буду счастлив продемонстрировать их, ― заметил Ангус, подмигивая Зиглинде, которая только закатила глаза.

― Варош, ― сказала Зокора непринуждённым тоном, ― ты уверен, что вырезать ему язык было бы преступлением?

― Да, ― с улыбкой ответил Варош. ― Притворяться героем всех женщин ненаказуемо.

― Как жаль, ― промолвила Зокора, пристально посмотрев на северянина, что заставило того мгновенно замолчать.

Рядом со мной Лиандра положила голову мне на плечо; она тоже задумалась и молчала, и один долгий момент никто ничего не говорил.

В звуке обитых железом колёс и копыт по мостовой, фырканье лошадей и скрипе кареты, когда она раскачивалась на мягких рессорах, было что-то убаюкивающее. Моё тело умоляло о сне, но мой разум был настороже.

Транспортное средство не особо быстро продвигалось вперёд, кучеру постоянно приходилось придерживать лошадей, поскольку даже посреди ночи в порту кипела работа и горело столько фонарей и факелов, что набережная была почти так же ярко освещена, как днём. Один только военный порт был таким же большим, как порт Келара. Корабли стояли один к одному, их ремонтировали или вооружали. Повсюду царила сосредоточенная активность, которая напомнила мне о том, как чёрный легион завладел Огненными островами.

В последние несколько дней, когда нам не оставалось ничего другого, как ждать, когда «Штормовой Танцор» достигнет Аскира, и оправляться от тягот, у меня было время подумать о том, что мы узнали.

Силы природы могли на время расстроить планы нашего врага, но я не тешил себя надеждой, что конфликт на этом закончится. Какими бы большими ни были потери противника из-за катастрофы, она всего лишь выиграла нам немного времени. Империя Талак, под правлением бессмертного императора-некроманта, была намного больше и могущественнее, чем можно было вообразить даже в самых тёмных кошмарах. Похоже, она была больше, чем Старая империя и превосходила нас во всём. В то время как в Старой империи магия была запрещена и её боялись, а обладатель магического таланта скорее оказывался на костре, вместо того, чтобы пройти обучение, в Талаке всё было иначе.

Император-некромант нашёл способ передавать проклятый дар некромантии другим людям и теперь целенаправленно снабжал таких проклятых талантливыми жертвами, так что даже эти недавно созданные некроманты обладали могущественными способностями.

Но хуже всего было то, что эта далёкая империя, казалось, была сформирована по образу Старой империи. В то время как на нашей родине главную силу вражеской армии составляли призванные на службу крестьяне и рабы, солдаты на Огненных островах были хорошо обучены и вооружены, и ни в чём не уступали солдатам Старой империи. Фанатичная преданность последователей и солдат императора-некроманта была пугающей, тем более, что они без колебаний были готовы пожертвовать собой ради своего императора, и с каждой отдельной смертью во имя его, приближали его на шаг ближе к цели самому стать богом.

Зокора ввела такой термин, как тёмное зеркало, и он был очень подходящим: казалось, будто враг использовал всё то, что когда-то привело Старую империю и Аскир к величию и могуществу и теперь обратил это против нас.

Пока я размышлял над этим вопросом, глядя в окно кареты на проплывающий мимо Аскир, я почувствовал тёплое дыхание Лиандры на своей шее. В какой-то момент усталость всё-таки взяла своё, я задремал, слушая, как Зиглинда смеётся на тем, что только что рассказала ей Серафина… и заснул.

Лиандра разбудила меня, я моргнул и как раз ещё увидел, как мы проезжаем через похожие на туннель ворота, которые охраняли солдаты легиона. Колёса нашей кареты отозвались эхом в закрытом пространстве, затем перед нами раскинулся большой круглый двор, окружённый могучими стенами, к фундаменту которых были пристроены здания. Слева я увидел башню без окон, предназначение которой не мог понять, но когда карета повернула, и я увидел цитадель, у меня перехватило дыхание.

Это была могучая, непоколебимая глыба, круг из белого камня, состоящий из как минимум семи этажей и со множеством узких окон с оборонительными ставнями. За большинством этих окон даже в этот ранний час всё ещё горел свет ― или опять горел, поскольку вдалеке уже виднелся рассвет. Поездка в карете, видимо, всё-таки заняла