Дина посмотрела на Бернара. «Наверное, он ещё никогда не сталкивался с подобным обращением к своей персоне. В дорогих гостиницах за ним всегда числился номер, а тут… Ужас. И, кажется, это всё из-за меня. Я напросилась на дешёвый ночлег, и он согласился. Однако я же не заставляла и его ночевать здесь», – задумалась девушка.

– Значит, я пойду на поиски номера в другой отель. А пани Гринчук остаётся в 52, который вы должны были держать для меня, – произнёс Дюке.

– Извините нас, пожалуйста, – ответил администратор.

Бернар отошёл от стойки и повернулся к Дине.

– Спокойной ночи.

– Нет. Я не думаю, что смогу спать спокойно в чужом номере. Это я должна отправиться на поиски другого ночлега, – сказала Гринчук.

– Ни в коем случае. Я не допущу этого. Ведь это я вызвал вас сюда, в Прагу. Ошибка с номерами – это не наша ошибка. Ни вы, ни я тут ни при чём. Правда, я больше никогда не буду снимать номер в данном отеле. Это я серьёзно говорю.

– Я не сомневаюсь. Вы извините меня.

– За что?

– Если бы я не захотела остановиться в недорогом отеле, подобно этому, вы бы сейчас преспокойно отдыхали в каком-нибудь престижном номере. Единственное, что я не могу понять, так это вот что. Почему вы и себе заказали номер в этой гостинице?

– Потому что я не люблю вульгарность позолоченных кранов. Мне больше нравится простота форм.

– Это вам передал менеджер? Вы дословно запомнили то, что я ему сказала. Хорошая память, – с иронией проговорила Дина.

– Да. Он заявил, что «эта художница какая-то странная, говорит, что не нуждается в роскоши, но сама при этом не из богатого семейства». Я и захотел увидеть вас. Впрочем, я тоже не люблю роскошь. Я ценю искусство, а не вычурность бытового характера.

– Вы захотели увидеть меня из-за того, что я пренебрежительно отношусь к роскоши, в которой вы привыкли жить?

– Частично. И из-за этого, и из-за другого.

– Вы удивительный человек.

– Вы тоже.

– Благодарю!

– Не за что. Знаете, я сегодня очень счастлив. Я это отчётливо осознал, когда увидел вас на Карловом мосту.

– А я вам завидую. Прекрасно, когда человек замечает своё счастье и понимает его.

– Дина, вы хотите сказать, что ещё не заметили своего счастья?

– Нет. То есть не совсем. Когда я узнала, что у меня будет выставка в Праге, я была очень счастлива. И сегодня я гуляла по городу и ощущала, как предстоящее событие вползает в мою душу, и мне хочется прыгать от счастья. Но сейчас всё изменилось. Из-за меня вы лишились номера. Чувство вины портит любой праздник.

– Не надо так говорить. Вы ни в чём не виноваты.

– Я обязана своему счастью вам. И мне очень неприятно, что возникла путаница с номерами. Лучше вы оставайтесь в этом отеле, а я куда-нибудь поселюсь, – ответила Гринчук и подумала: «Куда же я пойду одна, если я плохо ориентируюсь в родном городе, не говоря уже о чешской столице? И всё-таки здесь оставаться неловко. Не знаю, как быть. Как вести себя с ним?».

– Не беспокойтесь. Отправляйтесь спать. Завтра нас ждут большие дела, – произнёс Бернар, а в голове закружились мысли: «Я не хочу с ней расставаться. Никогда. Ни на минуту. Какой же болван этот администратор! Наши номера были по соседству, а теперь…».

Дюке направился к выходу. Дина хотела взять ключ, но увидела, что за стойкой никого нет. «Куда они подевались? Я что тут должна ночевать? Отвратительная ситуация получилась», – разозлилась художница. Наконец вышел заведующий. Разглядев у входной двери директора парижской галереи, он громко закричал:

– Месье Дюке! Месье Дюке, не уходите.

«Слава Богу! Они, наверное, нашли свободный номер», – успокоилась девушка.

– Что случилось? – поинтересовался Бернар.

– Мы не можем отпустить вас в ночь. В это время вы не найдёте ни одного свободного номера, – сказал заведующий.

– Вы издеваетесь? В вашем отеле тоже нет свободного номера, – упрекнул француз.

– Да. Но мы подумали, что вы могли бы переночевать в 52 номере, который заняла пани Гринчук. А завтра у нас может освободиться номер, и вы переедете в него. Или днём у вас будет возможность подыскать другую гостиницу.

– А я куда денусь? – не выдержала Дина. Они собираются поселить её в номере с мужчиной? Чтобы она спала вместе с человеком, который устроил ей выставку? Чудные чехи.

– Вы останетесь в этом же номере. У нас в 52 номере есть двуспальная кровать, а также диван. Здесь нет ничего аморального, – вмешался в беседу администратор. Он посоветовался с заведующим, и они пришли к выводу, что нельзя важного человека отпускать просто так. Ведь это может сказаться на репутации их гостиничного бизнеса.

– Почему вы предлагаете мне подобный вариант ночлега? По-вашему, это нормально, если девушка будет спать в одном номере с мужчиной, с которым знакома всего несколько часов? – возмущался и одновременно пылал радостью Бернар.

– Да, нормально. Мы же не заставляем вас спать вместе. Вы просто на одну ночь станете попутчиками. Это чисто деловая ночь. Без всяких пошлых мыслей и воплощений на практике.

Гринчук и Дюке переглянулись. Они еле сдерживались от смеха от такого перевода на русский.

– Ну, вы даёте, ребята! – воскликнула Дина. – Пожалуй, если я когда-нибудь ещё окажусь в Праге я обязательно загляну в ваш отель для поднятия настроения. Давайте мне ключ. У меня уже нет сил стоять на ногах.

– Что вы решили? – спросил заведующий, передавая ключ художнице.

– Я не знаю, – ответила она и посмотрела на Бернара.

Они вошли в лифт. Дина попросила директора парижской галереи кое-что пообещать ей. Девушка задала вопрос, то и дело вертевшийся в её голове, как только она услышала странное предложение от сотрудника отеля.

– Вы обещаете, что не будете приставать ко мне?

– Обещаю.

– Вы честно сейчас ответили? Я знаю, что вам может показаться двусмысленной данная ситуация. Художница, которой вы помогаете, будет в одном номере с вами. В общем, это наводит на всякие глупые мысли. Ну, вы понимаете, о чём я? Да?

– Понимаю. Я честно обещаю, что не буду к вам приставать. Клянусь. Нам завтра рано вставать, – проговорил Бернар и подумал: «Она ещё так молода, невинна. Я не позволю никому её обидеть. Я буду защищать её. Даже от самого себя».

– Спасибо. Почему-то неуверенность захлёстывает меня сильнее.

– Забудьте про ошибку, которую совершили чужие люди. Нам не стоит о них думать. Гораздо важнее ваше искусство. Даю слово, что выставка будет удачной.

– Благодарю. Я очень счастлива.

– Наконец-то вы заметили своё счастье.