Лучи солнца, проникавшие в кухню через окно, обрамляли сияние вокруг ее головы, отражались в маленьких серебряных сережках.

—Пожалуй, ты на это способна.

—Неужели?

—Да, потому что здорово разозлилась. Одна из причин, почему ты осталась, — желание задать этому ублюдку жару, досмотреть представление до конца.

Сибил откусила еще один крошечный кусочек рогалика.

—Точно. Мы с тобой одинаковы, Тернер. Двое непосед. Ладно. Мне нужно в душ, — решила она. — Ты побудешь тут, пока не вернутся Куин и Кэл? С тех пор как Лейла видела змей в ванной, я предпочитаю не принимать душ, когда в доме никого нет.

—Без проблем. Ты это собираешься доедать?

Сибил подвинула к нему нетронутую четвертушку рогалика. Она встала, чтобы вымыть чашку из-под кофе, и Гейдж увидел синяк у нее на плече. И вспомнил, что им здорово досталось в ночь полнолуния у Языческого камня и что на Сибил — в отличие от Кэла, Фокса и его самого — все заживает не так быстро.

—У тебя огромный синяк на плече.

—Посмотрел бы ты на мой зад, — пожала плечами Сибил.

—С удовольствием.

Она со смехом оглянулась.

—Не воспринимай все буквально. В детстве меня била няня, убежденная, что добрый шлепок закаляет характер. Садясь, я теперь каждый раз вспоминаю о ней.

—У тебя была няня?

—Да. Но несмотря на шлепки, мне приятнее думать, что я сама слепила свой характер. Кэл и Куин скоро вернутся. Можешь сварить еще кофе.

Гейдж задумчиво рассматривал ее удаляющиеся ягодицы. Высший класс, решил он. Любопытная и довольно сложная смесь в изящной упаковке. Упаковка ему нравилась, но то, что внутри... Если речь шла о забавах и играх, он предпочитал что-нибудь попроще. Вот когда речь вдет о жизни и смерти, Сибил Кински — то, что доктор прописал.

В поход к Языческому камню она взяла с собой пистолет. Маленький револьвер 22-го калибра с перламутровой ручкой, но пользовалась им Сибил с холодной расчетливостью опытного наемника. Именно она изучила кровавые ритуалы, именно она углубилась в генеалогию и доказала, что они с Куин и Лейлой потомки демона, известного как Лазарус Твисс, и Эстер Дейл, девушки, которую он изнасиловал несколько столетий назад.

И эта женщина умеет готовить. Не любит, подумал Гейдж и встал, чтобы сварить еще порцию кофе, но умеет. Ему нравились откровенность и прямота Сибил, умение сохранять хладнокровие в сложной ситуации. Это не слабая женщина, которую нужно защищать.

Он поцеловал ее в ту ночь на поляне. Естественно, Гейдж не сомневался, что все они погибнут в адском пламени, и это было нечто вроде вызова судьбе. Однако он прекрасно помнил вкус ее губ.

Вероятно, думать об этом неразумно — а также о том, что в данный момент она стоит под душем, мокрая и обнаженная. Но мужчина имеет право отвлечься от битвы с древним демоном. И как это ни странно, желание поехать в Атлантик-Сити исчезло.

Он услышал звук открывающейся входной двери, громкий смех Куин. По мнению Гейджа, Кэл мог бы полюбить Куин только за смех. А если прибавить соблазнительное тело, огромные синие глаза, ум, юмор, мужество — о большем его другу можно и не мечтать.

Гейдж допил кофе и, услышав приближающиеся шаги одного Кэла, налил еще чашку.

—Привет. — Кэл взял кофе и открыл холодильник, чтобы достать молока.

Для человека, проснувшегося на рассвете, Кэл выглядел довольно бодрым, отметил Гейдж. Физические упражнения, конечно, способствуют выработке эндорфинов, но Гейдж был готов дать голову на отсечение, что в пружинистой походке друга виновата женщина.

Серые глаза Кэла были ясными, лицо и тело расслабленными. Мокрые русые волосы пахли мылом — он принял душ в тренажерном зале. Кэл добавил молоко в кофе, достал из буфета пакетик с сухим завтраком.

—Хочешь?

—Нет.

Вздохнув, Кэл высыпал глазированные подушечки в чашку, залил молоком.

—Общий сон?

—Похоже.

—Я говорил с Фоксом. — Облокотившись на стойку, Кэл принялся за завтрак. — У них с Лейлой тоже. У тебя что?

—Город истекал кровью, — сказал Гейдж. — Дома, улицы и все, кому посчастливилось оказаться снаружи. Кровь бурлила на тротуарах, стекала по стенам зданий. И горела.

—Все точно. Насколько мне известно, впервые один и тот же кошмар снится всем шестерым. Похоже, здесь заложен какой-то смысл.

—Гелиотроп снова стал целым. Это сделали мы вшестером. Сибил считает камень источником силы.

—А ты?

—Пожалуй, тут я с ней соглашусь. Но у нас осталось меньше двух месяцев, чтобы выяснить, что это за сила. Если осталось.

—Он нападает раньше и становится сильнее. — Кэл кивнул. — Но мы дали ему отпор — уже два раза, Гейдж.

—В третий раз лучше не зевать.

Он не стал задерживаться. Если ничего не случится, женщины большую часть дня будут искать ответы на вопросы в книгах и Интернете. Рассматривать таблицы, карты и графики, пытаясь взглянуть на события под другим углом. И беспрерывно говорить. Кэл отправится в боулинг-центр, а Фокс — в свою адвокатскую контору. А игрок остался без игр, подумал Гейдж.

Значит, сегодня у него свободный день.

Можно вернуться в дом Кэла, кое-кому позвонить, отправить письма по электронной почте. У него свое расследование. На протяжении многих лет он изучал демонологию и фольклор в самых необычных уголках мира. Если соединить его сведения с тем, что сумели откопать Сибил, Куин и Лейла, получится весьма полезная смесь.

Бога и демоны воевали друг с другом задолго до появления людей. Уничтожали друг друга, и когда на сцене появился человек, он довольно быстро получил численное преимущество. Эра людей, так называл ее Джайлз Дент, — об этом писала в своих дневниках его возлюбленная Энн Хоукинс. В эру людей остался всего один демон и один страж. Хотя верится с трудом, подумал Гейдж. По крайней мере, один, для которого это было личным делом. Смертельно раненный страж передал свою силу и свою миссию маленькому мальчику, а тот своим потомкам — и так на протяжении веков, вплоть до Джайлза Дента.

Обо всем этом Гейдж размышлял за рулем машины по дороге в дом Кэла. Он поверил в Джайлза Дента, поверил, что они с друзьями являются потомками Дента и Энн Хоукинс. Вместе с остальными поверил, что Дент нашел способ — нарушив правила, прибегнув к человеческому жертвоприношению — заточить демона в некое подобие тюрьмы, вместе с собой. Минуло несколько столетий, и трое мальчишек освободили его.

Гейдж был готов даже признать, что так было предначертано судьбой. Гордиться этим вовсе необязательно, но смириться можно. Такова их судьба — бросить вызов демону, сражаться, уничтожить его или погибнуть. После нескольких появлений призрака Энн Хоукинс и ее загадочных слов стало ясно, что решающей должна стать эта Седмица.