Выйдя из машины, он снял с ближайшей колонки обмотанный грязной обтрепавшейся веревкой зарядный кабель, и воткнул его в разъем рядом с капотом. Подобрав с заднего сиденья свою сумку, Содос поднялся на крыльцо и, толкнув дверь, шагнул в блаженно прохладный полумрак.

Некоторое время он просто стоял, ожидая пока перед глазами перестанут плясать солнечные зайчики, после чего огляделся по сторонам. Контраста не получилось. Внутренний вид заведения полностью соответствовал его виду внешнему.

Дощатый пол, покрытый многочисленными фанерными и жестяными заплатами, был хаотично заставлен столиками и табуретками. На некоторых из них сидели люди, поглядывающие на незнакомца с любопытством коров, которые смотрят на Вас просто потому, что смотреть им больше не на что. Вы будете интересны им ровно до тех пор, пока не придет время наклониться за очередной порцией жвачки.

Чуть левее, ближе к стене, стоял бильярдный стол, на некогда зеленом сукне которого раскинулась, пожалуй, подробная история всего поселка. Моря и континенты пятен от пролитого пива с городами, прожженными оброненными окурками – эта карта могла порассказать о многом, если Вы любите такие истории, конечно.

Прямо по курсу, тускло поблескивая латунью и потрескавшейся кожей, отполированной тысячами спин и животов, располагалась барная стойка. За стойкой высился грузный, уже начинающий лысеть бармен в одной майке.

На пути от входных дверей до стойки неожиданно обнаруживалось свободный от столиков пятачок, причина возникновения которого становилась ясна, если поднять глаза к потолку. Над этим местом висел одинокий вентилятор, потерявший в результате неведомых катаклизмов одну из своих лопастей, так, что теперь оставшаяся конструкция выписывала в воздухе довольно замысловатые пируэты.

Никто не горел желанием оказаться рядом, когда эта вихляющаяся и поскрипывающая железяка, устав от своего вальса, оторвется и рухнет вниз, но и выключать единственный источник движения затхлого воздуха в помещении также не хотелось. В сидении под вентилятором, как и в жизни на вулкане, имелись как определенные плюсы, так и вполне очевидные минусы. Судя по всему, минусы перевешивали.

Содос подошел к стойке и присел на круглый лоснящийся табурет.

-Добрый день! – поприветствовал он хозяина заведения.

-Чем могу служить? – поинтересовался тот, не переставая полировать стакан.

-Я только что прибыл и еще не успел толком осмотреться, - начал, было, Содос, - Вы не подскажете мне…

-…где здесь можно остановиться, где здесь можно перекусить, где можно узнать последние новости и где подают лучшее пиво в городе? Да? – закончил за него бармен. В зале кто-то фыркнул.

-Ну, в общем и в целом, да, - пришлось согласиться Содосу.

-Так вот, все это – здесь! – стакан, с громким стуком поставленный на поднос, буквально вколотил восклицательный знак в конец этой фразы, - комната – три сотни в сутки, завтрак, обед и ужин – еще по сотне за каждый. Если снимаете комнату, - бармен демонстративно чуть наклонился в сторону и посмотрел в окно за спиной Содоса, - то машину можете заряжать бесплатно.

-Э-э-э, хм, бодренькие тут у вас расценочки!

-Есть такое слово – «мо-но-по-ли-я», - по слогам произнес бармен, - хотя Вас никто не заставляет, можете ночевать на улице. Ночи здесь теплые, кровососов нет, так что… А вот от кормежки я бы отказываться не стал, где еще Вам за такие деньги будут подавать мохаррские лакомства? Да еще три раза в день!

-Вот еще! Скажете тоже, «на улице»! Фирма платит, в конце концов, - Содос выудил из кармана бумажник, - я возьму комнату.

-С питанием?

-Разумеется.

-Деньги вперед. Наличные или «Дакти»?

-А карты не принимаете?

-Да я бы с радостью, вот только терминал, как выяснилось, не любит, когда на него пиво проливают, - бармен бросил неприязненный взгляд в сторону столиков. В зале снова кто-то фыркнул, - и нечего фыркать! Пить меньше надо было!

-А ты, Бочар, не оскорбляй благородный напиток! – отозвался его оппонент, покачивающийся на стуле у стены, забросив ноги на стол, - то, что ты тут наливаешь, это не пиво, это моча ослиная!

-Не нравится – не пей!

-Сам же сказал, монополия! – человек обречено вздохнул и крепко приложился к своей кружке, вызвав дружный смех окружающих.

-Ладно, понятно, - кивнул Содос и протянул бармену шесть бумажек, - это за сегодня.

-Ну, завтрак, положим, Вы уже пропустили, - одна купюра вернулась обратно, а остальные скрылись у Бочара в кармане, - пойдемте, посмотрим на Ваши апартаменты.

Поднявшись по узкой скрипучей лестнице на второй этаж, хозяин толкнул первую дверь по правую руку.

-Вот. Два спальных места, душ, туалет, розетка – под столом. Кондиционера, извините, нет. Девочек по вызову, увы, тоже. Но, если будет совсем уж невмоготу, то есть телевизор внизу, в зале. Холодильник и телефон - на кухне.

Содос, остановившись посередине комнаты, опустил сумку на пол и огляделся. Сей отель вряд ли мог рассчитывать на что-то большее, чем ползвездочки по стандартной классификации, но за долгие годы скитаний, Содос видал места и похуже. Здесь, по крайней мере, стояли две полноценные, аккуратно застеленные кровати, и постельное белье, которое принес Бочар, выглядело чистым.

-С водой постоянно проблемы, наша очистная установка уже третий год на последнем издыхании, так что я оставил Вам ведро. Вы наберите в него воду, пока она есть, и пусть стоит, а то заранее не угадаешь… - разъяснил он, уже выходя в коридор, - ключ от входной двери я оставил в замке.

-А рябой парень в аэропорту заверил меня, что в Ваших краях я не найду ни ключей, ни замков.

-Это верно, - кивнул Бочар, - но я сохранил несколько раритетов для спокойствия постояльцев. В моем доме у Вас все равно ничего не пропадет, не волнуйтесь.

-Хорошо, спасибо.

-Вы располагайтесь тут, а я пойду. Кстати, хоть меня уже и представили, но, тем не менее, позвольте отрекомендоваться: меня Бочаром кличут.

-А меня – Юрой, - Содос пожал сухую и гладкую руку, отполированную постоянным протиранием стаканов.

-Вот и познакомились! Если что, то я в баре, - бармен скрылся за дверью. Спустя несколько секунд снова жалобно заскрипела лестница.

Оставшись один, Содос прикрыл дверь и с видимым наслаждением поскреб заросшие черной щетиной щеки. С трудом оторвавшись от этого занятия, он осмотрелся повнимательнее.

Единственное мутное от пыли окно выходило на улицу. Перегнувшись через поставленный перед ним столик и прислонившись лбом к стеклу, Содос разглядел багажник своей машины и краешек козырька над подъездом. Осмотр пространства под кроватями не обнаружил ничего интересного, кроме все той же вездесущей желтой пыли.

Туалет также не мог похвастать особой роскошью. Раковину и унитаз покрывали темно-рыжие потеки от воды. Поддон под душем отличался от них странной чистотой, объяснявшейся, скорее всего, тем, что он этой самой воды отродясь не видывал. Будучи потревоженным, скрипучий кран издал угрожающее шипение разозлившейся не на шутку гадюки, потом захрипел, закашлялся и разродился тонкой струйкой мутной желтоватой жидкости.