По прибытии Абделя провели в дом.

Рани же подозвал к себе двух подчиненных:

— Абдул, Али, следуйте в бункер, там ожидайте меня с одним человеком, прибывшим в свите шейха. Как только мы войдем, вяжите этого человека и в подвал на цепи.

Бандиты переглянулись:

— Он что, враг?

— А вот вопросы задавать не надо! Выполнять, что сказал!

Люди Рани направились к узкой и низкой двери, вмонтированной, казалось, прямо в скалу.

Хозяин Назари подошел к Амуркулу:

— Мохаммед! Нам нужно поговорить!

Полевой командир из Парши удивился:

— Поговорить? Нам? О чем, Ашраф?

— Разговор касается твоей безопасности!

Удивление Мохаммеда возросло.

— Даже так?

— Да! Пройдем в бункер, там нас никто не услышит.

— Что-то я не понимаю тебя, Ашраф! У меня ни от кого нет секретов, чтобы прятаться.

— Они есть у меня! Так идем?

Подумав и пожав плечами, Амуркул проследовал за единоверцем. Они вошли в бункер через ту же дверь, за которой недавно скрылись подчиненные Рани.

Амуркул, оказавшись в бетонной комнате, своеобразном предбаннике, увидел людей Ашрафа, повернулся к нему:

— Что это значит, брат?

Рани не ответил. Вместо ответа на Амуркула навалились подчиненные Ашрафа. Обладая недюжинной физической силой, бандиты легко и быстро скрутили полевого командира из Парши. Тот хотел что-то сказать Рани, но получил удар в челюсть. Рани кивнул головой, и Амуркула через вторые двери потащили по лестнице вниз в подвал, в отсек, служащий камерой пыток. Там, включив свет, подаваемый в подвал от дизеля, питающего электричеством весь дом, Амуркула прикрепили за руки цепями к кольцам, вбитым в стену. Полевой командир из Парши повис на цепях. Рост не позволял опираться ногами о пол. Выполнив приказ начальника, Абдул с Али удалились. В камеру вошел Рани, неся в одной руке стул, в другой хлыст. Сел напротив пленника, пронзительно и безжалостно глядя на того, кто совсем недавно считался его собратом по священной войне против неверных.

Придя в себя от неожиданности и нереальности произошедшего, Амуркул обрел и дар речи, повторив:

— Что все это значит, Ашраф?

Рани усмехнулся:

— Это значит, Мохаммед, что у Абделя появились подозрения насчет твоей верности нашему общему делу.

— Ты с ума сошел, Ашраф! Шейх же не первый год знает меня. Я всегда верно служил ему, и он назначил меня на должность полевого командира. Мой отряд провел десятки акций против янки, уничтожил семнадцать американцев и почти сотню предателей, решивших пойти на службу к оккупантам. И теперь шейх сомневается в моей преданности? Это чудовищное заблуждение. Кто-то оклеветал меня!

Рани прикурил косяк анаши:

— Говоришь ты складно, Мохаммед. Складно! Если кто-то оклеветал тебя, что не исключено, мы выясним, кто этот тип, так возненавидевший полевого командира Мохаммеда Амуркула. Для этого я и нахожусь здесь. Чтобы разобраться во всем!

Амуркул скривил рот:

— Разобраться с помощью оков и хлыста?

Рани погасил окурок, положил его в карман, вздохнул:

— Что ж поделаешь, если в большинстве случаев человек становится предельно откровенным, когда к нему применяют насилие. Боль развязывает языки эффективней всего. И ты это прекрасно знаешь, сам наверняка не раз подвергал провинившихся подчиненных экзекуциям. Я не прав?

— Но это касалось подонков, чья вина была доказана, я же ни в чем не виноват!

Рани поднялся:

— Знаешь, Мохаммед, лично я ничего не имею против тебя и сам удивился, когда Абдель приказал жестко поговорить с тобой. А приказ Аль Яни, сам понимаешь, нарушить не могу. Я должен выполнить распоряжение шейха, и я его выполню. Докажи, что подозрения Абделя ошибка, и все вернется в прежнее русло. Ты продолжишь командовать отрядом, а шейх возвысит тебя.

Амуркул крикнул:

— Возвысит? Кому ты это говоришь, Ашраф? Мне? Прекрасно знающему, что отсюда выхода нет, будь ты трижды невиновен?

Рани пожал плечами:

— Думай как хочешь! Это твое право! Я же начинаю ту работу, что поручил мне шейх!

Ашраф приблизился к Амуркулу, сорвал с него рубаху, обнажив волосатую грудь уже бывшего полевого командира. Провел рукояткой хлыста по впалому животу жертвы:

— Итак, Мохаммед, вопрос первый…

В это время Абдель закрылся в кабинете, обставленном, как и во всех его резиденциях, в европейском стиле. Закрылся после того, как в служебном помещении установили аппаратуру спутниковой связи, а за дверями занял пост его помощник Талбок, готовый по первому зову явиться перед хозяином.

Шейх набрал длинный международный номер.

Раздались длинные гудки. Наконец ответили по-английски:

— Алло!

— Полковник Шердок? Шейх! Можешь говорить?

— Да! Значит, не достали тебя русские своими крылатыми ракетами?

— Слава Аллаху, не достали! У меня к тебе просьба, Гарри, просьба стоимостью в 50 000 долларов!

— Слушаю тебя, шейх!

— Мне необходимо знать, связан ли с вашими спецслужбами кое-кто из движения сопротивления в Афганистане.

— Назови имена!

— Юнис Таруни, Ахмад Мурдай и Мохаммед Амуркул.

Полковник военной разведки США спросил:

— Как скоро тебе нужна информация?

— Чем скорее, тем лучше.

— О'кей! Я тебя понял. Это все?

— Нет. Скажи, Гарри, как руководство США восприняло ракетный удар российских вооруженных сил по северным территориям Афганистана?

— Негативно.

— Американцы планируют какие-либо действия, дабы ограничить самостоятельность русских?

— Планируют, да что толку? Кремль все меньше прислушивается к мнению Штатов и в целом Запада! По-моему, Белый дом уже не сможет влиять на процессы, происходящие в России. Мы стали заложниками собственной агрессивной политики на Ближнем Востоке. Войны в Ираке и Афганистане подрывают не только былую экономическую мощь Соединенных Штатов, но, что страшнее, рушат представление о Штатах как о единственной в мире сверхдержаве! К сожалению, мы медленно, но неуклонно скатываемся в кризис, Россия же выходит из него. Ситуация не в нашу пользу. Да еще эта идиотская поддержка Израиля и попытки устрашения Ирана. США не хватает ввязаться в серьезный конфликт с Тегераном. Этот конфликт реально может обернуться крахом для Вашингтона. Впрочем, тебе это только на руку!

Абдель сказал:

— Благодарю, Гарри, за столь исчерпывающую информацию, характеризующую нынешнее состояние Соединенных Штатов. Америка начинает собирать плоды своей бестолковой политики. А Россия вполне может нанести еще более мощные удары по потенциально опасным для нее объектам вне собственной территории. Это плохо! Но, видимо, неизбежно. С неизбежностью надо мириться. В общем, я жду сведений о Таруни, Мурдае и Амуркуле.