На примете у Арктура имелись три девушки, с которыми ему было комфортно. Соседку Атрию[7] с каштановыми волосами и спокойным характером он знал с детства. Асцелла[8] из параллельной группы умела внимательно слушать. Но наиболее подходящей партией он считал Сарин. Это не была симпатия или влюбленность, просто почти все его друзья к шестнадцати годам обзавелись парой, общество требовало этого и от него. К тому же он знал, что Сарин переполняли нежные чувства к нему. Арктур изучал на факультативе невербальные знаки женской симпатии. Девушка в общении с другом применяла по меньшей мере пятнадцать подобных жестов – она закусывала губу и стреляла глазками, трогала волосы и открывала шею, вторгалась в его личное пространство и всегда садилась рядом. Мужская жестикуляция была не так разнообразна, и лишь немногие действия могли выдать интерес юноши к девушке. Арктур знал все опасные жесты наизусть и не использовал их никогда.

Сейчас Сарин вздохнула и, не отводя взгляда от экрана очков, провела руками по волосам, отчего пружинистые медные кудряшки игриво встрепенулись. Она ждала, что Арктур сам с ней заговорит, но беседы во время учебы обременяли его, сегодня особенно. Сарин не выдержала долгого молчания и, раз намеки не работали, слегка наклонившись к Арктуру, коснулась его руки и тихонько заговорила.

– Как ты?

– Я в порядке.

В порядке Арктур не был, он до сих пор чувствовал раскаленную иглу в сердце, до сих пор мучился воспоминаниями о матери. В толпе он иногда замечал похожих женщин. Ему бесконечно не хватало утренних коротких объятий. С отцом он был достаточно близок, но когда и его не стало вчера, внутри что-то навсегда сломалось.

– Я просто проходила через это и прекрасно тебя понимаю. – Совсем недавно, с разницей в пару недель не стало ее родителей. В самые тяжелые дни с ней был Арктур, и теперь она хотела отплатить ему тем же.

– Все нормально. Не стоит, Сарин. – Он накрыл своей рукой худые пальчики девушки, слегка сжал их и отодвинул от себя. Арктур хотел переживать утрату в одиночестве, не подпускать к себе никого, закрыться от всего мира.

Сарин обычно говорила без умолку на всех переменах, но сегодня не знала, что сказать. Она не расстроилась, у нее еще будет время на долгие беседы с другом, ведь теперь они оба будут жить в комьюнити – специальном заведении для сирот. К тому же Сарин понимала, что ее могут отвергнуть, поэтому имела запасной план и список кандидатов. Грустить от неразделенной любви нецелесообразно, если знаешь, что умрешь в тридцать пять. Новый мир подарил не только снадобье от всех болезней, но и лекарство для разбитых сердец.

В кабинет вошел преподаватель – некоторые сложные темы объясняли офлайн. Он быстро провел презентацию по гармоническому колебанию, кратко ответил на вопросы студентов и дал задание для самостоятельной работы. Общение учителя физики с детьми заняло не более двадцати минут. Нужно было торопиться – в других классах его уже ждали такие же учащиеся.

Ребята не сдвинулись с места, когда дверь за педагогом закрылась. В кабинете царила тишина. В аудитории не было ни камер, ни других средств слежения, но ученики сосредоточенно занимались. Никого не принуждали к обучению, все строилось на системе правильной мотивации, доверии и осознанности. Дети знали, насколько дорого время.

На основе профориентационного тестирования им подбирали список профессий и необходимых дисциплин. В классе Арктура готовили будущих механиков, бригадиров, строителей, технологов и инженеров. Чтобы занять лучшие должности, нужно окончить лучшие институты, а чтобы туда поступить, нужно быть лучшим на курсе. Работа на престижных предприятиях гарантировала больше свободных дней и хороший заработок. А это важно, если тебе предстоит выплачивать родительский долг и кредит за обучение.

Высокая конкуренция закаляла ребят. Никто в школе не оставался на второй год, не бросал обучение, не менял изначальное направление. Дети могли абсолютно свободно выбирать любую профессию, но путь самостоятельного поиска был тернистым и долгим – тридцать пять лет могло не хватить.

Арктур мечтал заниматься исследованием космоса, разработкой космических кораблей. В самых дерзких мечтах он запускал космолет, колонизировал Марс, возвращал людям полноценную жизнь и долголетие. Он был согласен потратить годы обучения и обречь своих детей на выплату непосильных долгов, которая останется даже внукам. Его не пугали последствия, он верил, что может изменить мир. Возможно, в нем говорил подростковый максимализм, но его стремления были похоронены в тот день, когда космическую программу закрыли. Направление признали бесперспективным и экономически невыгодным. Все силы и средства были брошены на медицинские исследования. Люди мечтали продлить срок жизни. Осваивать космос было некому, поэтому Арктур сидел в аудитории технических дисциплин и готовился стать инженером-строителем. Хотя в мечтах он бороздил космические дали, читал о звездах и планетах, проводил долгие часы в виртуальном планетарии.

Время бесшумно шло вперед, приближая конец урока. Внезапно в кабинет вошел учитель – высокий худой математик в клетчатом костюме-тройке – и громко хлопнул дверью.

– Сегодня начнем пораньше. Вы не возражаете?

Два ученика без слов мотнули головами, остальные не удостоили преподавателя даже этим жестом, но математик в этом не нуждался. Мужчина часто не здоровался и не ждал приветствий от детей, теперь это не считалось чем-то оскорбительным. Бо´льшим оскорблением считалась трата чужого времени.

Арктур уже расправился с физикой и хотел несколько минут уделить чтению. Фантастические миры братьев Стругацких завораживали его, но учитель разрушил его планы. Сарин тоже огорчилась. Она никак не могла справиться с последней задачей, лишние пять минут ей бы не помешали. Девушка негромко выругалась и свернула страницу. От внимательного Арктура не ускользнули эти звуки, и он сжалился над подругой.

– После уроков я тебе помогу, – быстро шепнул он ей на ухо. Сарин зарделась, дыхание Арктура теплой волной обдало ее шею, и по коже побежали мурашки до самых кончиков пальцев.

– Хорошо. – Она улыбнулась и провела рукой по волосам.

Арктур заглушил тяжелый вздох. Он не выносил жесты симпатии – они его раздражали. Он уже пожалел, что предложил помощь, но бросать слова на ветер было не в его стиле. Придется потратить полчаса своего времени на бессмысленное занятие. Арктур задумался: может, его спонтанное решение означало, что Сарин ему небезразлична?

После занятий ученики отправлялись в читальный зал. Один этаж был полностью выделен под помещение для самостоятельной работы, зал работал круглосуточно. Здесь дети делали домашние задания, решали задачи, которые не удалось выполнить во время занятий, и читали специализированную литературу. Смарт-очки хранились в здании школы, поэтому дома никто не учился, да и времени на это не было. После учебы все обязательно занимались внеклассной и общественной работой, как Сарин, или уже начали подрабатывать, как Арктур.