Наша комната в коммуналке была очень удобно расположена. Ее окна выходили прямо на школу. И несколько раз было видно, что детей у крыльца разворачивают и внутрь не пускают. «Ага, или отопление прорвало, или еще что-то. В любом случае в школу можно не ходить»…

Волейболом я стала заниматься с «подачи» тети, которая в то время играла за местную команду ветеранов. Я проводила с ней в зале много времени, даже ездила с этой сборной на городские и областные соревнования. На одном из турниров тетю признали лучшим игроком и подарили в качестве приза лыжи. Разумеется, они достались мне! Я была в тот момент самым счастливым ребенком на свете, потому что в школе мне как раз позарез требовались лыжи. Конечно, они были чуть-чуть великоваты. Но поскольку я всегда была очень высокой, особенного дискомфорта от этого обстоятельства не испытывала. Гораздо лучше иметь такие крутые лыжи, пусть и длинные, чем не иметь никаких.

Конечно, из-за роста без дразнилок в мой адрес в детстве не обходилось. Причем началось это довольно поздно. В начальной школе меня обзывали редко и то без какой-то злости особенной – обычно Спичкой. А потом, когда я перешла в школу, где занимались дети, играющие в волейбол на серьезном уровне, там вот уже стало сложно. Примерно в 7–8-м классе пришлось через это пройти. Ту школу № 71 я буквально ненавидела. Кстати, Настя Беликова, которая на год меня старше, тоже ходила в это учебное заведение и испытывала по отношению к ней аналогичные эмоции…

Ученики в этой школе были в большинстве своем из частного сектора. И как-то все одновременно наложилось: переходный возраст, насмешки, отсутствие друзей, невозможность нормально одеться…

Волейбольная команда там уже сложилась, а я была новичком. Конечно, меня воспринимали в штыки. В какой-то момент даже решила бросить все это дело. Я была в спортлагере, отношения со сверстницами по-прежнему не складывались. И когда ко мне приехала мама, я стала плакать: «Пожалуйста, забери меня отсюда, больше не хочу!» Но она как-то смогла уговорить меня потерпеть, и я осталась. А потом через несколько дней весь наш возраст отправили на следующий сбор в другой лагерь – который, к слову, по удобствам и комфорту сильно уступал нашему, – а меня и еще одну девочку оставили тренироваться с более старшим возрастом. И с ними никаких проблем уже не возникало. Мы для них были эдакие младшие сестры-малявочки. Конкуренток они в нас не видели – так, просто милые детишки тренируются вместе с нами. Прикольно, почему бы нет? Ну а нам, конечно, поначалу было страшновато тренироваться со старшими – но и очень интересно тоже.

Новая школа располагалась неподалеку от нашего волейбольного центра, и поэтому с директором договаривались об отдельном расписании для нас. Например, уроков труда у игроков команды вообще не было. А первыми уроками нам часто ставили физкультуру. На которую мы, конечно, не ходили, поскольку посещали утренние тренировки, а подтягивались уроку к третьему.

Когда я уже стала игроком молодежной сборной, то мой статус в этой ненавистной школе сильно изменился. Насмешничать уже никто не пытался. Ну, собственно, я одноклассников вообще перестала видеть, потому что в старшей школе занималась по индивидуальной программе, а с ними пересекалась только на экзаменах. Все меня разглядывали с удивлением, поскольку знали, что я с ними учусь, но никто со мной не был знаком. Мальчики на экзаменах начинали проявлять знаки внимания – предлагали ластики, карандаши, линейки… Но мне на это, честно говоря, было наплевать. Куда важнее было сдать экзамены. Не то чтобы я экзаменов боялась, но волнение, конечно, присутствовало.

* * *

А свой «первый раз в первый класс», если честно, вообще не помню. При этом ходить туда мне очень нравилось. Особенно в начальную школу, № 37. У нас была замечательная учительница – Бекишева Людмила Александровна. Между прочим, она являлась одноклассницей моей тети. Разумеется, мама хотела устроить меня именно к ней.

Это было, кстати, не слишком просто. Первоклассников в Челябинске всегда много. Поэтому директора не хотели брать детей, родившихся позже 1 сентября. А у меня день рождения – 17 октября, то есть на момент «поступления» было 6 лет, а не 7. Но поскольку я была очень высокой девочкой, мама просила директрису все-таки взять меня в школу, чтобы не терять целый год.

Людмила Александровна сказала, что в любом случае постарается взять меня именно в свой класс. Даже если распределят в какой-то другой. Но ни о чем даже договариваться дополнительно не пришлось – я попала именно к ней.

Помню, у нас в классе училась девочка, у которой было еще две сестры. А у Людмилы Александровны было три сына. И мы в детстве все время шутили, что ей нужно поменять одного из сыновей на одну из девочек, чтобы как-то разбавить обе семьи. А то ведь если одни мальчишки и девчонки – это же, наверное, неинтересно.

5-й и 6-й класс я отучилась в школе № 59. Об этом времени тоже много хороших воспоминаний. Класс у нас был по-настоящему дружный. Родители постоянно помогали проводить какие-то экскурсии, праздники… Еще была супружеская пара учителей, которые стали нашими классными руководителями в средней школе. И им очень нравилось все время что-то организовывать на свежем воздухе в выходные. Неподалеку от дома, где жили мы с мамой, есть очень красивое озеро – называется Первое озеро. И зимой мы туда часто ходили кататься на лыжах, а летом – на лодках.

Еще в теплое время года мы ходили в походы. Лазали по каким-то веревкам, учились разводить костры… Однажды, кстати, чуть ли не до смерти перепугали родителей. Поехали целым классом плюс учителя, несколько мам и пап. И опоздали на обратную электричку. На остановке, где нас должны были встречать, вовремя не появились. А сотовых телефонов тогда ни у кого не водилось…

Когда мы все-таки приехали, родители, пребывавшие в состоянии легкого шока и паники, быстренько расхватали замерзших и мокрых детей и дома потом заставили их долго отмокать в горячих ваннах.

В моем классе в начальной школе было человек 30. Ну, собственно, не только в моем – везде такая же история. Больше всех я дружила с одной полненькой девочкой. И у нас получился очень боевой тандем. Если кто-то из мальчишек называл одну из нас «Спичка» или «Толстая», мы вдвоем зажимали его в уголке и начинали мутузить. Понятно, что сильно ударить не могли, но все-таки пытались всегда за себя стоять. Хотя в принципе я была совершенно не драчливой.

Правда, был еще период, когда надо мной подтрунивали несколько старшеклассниц. Я училась еще в начальной школе, а они были уже классе в восьмом или девятом. Они меня доставали-доставали, и в какой-то момент чаша терпения переполнилась. Мы с моей толстенькой подружкой пошли на этаж, где они учились. На «разборки». Старшеклассницы стояли у окна и о чем-то болтали. Я подошла, отвесила ближайшей из них пенделя, и мы убежали. Больше меня никто не обзывал и не трогал…

А когда подросла, порой очень хотелось надавать по голове всей сборной Бразилии. И еще – китайскому тренеру с непроизносимыми именем и фамилией Чжунхэ Чэнь, который в 2004 году обыграл нас в финале Олимпиады в Афинах. Очень уж он раздражал меня тем, что все время смеялся и улыбался… Может, дело не конкретно в нем, а все китайские тренеры такие?