— …а связки стали прочнее. Мышечный корсет тоже подвергся изменениям. Теперь они способны сокращаться и расслабляться почти в четыре раза быстрее. Мало того, на протяжении всего восстановительного периода аппаратура лаборатории стимулировала развитие всех без исключения мышц, включая самые мелкие. Плюс мы неплохо поработали с мелкой моторикой — теперь самые сложные движения вы сможете делать без всяких проблем…

— Мы? — ошалело переспросил я.

— Вы… — кивнул мой собеседник. — Первый поток проекта «Демон»… Пилоты, которые смогут на равных сражаться с нашим общим врагом. И не только сражаться, но и побеждать…

— И… я превратился в такого вот монстра? — стараясь не поддаваться панике, практически по слогам выговорил я.

— Почему сразу монстра? — обиделся майор. — Внешне вы мало чем отличаетесь от обычных людей. Разве что немного выше ростом. Немного потяжелее. Помассивнее. И при этом пластичнее, быстрее, сильнее. За эти семьдесят без малого дней мы совершили невозможное — провели сотни одновременных направленных мутаций. Причем во взрослых организмах! Знаешь, сколько за каждой из них труда?

— Семьдесят дней? — У меня слегка помутилось в голове. — Это получается, что в Академии уже закончились выпускные экзамены?! Так! А спросить, хочу ли я становиться этим самым Демоном, вам в голову не пришло?

— Нет… — Мой собеседник тяжело вздохнул и с легким чувством вины посмотрел мне в глаза. — Проект секретный. Обсуждать перспективы с кем бы то ни было, включая кандидатов, мы не имели права. Единственное, что я смог сделать, — это отобрать тех, у кого есть четкая мотивация для выбора именно такого будущего. Например, тебя. Задумайся — если бы я предложил тебе пройти серию операций для того, чтобы получить физические возможности на равных воевать с Циклопами, ты бы отказался?

Я закрыл глаза, и перед моим мысленным взором замелькали ужасающие трансляции из городов гибнущей Окады. Потом на их фоне появилось встревоженное лицо мамы, провожавшей меня на первую в жизни межсистемную экскурсию, потом фигурка сестры, на аэроскейте догнавшей меня у самого здания школы, и я понял, что точно знаю ответ:

— Нет!

— Тогда давай учиться владеть твоим новым телом… — ничуть не удивился моему ответу майор. — Да, кстати, меня зовут Рамон. Фамилия — Родригес. Как говорят твои соотечественники, прошу любить и жаловать. Кстати, на все про все у тебя месяцев восемь… От силы…

— А потом?

— Потом, боюсь, начнется то самое вторжение… Ладно, о грустном пока не будем… Сейчас я удалюсь: надо переговорить и с остальными. Если возникнет необходимость меня увидеть — наберешь на персональном коммуникаторе мое имя. Но в любом случае я загляну к тебе вечером…

Поразмышлять вдосталь мне не удалось: через пару минут в комнату смерчем ворвалась невысокая, ладно скроенная девушка лет двадцати пяти и тут же обрушила на меня шквал своего красноречия:

— И что ты тут развалился, хотела бы я знать? Шевели конечностями, парень! А то совсем заржавеешь!

Не переставая говорить, она откинула в сторону одеяло и, беззастенчиво разглядывая мое обнаженное тело, начала меня одевать:

— Ну, что тут у нас? Мужичок! Расслабленный, правда, но это мы исправим! А, в общем, очень даже ничего! Даже когда краснеет! Сколько?

— Что сколько? — не понял я вопроса.

— Ну не сантиметров же? — снова вогнала меня в краску девушка. — Сколько тебе лет?

— Двадцать один!

— О, какой молоденький! — Она плотоядно облизнулась и, посмотрев на мое пунцовое лицо, расхохоталась: — Не бойся, я шучу. Кстати, меня зовут Мэри. Хотя нет. Не зовут. Я прихожу сама…

— Вик! Или Виктор… — представился я и попробовал приподняться. Пальцы, схватившиеся за металлический поручень, смяли его, как пластилиновый, и, продолжая движение, вырвали добрую половину защитного ограждения.

Мэри расхохоталась:

— А я только хотела дать тебе на себя опереться. Пожалуй, пока воздержусь! Ибо в отличие от тебя не обладаю сверхпрочными костями. И не регенерирую…

Кинув взгляд на свою руку, все еще сжимающую обрывок трубы, я еле удержал пытающуюся отвалиться челюсть: за время пребывания в руках майора Родригеса мое предплечье стало минимум в два раза толще. Потерявшая загар кожа заметно уплотнилась, а из-под нее исчез даже намек на подкожный жир. И моя рука превратилась в анатомическое пособие для изучения мышц. Забавнее всего смотрелась кисть: все мышцы, приводящие и отводящие пальцы, сгибатели и разгибатели, червеобразные и противопоставляющие мизинец, были заботливо прокачаны! Созерцание ладони, похожей на мечту фанатика-культуриста, вызвало у меня истерический смех.

— Что-то не так? — встревоженно посмотрев на меня, поинтересовалась Мэри.

— Вы мои руки видели? — не переставая хихикать, спросил я. — Это нечто!

— Я видела не только твои руки, малыш… — В ту же секунду у моего плеча сверкнул инъектор, и я почувствовал легкий укол. — Сейчас ты слегка успокоишься, и мы с тобой медленно пойдем в тренажерный зал…

Увы, пройти десять шагов до двери в соседнее помещение я смог только через несколько минут: за время моей вынужденной неподвижности слегка расстроился вестибулярный аппарат. И первая же попытка встать чуть не закончилась на полу. Подхватывать мою падающую тушу Мэри не стала. А активировала мини-антиграв, предусмотрительно закрепленный на моей пояснице. И когда я завис в полуметре от пола, с солеными шутками протолкнула меня в дверной проем.

Зал оказался великолепен. Но… рассчитан на инвалидов: очень многие тренажеры располагались так, что ими можно было пользоваться лежа. Впрочем, задуматься о необходимости такого подхода к себе любимому я не успел, так как оказался над поверхностью воды, куда через мгновение и сверзился в относительно мелкую часть бассейна…

— Плавать умеешь? — ехидно глядя на то, как я пытаюсь загребать непослушными конечностями, поинтересовалась она и, дождавшись утвердительного кивка, смешно наморщила нос: — Ты в этом уверен?

Моя уверенность в собственных силах испарилась минут через пять: ставшее заметно более тяжелым тело упорно не желало не только плыть или хотя бы держаться на поверхности воды, но и просто повторять элементарные движения!

Мэри, глядя, как я пытаюсь не утонуть, весело улыбалась. А потом устроила мне такую тренировку, что нагрузки на первом курсе Академии показались каникулами. За два часа она выжала меня досуха. Так, что я даже не смог самостоятельно доплыть до пологого пандуса, ведущего на бортик бассейна. Удостоверившись, что я окончательно готов, она что-то проговорила в коммуникатор, и через минуту резкий рывок антиграва выдернул меня из воды…

Вопреки моим ожиданиям, умучив меня до смерти, Мэри не ушла. А вогнала в меня четыре инъекции, заодно объяснив, какая что стимулирует. Честно говоря, сил на то, чтобы обдумать ее комментарии, у меня не было, и я пропустил объяснения мимо ушей, думая, что мои мучения закончены. Как бы не так. Подождав минут десять и решив, что я готов к продолжению занятий, она активировала голограмму монитора местной локалки и заставила меня поработать головой. Кроме этого, каждые два с половиной часа она кормила меня с ложечки, проверяла рефлексы и колола очередные порции лекарств. В общем, развлекалась, как могла. Поэтому к вечеру я вымотался настолько, что отключился. Прямо во время очередного приема пищи…