…Оперуполномоченные уголовного розыска продолжали методично простукивать стены, ощупывать пухлые перины и подушки, заглядывать в ящики шкафов и супермодных мебельных стенок. Наличные деньги в различных валютах, в том числе и в российских рублях, сваливали прямо на стол перед следователем, и он теперь, шурша купюрами, раскладывал их по принадлежности к той или иной стране. Однако по всему чувствовалось, что не деньгами интересовались оперы и следователь, да и сам Телегин особого беспокойства пока не выказывал.

Теперь-то Буров понимал, чего опасался Иван Николаевич больше всего. Он боялся, что у него отберут старинные ордена, запрятанные где-то здесь, в квартире. В этом врач теперь не сомневался. Однако лично Бурова в данный момент больше интересовали взаимоотношения, сложившиеся у Телегина с Пашкой-Мозолем, которому Иван Николаевич давал поручения весьма деликатного свойства — ограбить квартиру, например… Что же это за дружба между ними такая?

Буров вновь остановил свое внимание на Телегине и вызвал его фантомного двойника на откровенность…

— …Дело с экспроприацией выгорело, — пошутил Мозоль при нашей очередной встрече в пивном ресторане. — Получите по счету!

Он передал мне поцарапанную шкатулку с местами облупившейся краской от некогда яркой росписи.

— Там все регалии на месте? — подозрительно спросил я, не рискуя открывать шкатулку в этом продымленном вертепе.

— Обижаешь, хозяин! — скорчил оскорбленную физиономию Мозоль. — У Пашки всегда все тип-топ, как в гробнице Тутанхамона…

— Проверю, — предупредил я. — Не здесь, а дома…

— Когда-то, Иван Николаевич, вы, извините, заглатывали любую наживку, какую я только вам поставлял, не принюхивались…

— Да, были времена, а теперь моменты… Только ведь и ты, друг ситный, был куда честнее. Студент, увлеченный археологией. Ты помнишь, как мы с тобой познакомились?

— Еще бы! Я тогда с Витькой-Шприцем дьяковскую культуру копал рядом с музеем «Коломенское»… Помнится, вы на наших находках хорошо руки погрели!..

— Это было самым началом нашего совместного бизнеса, — улыбнулся я приятным воспоминаниям. — Меня тогда поперли из армии, сказав, что я не имею перспектив по службе. Мол, тебе уже за сорок, а ты все в старших лейтенантах обретаешься. А чего ж они хотели? В военно-строительных частях, как говорится, нет места подвигу, и потому выдвинуться и выслужиться там ой как нелегко!

— Правильно, — кивнул Пашка. — А рядом с «Коломенским» ваши воины жилой дом возводили, тогда-то мы с вами и познакомились.

— Все верно! Я после получки здорово поддатый был, ну и пошел вечером со стройки через село Дьяковское. Оно тогда еще не снесено было по генпроекту застройки микрорайона у Каширского шоссе… Там-то я вас и заприметил — двух идиотов с лопатами и мешком. Вы копошились в огороде деревянного дома, предназначенного на снос.

— Ага! Вы к нам и прицепились. Говорите: «Дайте закурить!» А потом: «А что это вы тут копаете?» Мы отвечаем: «Червей для рыбалки, не видишь, что ли?»

— А сами все норовили дерюжкой укрыть находки, — усмехнулся я.

— Конечно: каждому показывать, себе что останется?

— Ладно, ладно, я же все-таки заглянул под ту дерюжку, а там какие-то черепушки, куски ржавого железа, а в самой середке настоящий меч с рукояткой, украшенной драгоценными камнями…

— Попадались в тех раскопках и дорогие вещицы, но редко, — признался Мозоль, опустошив третью по счету кружку пива. — Пожалуй, самыми дорогими оказались статуэтки из золота да еще женские украшения в виде подвесок и блях…

— За них мне потом удалось выручить немалые деньги, если помнишь… — скромно заметил я.

— Как не помнить! Весь наш антикварный бизнес с этого, по сути, и начался. Уже потом мы из любителей-гробокопателей перешли в ранг профессионалов международного класса. Но это потом. А поначалу вы профинансировали нашу первую экспедицию в Татарстан, где мы занимались раскопками так называемой ананьинской культуры. Особенно хороший навар принес нам Старший Ахмыловский могильник!.. — Пашка даже причмокнул языком.

— Кстати, ты слышал, что ваши раскопки подстегнули местных археологов? После вас на том месте было организованно раскопано тысяча сто погребений, относящихся к пятому веку до нашей эры, — просветил я Мозоля, но того трудно было чем-то удивить.

— А вы, Иван Николаевич, думаете, что я после того, как меня поперли из университета, больше ни одной книжки не прочитал? Знаю я про тот могильник. И если бы не придурок Витька-Шприц, которому не вовремя охота пришла ширнуться, и он из-за дерьмовой дозы опия золотой браслет местным барыгам продал, то хрен бы те археологи нам дорожку перебежали…

— А при чем здесь Витька? — недоуменно пожал я плечами.

— Ну как же, сучий потрох! Тех барыг загребли в ментовку, а они, само собой, настучали на Витьку и на наш промысел. Оттуда все и пошло. Сначала фельетон появился про Министерство культуры в центральной прессе, а потом и послали специальную экспедицию, организованную Институтом археологии в Москве и местными краеведами. И возле тех могильников такие милицейские посты повыставляли, что и не сунешься…

— Витька там и погиб… — горестно покачал я головой. — Хороший парень был, работяга!

— Хорошо еще, что он в руки легавых не угодил. Убежать пытался, его и пристрелили.

«Куда это Мозоль клонит?» — подумал я.

— …Не мешало бы вам, Иван Николаевич, увеличить расценки за наш труд, за те изделия, что я для вас добываю, а то ведь инфляция, сами знаете…

Только теперь до меня дошло, чего добивался Мозоль. Действительно, благодаря его находкам, привозимым из разных поездок сначала по нашей стране, а потом и из-за рубежа, мне удалось с помощью одной крупной американской фирмы создать сеть небольших мастерских по изготовлению сувенирной продукции. Основой для моих сувениров служили самые разные изделия древних мастеров, начиная от каменных скребков и наконечников для стрел и копий и кончая золотыми украшениями. По-видимому, Пашка-Мозоль собирался отойти от бесконечных командировок и осесть в тихом кабинетике фирмы, которой я руководил. Но Мозоль чересчур много знал обо мне, о моих прошлых делах, чтобы ввести его в фирму простым клерком. Придется сразу назначить на руководящую должность.

Словно в подтверждение моих мыслей, Мозоль заявил:

— Хочу поработать в центральном офисе. Как вы на это смотрите?

— Паша, — попытался я его образумить, — ты у нас лучший специалист по разъездной работе, так сказать, главный гробокопатель фирмы. Ну и не суйся ты к бюрократам, там и без тебя бездельников хоть пруд пруди… Увольнять же никого нельзя, только дай зацепку налоговой полиции! Она тебя по миру пустит. А так льготы и уважение от администрации округа, как-никак мы создаем в нашей фирме новые рабочие места, решаем вопрос с безработицей…