Просто потрясающе! — внутренне ухмыльнувшись, подумала Делия. Придется, конечно…

Уж постараюсь, чтобы несчастные цветочки не завяли, как случается обычно от одного ее присутствия. Надо будет приложить для этого все усилия. Вообще-то она всегда отличалась повышенной ответственностью. Иначе Морис и Лесли не решились бы подкинуть ей своего драгоценного первенца: они знали, что могут ей доверять.

В ее голове на протяжении вот уже целых суток зрел некий план: когда родители заберут наконец своего ребенка, она непременно сделает им что-нибудь отвратительное! Тогда этим умникам будет неповадно повторять подобные эксперименты!

— Вы оставили мне номер телефона вашего ветеринара? — спросила Делия, провожая Александра до двери. Если уж она бралась за какое-нибудь дело, даже совершенно неприятное ей, непременно подходила к нему со всей серьезностью. — И где я смогу найти вас в случае возникновения непредвиденных обстоятельств?

Может, дадите мне свой контактный телефон?

Александр невозмутимо водрузил на спину огромный рюкзак.

— На протяжении предстоящих двух с половиной месяцев я не собираюсь пользоваться телефоном. Не волнуйтесь. Уверен, что за это время не произойдет ничего неожиданного. Увидимся осенью!

Итак, в распоряжении Делии было целых два с половиной месяца. За это время она могла подыскать себе нечто наподобие Транквилити Каслз. Все складывалось не так уж и плохо. В конце концов Нолли отдали ей не на всю жизнь.

Морис сходил с ума по своей дочурке, и Лесли души в ней не чаяла. Несмотря на измот, жизнь без ребенка на протяжении нескольких дней должна была показаться им настоящей пыткой.

Делия представила, как они появятся с покаянными лицами и словами извинения… Она решила, что обязательно расскажет им во всех подробностях, каких лишений стоили ей их каникулы.

Когда Нолли заберут, жизнь вернется в привычное русло, думала Делия. Все войдет в норму и ее мир опять станет походить на исправно тикающий, отлаженный часовой механизм.

Единственное, о чем оставалось сожалеть, так это о Транквилити Каслз.

Если бы Морис и Лесли позвонили ей и все объяснили, она смогла бы сама перебраться к ним на пару дней. Они же решили поступить по-своему, не советуясь с ней, ни о чем не предупреждая.

Вещи и кроватка Нолли были привезены ей в тот же день на машине из бюро доставки вместе с коробкой подгузников. Консьержка, сопровождавшая посыльного, тащившего все это, не проронила ни слова, лишь смерила ее осуждающим взглядом. Не было необходимости заглядывать в коробку, чтобы понять, что в ней находится: название содержимого красовалось на каждой картонной стенке… И Делия сама догадалась, что должна убраться из Транквилити Каслз как можно быстрее. Если Морис и Лесли задумали по непонятным ей причинам заставить ее покинуть это райское местечко, лучшего способа осуществить свой план им было бы трудно найти.

Отрываясь от размышлений, Делия взглянула на Нолли. Конечно, ребенок ни в чем не виноват! — подумала она, замирая от трепетного умиления, и поцеловала племянницу в белокурую головку.

Ей показалось, что сердце растаяло в груди, и на душе стало легче.

— Прости меня, солнышко, но я вынуждена посадить тебя в коляску. Мне нужно заварить чай.

Нолли все так же увлеченно следила за собакой, округлив голубые глаза. Чарли зевнул, девочка при этом восторженно всплеснула руками и засмеялась.

Делия залюбовалась племянницей. Это создание было лучшим из всех, кого ей доводилось видеть в жизни. Неожиданный прилив нежности к ребенку всколыхнул залегшую на сердце боль.

Проклятый Оуэн! — подумалось ей.

Собака еще раз зевнула, решительно направилась к двери и требовательно ударила по ней лапой, не дав Делии возможности в очередной раз погрузиться в омут жалости к самой себе.

Она открыла дверь, и Чарли важно вышел на крыльцо, спустился на дорожку и зашагал в сторону сада.

Нолли подалась вперед и протянула руки, а когда болонка скрылась за кустами, залилась истошным ревом.

О Господи! — подумала Делия, беспомощно взглянула на племянницу и выбежала во двор.

— Чарли, Чарли!

Пес не отзывался.

А вдруг он вообще больше не вернется? Эта мысль не на шутку испугала ее. Еще пару часов назад ей было бы абсолютно наплевать на всех собак в мире. Но сейчас, когда выяснилось, что ее обожаемой малышке безумно понравился Чарли, она чувствовала, что готова накупить сколько угодно мяса и целый день перемалывать его в фарш… Лишь бы угодить своей ненаглядной крестнице.

По желтому пляжу Форталезы разгуливали шоколадные девочки, и на них можно было бросать восторженные взгляды, лежа на нежнейшем песке в компании друзей. Александр ликовал. Палило солнце, и он взял оставленную кем-то газету, чтобы прикрыть глаза от слепящих лучей, отражавшихся в океанской воде.

— Послушай-ка, этот парень ужасно похож на твоего дядю… Да ведь это он! «Фальсификация документов в Хьюстоне», — прочла вслух Эва заголовок статьи и выхватила у него газету. — Какой сексапильный мужчина! Обалдеть!

— Не заглядывайся. Он тебе в отцы годится, — буркнул в ответ Александр.

— Очень жаль. — Эва томно вздохнула. — Когда я увидела его по телевизору несколько лет назад, такого одинокого и печального, просто потеряла покой. На протяжении нескольких недель меня неотступно преследовали разные фантазии: как я помогаю ему вернуться к жизни, как забочусь о нем, как ухаживаю за ним…

Александр закатил глаза.

— Боже мой! Мама права: половина женщин в Сиэтле глупы, как курицы! Мой дядя потерял свою единственную любовь, а также малолетнего сына. И справиться с болью от столь огромной потери… В общем, очень сомневаюсь, что именно ты смогла бы ему в этом помочь.

Его спасает работа, он отдается ей без остатка.

Мама считает, что если ее братец не сбавит темпы, его переманят для работы в Вашингтон.

— Какая жалость! Такой симпатяга и пропадает в одиночестве! — промурлыкала Эва и прочла верхнюю строчку статьи: «Подсудимый изменил показания». — Она удивленно вскинула брови. — Что это значит?

Александр нахмурился, вырвал газету из рук подруги и, удостоверившись в том, что Эва не шутит, издал беспомощный стон.

— Знаешь, что это означает? Что у меня возникли серьезные проблемы. Я сдал дом дяди одной женщине с младенцем… Это ей на попечение я оставил твоего Чарли. — Александр обхватил голову ладонями. — Джонатан, по всей вероятности, уже едет домой. И как я мог так глупо поступить?

— Не переживай! Все как-нибудь уладится. — Эва успокаивающе похлопала его по плечу.

Нолли не унималась. Делия огляделась по сторонам. Надо было найти хотя бы картинку с изображением собаки, чтобы успокоить крестницу. В уютной гостиной, прилегавшей к кухне, висел огромный натюрморт. На стене, вдоль которой тянулась наверх лестница с резными столбиками перил, красовались фотографии игроков в гольф. Наверное, выдающиеся личности, решила Делия. Иначе кто бы стал вставлять их в такие изысканные рамочки?