• появление симптомов стенокардии у здорового до сих пор человека;

• возобновление приступов стенокардии после длительного перерыва;

• увеличение дозы нитратов для снятия приступа;

• возникновение приступов при меньшей нагрузке, чем обычно;

• появление иррадиации (отражения боли в руку, спину и т. д.), если ее раньше не было;

• сопровождение приступов одышкой или обмороком.

Один из моих пациентов рассказывал мне: «Вскоре после появления у меня симптомов простуды я начал замечать какую-то заложенность в груди. Выйду на улицу, пройду 100 метров, и надо постоять. Ощущение было такое, что легкие простужены. А дома в покое ничего не беспокоило. Так прошло два дня. И вдруг ночью случился очень сильный приступ, после которого меня и отвезли в больницу».

Одна из моих пациенток в течение нескольких лет страдала стенокардией напряжения. Приступы были нечастыми и не слишком сильно беспокоили больную. Но однажды ночью она проснулась от необычного приступа. Боль была чрезвычайно интенсивной, длилась дольше, чем обычно, прошла только после третьей дозы нитроминта, хотя раньше всегда помогала одна доза. Да и ночных болей пациентка раньше никогда не испытывала. Утром следующего дня больная вызвала «скорую помощь». На ЭКГ не выявлено патологии, но в связи с клиническими признаками нестабильной стенокардии она была госпитализирована. Проведена экстренная коронарография, на которой выявлен критический стеноз (сужение) одной из крупных коронарных артерий. Непосредственно после коронарографии проведено стентирование пораженного сосуда, в результате которого восстановлен кровоток. Симптомы стенокардии после этого полностью прошли. Инфаркта удалось избежать.

Поздно вечером, дежуря на «скорой помощи», я попал на вызов к 55-летнему мужчине. Он встретил нашу бригаду словами: «Да все уже нормально, зря только вас побеспокоили. Просто случился какой-то странный приступ – в груди вдруг зажало, и весь вспотел. Минут через десять все само прошло. Никогда такого раньше не было. Наверное, съел что-нибудь не то. А сейчас уже все нормально, здоров, как бык!» Мы с трудом уговорили больного, чтобы он позволил нам снять ЭКГ, которая оказалась нормальной. Тем не менее я предложил госпитализацию, что вызвало неподдельное удивление больного. Больной все же был госпитализирован, хоть для этого и пришлось приложить максимум красноречия. Около 23 часов я привез пациента в стационар. На этом бы история и закончилась, если бы через несколько дней я не встретил реаниматолога, дежурившего в ту ночь. Он рассказал мне, что в 2 часа ночи больной вновь пожаловался на болевой приступ, похожий на тот, что случился дома. Через несколько минут развилась фибрилляция желудочков, наступило состояние клинической смерти. С помощью электрического разряда удалось восстановить сердечный ритм. Если бы больной остался дома, фибрилляция желудочков неизбежно привела бы к смерти.

Он в тот день обедал у одной приятельницы. Адень прошел тяжело: с поезда на лекцию, после-в Округ, оттуда – в Министерство, и везде неприятные разговоры. Даже не исключено, что ему сказали про неуспех прошения насчет усиленной пенсии. За обедом ему стало нехорошо – а сердечные пилюли остались дома, – и он даже попросил разрешения прилечь. Но тут возникла еще проблема – в доме, где он обедал, мужчин не было. Иннокентий Федорович весело встал, успокоил приятельницу, распрощался, запахнул шубу, неторопливо сошел по лестнице, крикнул извозчика и полетел, с болью глотая холодный воздух, на Царскосельский вокзал, благо недалеко, в двух минутах. До вокзала, как мы знаем, доехал, однако до нужной комнаты не добрался, а попал совсем в другое помещение – в полицейский морг».