- Ты ведь здесь не впервые?

Незнакомка покосилась на меня,  усмехнулась. Я заметила старый желтый синяк на ее скуле, а когда она закатила рукав, я едва не охнула. Вся ее кожа была покрыта разноцветными подтеками.

- Меня никак не купят, - пожала плечами. – Рожей, видать, не вышла.

Я подобрала ноги, обняла себя, пытаясь придумать, что делать.

- Так, а зачем держать здесь, если не хотят покупать?

Рыжая ответила не сразу.

- Сегодня аукцион будет. Может, продадут куда…

Она говорила так спокойно, так равнодушно, будто происходящий вокруг ужас был для нее чем-то очевидным. Рыжая покосилась на меня задумчиво.

- Ты здесь случайно? – она окинула меня оценивающим взглядом.

- Не похожа на нищенку. Они обычно таких похищают, кого искать не будут.

- Меня похитители из клуба.

Я не успеваю договорить, дверь открывается и в проеме появляется двое незнакомых мужчин. Переговариваясь между собой шепотом, они осматривают каждую из нас.

- Ты, ты и ты, - один из них указывает на нас пальцем. В последние два раза тычет в меня и рыжую соседку. – Идем.

По спине пробегает озноб.

- Нет, нет. Я не пойду. Я боюсь.

Девушка поднимается и тянет меня за плечо.

- Идем, не ной. Если будешь противиться, изобьют сильно.

Я не хочу, чтобы меня били. Я не хочу, чтобы трогали! Но все, что здесь происходит – не шутка, и не сон. И мне не остается ничего другого, кроме как подняться вслед за соседкой   и пойти вглубь по коридору.

Нас заталкивают в одну из последних комнат. Стоит нам переступить порог, грозный голос провожатого отдает команду.

- Переодевайтесь. У вас пять минут.

Здесь еще несколько девушек. Они все дрожат, плачут, но примеряют отвратительные наряды с вешалок шкафа.

Полупрозрачные платья, блестящие трусы и обувь на высокой шпильке. Меня начинает тошнить.

- Нет, только не это.. – мне даже представить дурно то, что сейчас будет происходить. Я не хочу этого, я боюсь.

- Я не шлюха, я не смогу, - пячусь обратно к двери. Обернувшись, дергаю за ее ручку. Но она закрыта. Тогда я начинаю молотить по ней, прося о помощи.

Рыжая срывает с вешалки первое попавшееся под руку платье и швыряет его в мою сторону.

-Я отпихиваю его.

 – Я не надену! Не надену эту дрянь, ясно тебе?!

Тогда она подходит ко мне. Удар. Хлёсткая пощечина прекращает истерику. Она сжимает мой подбородок пальцами, всматривается в мои глаза.

- Успокойся и приди в себя. Жить хочешь?

Я продолжаю дрожать. По щекам льются слезы.

- Я спрашиваю, жить хочешь? – произносит с нажимом.

Я киваю.

- Тогда тряпки надень и потерпи. Опоят наркотой, оттрахают и отпустят. Любят они так, чтобы девка беспомощная была, чтобы не помнила потом ничего. Они - извращенцы, они очень влиятельны и богаты. И убить тебя им раз плюнуть.

Поперек горла ком.

- Мой отец! Он богатый, он заплатит!

Девушка смеется.

- Если ты попала сюда,  милочка, значит твой отец тебе уже ничем не поможет. Так что расслабься и прими этот факт. Целка?

Я качаю головой, в глазах снова набираются слезы.

- Ну и отлично.  Целок еще могут оставить, как полюбившихся. А тебя один раз оприходуют и отпустят.

Девушка помогает мне одеться. Я выгляжу конченой шлюхой. Мои сиськи полностью просвечивает тонкая ткань платья.  Рыжая выглядит также как и я. И еще четыре похищенные девчонки составляют нам компанию.

Вдруг открывается дверь и в комнату входит тот самый амбал. Мое сердце пропускает удар.

- Пошли. Праздник начинается.

Нас выстроили в ряд. Огромный амбал велел всем заткнуться и не пикать. Он предупредил, если хоть одна дернется, достанется всем. И я верила его словам. Вернее, пистолету, выглядывающему из-за пояса его брюк.

Рыжая шла впереди меня. Я усиленно смотрела по сторонам, стараясь увидеть хоть что-то, похожее на выход. Но все было глухо. Мы спускались по длинной винтовой лестнице. Кажется, что помещения находились глубоко под землей.

Что это за место? Какие ужасы ждут нас? Я старалась не думать об этом. Сейчас важно было сохранять здоровый разум.

Пройдя вдоль еще одного, но теперь широкого коридора, амбал стукнул несколько раз ладонью по огромным двустворчатым дверям. Толкнув их вперед, сделал нам знак проходить.

Помещение было просторным. Освещалась двумя прожекторами только красная дорожка, по которой мы должны были идти. Впереди было что-то наподобие сцены – высокий выступ с пятью прозрачными кубами. Кубы подсвечивались снизу, горели разноцветными огнями.

Что за черт?

Вдруг заиграла музыка. Медленный трек. Мы замерли в испуге, потому что в следующий момент вдруг загорелся свет, освещая огромное количество мужчин, сидящих с двух сторон от дорожки.

- Идите, - кто-то толкнул меня в плечо.

Первой на ковер вступила Рыжая. Она опустила голову вниз, смотрела себе под ноги, пока шла по символичной тропинке.

Я пошла следующей. Ноги тряслись. Чёртовы каблуки были до ужаса неудобными. Внутри поднималось отвратительное чувство. Их взгляды, они были жадными, липкими, омерзительными. Первые несколько метров я как и моя соседка шла, смотря себе под ноги. Но любопытство в конце концов победило, и я подняла голову, посмотрела вправо.

Они были уродливы. Один толстый, другой лысый, третий старый. Они смотрели на нас так, словно мы резиновые куклы. Они предвкушали то, что будут творить с нами спустя несколько минут. Это было в их глазах – обещание боли, унижения и ужасов. Мне стало не по себе. Я потупила взгляд, задыхаясь от страха. Черт возьми! И зачем я поперлась в тот клуб?! И зачем я не пошла с Агшимом за сумочкой? Почему недостаточно сильно отбивалась от того ублюдка, затащившего меня к себе в авто? Что теперь будет со мной?

Вдруг я почувствовала жар. Будто кожу обожгло огнем. Не могла понять, что это за чувство. Ощущая буквально жизненную необходимость понять, подняла глаза, посмотрела в толпу и замерла.

Во втором ряду, позади всех сидел он. Именно тот, от чьего взгляда мне было так плохо. На мужчине была черная бейсболка, козырек которой скрывал лицо. Но я видела, что он молод. Выпирающие скулы, напряженные черты лица. Он не был уродлив и это точно. Но его взгляд – он будто резал раскаленным лезвием. Больно. Так что в глазах вдруг потемнело.

Я отвернулась, пытаясь восстановить дыхание.

Мы подошли к сцене. К каждой из нас приблизился охранник. Молча, взяв под руку, повел по ступенькам наверх.