Мироздания, неосязаемая проекция, другое измерение. Всё это названия одного и того же. На разных планетах, в разных культурах это называют по-разному. Но все сходятся на том, что именно этот мир создался Творцами первым. Изначальное пространство, которое драконы назвали Кихарис.

Кихарис касался всего и пролегал везде. Но видеть его мог лишь паресис, тот, кто способен смотреть, буквальный перевод. Смертный маг, шаман зверолюдов, высший или сам Этий — все они паресисы, пусть и разительно отличаются по силе.

Паресисы могли смотреть на этот мир под другим углом. Все материальные объекты для них становились набором причудливых узоров, создаваемых тенью могучих крыльев Кихариса. Бочка, меч, земля, воздух, смертные и боги, живые и мёртвые — всё имело свой неповторимый узор, образ, который невозможно понять смертному разуму. Неестественный и нереальный, но в то же время гармоничный и плавный, он являлся тенью всего или наоборот всё являлось его тенью.

И паресисы, они же в простонародье маги, учились видеть в ином мире закономерности. Пытаясь понять невозможное, в следствии получая возможность влиять через Кихарис на физический мир.

Каждый видел нечто своё, порой образы иного мира и его тени в физическом являли собой эмоциональную палитру, меняющуюся взаимности от того, кто в данный момент наблюдает за объектом. Узоры всегда менялись, пусть и оставались схожими, как и бочка оставалась бочкой, имея разные состояния. Изначальный мир Кихарис изменялся, менялся вслед и физический мир Ахикрис. Стоит Лансу сейчас просто подвинуть кровать, как её тень примет новую форму, изменится и её нематериальная проекция, будучи разной в состоянии покоя и движения.

Таким образом паресис мог за этим наблюдать. И как только он увидел два разных узора одного и того же предмета, сразу напрашивалась очевидная мысль. Что произойдёт, если слегка изменить узор предмета, на тот, который получается во время этого движения этого предмета?

Ахикрис и Кихарис, материальный и неосязаемый, стоит изменить одно и изменится второе. Воплощение дуализма, несводимые друг к другу понятия, иногда противоположные, но неразрывно связанные. Не может быть одного и без другого.

Довольно быстро первые смертные пришли к выводу, что, влияя на Кихарис можно влиять и на Ахикрис, заставляя землю двигаться, воду испарятся. Но способны на это лишь паресисы, обладающие так называемым даром. Только они обладают инструментом для влияния на Кихарис. Грань возможного для паресиса определяется его чувствительностью.

Чувствительность к Кихарису достигается через познание своей собственной тени. Нематериальное тело, собственное отражение оболочки Ахикриса в Кихаресе. У кого-то тень всеобъемлющая, а у кого-то едва заметная. Почти все эльфы рождаются паресисами, с даром видения, в то время как зверолюды вообще глухи к шепоту Кихариса. Среди людей тоже сравнительно мало волшебников.

Стать паресисом считается невозможным, должна быть хоть какая-то предрасположенность. Можно провести параллель с деревом. Кто-то сразу рождается с плодородной почвой и саженцем, а у кого-то лишь выжженая пустошь и гнилое семя. Кому-то хватит помощи глупого смертного наставника, а где-то окажется бессилен сам Владыка Света Аенор.

Так вот именно собственная тень смертного и является источником силы. С помощью обычных рук можно построить дом из камня в Ахикрисе. С помощью собственной тени или отражения в Кихарисе тоже можно построить дом, при этом не шевеля и пальцем.

— Первые из первых могли одним усилием воли создавать миры. Даже многие боги теперь не обладают такой силой, пусть самих богов и стало больше. Стали слабее и паресисы. Раньше так называли Древних Драконов, теперь же паресисом являешься даже слабый смертный, зачаровывающий воду заговорами.

— Я запомнила каждое ваше слово и постараюсь достичь понимания, — покорно ответила Ада.

— Так и будет. Ты должна непросто научиться видеть, но и научиться влиять. Для этого тебе нужно понять Кихарис, свою собственную тень. Достичь гармонии внутри, понять саму себя. Иначе ты будешь ошибаться и заблуждаться.

— Философия?

— Она самая. Многие считают философию бесполезной глупостью. Мол, зачем сидеть и говорить об этих ни на что не влияющих вещах. Лучше пожрать приготовь, на охоту сходи и так далее. Что же, таким смертным действительно не стоит лезть в эти дебри. Однако крайне необходимо заниматься этими размышлениями, для создания собственного целостного взгляда на мир и нахождения собственного места в нём. И это касается не только магов, но и простых смертных. Но многие предпочитают не задаваться лишними вопросами, многие предпочитают не думать. Оно и логично, ведь так проще. А выбор наиболее простого пути свойственен смертным. Разум смертных всегда стремится не к поиску истине, а к поиску решения, необязательно правильного, но решения. Поэтому многие и поклоняются Аенору, считая, что он создал их мир. Хотя, как ты уже знаешь, он далеко не первый Владыка Света. Но многие предпочитают не искать ответов, создавая ложных идолов. Зачем критически мыслить? Это же придётся признавать свои ошибки, пересматривать убеждения, а это стресс и волнения. Лучше я буду искать не правду, а оправдания, чтобы мой глиняный колосс простоял чуть дольше. А если кто-то вдруг придёт с нерушимыми доводами… можно его просто не слушать. Именно «не слушать» становится для них решением, самым простым решением. И это естественно, ведь от знания того, кто создал миры, что-то кардинально в жизни фермера не изменится. Какая ему разница? Ему подойдёт любой ответ, чтобы закрыть брешь, создаваемую вопросом. Это упрощение помогало смертным выживать во время первых их шагов. Но это было раньше, пора бы смертным уже стать чем-то большим нежели животными.

— Понимаю, хозяин.

— Хорошо, если так. Теперь перейдём к практике.

Перед Адой наставник расположил два стакана с водой, свечку, маленький камешек и детский флюгер из бумаги.

— Стихии. Кто-то называет стихией лишь четыре всем известных первоосновы: огонь, вода, воздух и земля. Однако стихия куда более широкое понятие, включающее в себя любое проявление Кихариса. Так что и направлений магии куда больше четырёх. Но в основе всего лежат первые четыре. Именно с них и начинают обучение все маги, чтобы понять куда идти дальше. И важно понимать, что пусть волшебник и имеет также расположенность к одной из стихий, но в первую очередь он влияет на Кихарис. Стихия является способом использования инструмента, а не самим инструментом. Твоя задача зажечь свечку, поднять камень, перелить воду из одного стакана в другой и создать порыв ветра.

— Не совсем поняла, хозяин. Вроде же все маги подчиняют себе лишь одну стихию. Очень редко настоящими уникумы способны покорить две. А тут четыре.

— Ещё раз повторяю. Паресис это не тот, кто подчиняет огонь или воду. Это тот, кто влияет на Кихарис. Каждый маг способен влиять на мир как ему захочется, маг огня может управлять водой.

— Но почему тогда так мало волшебников, которые владеют больше одной стихии.

— Твоя тень Кихариса — твоё отражение, твой инструмент. Огонь требует ярости, становясь мечом. Земля стойкости с обликом молота. Воздух изменчив и для него подходит веер…

— Я вспомнила и поняла. Моя тень в процессе влияния на Кихарис будет видоизменяться, становясь более пригодной для чего-то конкретного. Так писали и в той книжке. Если часто использовать магию огня, то изменится и ментальное тело, адаптируясь под нужды мага. Если параллельно использовать другие стихии, то не преуспеешь нигде. Продолжая вашу аналогию, вместо меча или веера, получится что-то среднее и крайне неудобное.

— Верно, но лишь в общих чертах. Впрочем, пока что в деталях нет особой нужды. Сначала ты научишься видению и простому влиянию. Далее я объясню остальные нюансы магического ремесла. Сейчас не зацикливайся на том, что читала раньше. Твоя задача…

— Свечку зажечь, воду перелить в другой стакан, флигель заставить шевелиться, а камень должен подняться в воздух.

— Верно. Не забывай про эмоции. Они могут подпитывать силу. Например, гнев позволяет…

— Ой!

Ада не дослушала хозяина и решила преступить к практике сразу. Используя свои эмоции, она сразу же заставила свечку гореть. При чём пламя ещё и резко поднялось на двадцать сантиметров, беря топливо от эмоций волшебницы.

Как и следовало ожидать, у рыжеволосой