что уже не сержусь, и медведя у них взяла. И тогда от меня все отстали. Потом потихоньку выбежала во двор и забралась в мусорный ящик. Долго рыться не пришлось, моя любимая Ненси лежала почти наверху. Я схватила ее и скорей побежала куда глаза глядят. Долго сидела на скамейке в одном из дворов… И решила придти ночевать сюда, на дачу. Хотя здесь меня легко могут найти… Но идти-то больше некуда. Очень хочу есть. Уже ночь, мы с Ненси ляжем спать, а утром, может, найду какую-нибудь еду.

ПОЖИЛАЯ НЕЗНАКОМКА

На этом записи в дневнике обрывались. Ника с Егором подняли головы, переведя взгляды от пожелтевших страниц – друг на друга. Некоторое время стояло напряженное молчание. «Невероятно… – в тишине звонко прозвучал голос Егора, – наверное, на другое утро после побега эту девчонку нашли и отправили назад, в детский дом. А дневник с куклой остались здесь… До сих пор! Обалдеть можно… Я, наверное, скоро уже вообще перестану удивляться чему бы то ни было!»

Егор замолчал оттого, что заметил застывшее лицо сестры – она совсем не слушала, а смотрела в окошко и не могла вымолвить ни слова. Парень быстрыми шагами подошел к окну и увидел, как там, вокруг большого грушевого дерева по кругу ходит та самая кукла, теперь он даже разглядел её башмачки на тонких шнурочках, они были пречерными, как и платье. Все это действо и вправду завораживало, не в состоянии пошевелиться, забыв обо всем на свете, Егор с Никой наблюдали как рыжая кукла обходит грушевое дерево круг за кругом, круг за кругом, круг за кругом… Неожиданно она запнулась и упала на землю лицом вниз. Это и заставило ребят очнуться.

«Уходим! Скорее!» – Егор схватил сестру за руку. Они выскочили из домика и лицом к лицу столкнулись с незнакомой пожилой женщиной, чуть было не сбив ее с ног.

Женщина, казалось, была возмущена до глубины души. Строгим холодным взглядом уставилась она на ребят. На вид ей было лет семьдесят, высокая, худая, совсем седая. На ней была длинная темно-коричневая юбка и зеленый свитер, несмотря на теплый летний день.

«Эй! Стойте, тише, да успокойтесь же вы!» – хрипло выкрикнула она. Взволнованные, ребята переглянулись. Егор про себя отметил, что кукла куда-то скрылась.

«Так. Воруете, значит…» – нахмурилась старуха.

«Простите… Ээ… Вовсе нет! – с трудом нашла слова Ника, – а разве это не заброшенная дача?»

«Это мой участок, и я никак не возьму в толк, зачем вы оба сюда забрались, если, как ты, милая деточка, утверждаешь, не воровали!» – продолжала сердиться женщина.

Гневную тираду прервал явственный шорох в кустах. Пожилая незнакомка резко сменила тон: «Мм… дети, а вы здесь… давно гуляете? В смысле… ничего такого необычного вокруг не замечали?..»

«Замечали!» – резко заявил Егор, и старуха нервно вздрогнула, на мгновение переведя взгляд на кусты. Затем снова пристально уставилась на ребят.

Ника неожиданно охнула: «Так это Вы?»

«Что – Я?» – старуха еще сильнее занервничала.

«Вы – та самая девочка, которая много лет назад сбежала из детского приюта?» – уточнила Вероника.

Старуха помрачнела и на удивление цепко схватила ребят за руки. «Кто вам двоим позволил находиться на моем участке? И тем более заходить в дом? Читать мои личные записи? Ах, безобразники, ну я еще с вами разберусь!» – зло и быстро запричитала она.

«Да что вы нам сделаете?» – Егор тоже начал выходить из себя, он попытался стряхнуть со своей руки худые старушечьи пальцы, но не смог.

«Что я вам сделаю… что я вам сделаю…» – старуха начала озираться по сторонам, – давайте начистоту: вы видели мою Ненси?»

«Еще как! – прямо ответила Ника, – еще как видели!»

«Ну, раз так… – старуха размышляла, – дайте мне слово, что никому о ней не расскажете… и никогда сюда не вернетесь. Тогда разойдемся по-хорошему».

«Да хоть двести таких слов я могу вам дать…» – мрачно огрызнулся Егор и снова безуспешно попытался вырвать руку.

«Милый мальчик, – иронично улыбнулась старуха и уставилась на Нику. – А ты?»

«Отпустите нас, мы не придем сюда больше», – сказала Вероника, смело глядя старухе в глаза.

«Правильно… да… все верно, – сказала та, – вам незачем будет сюда возвращаться. Потому как Ненси я отсюда заберу. Надеюсь, сегодня. Да-да». Старуха говорила уже тихо, будто сама с собой, взгляд ее стал отсутствующим, а руки разжались. Егор с Никой сразу же отступили на пару шагов.

«А раньше вы что, не могли ее забрать отсюда? Сколько лет прошло?» – поинтересовался Егор.

«Да что ты понимаешь в жизни? Мальчишка! – презрительно сказала женщина, – меня быстро отыскали и снова заперли в детком доме. Когда я выросла, судьба забросила меня далеко отсюда, на другой конец страны. Но я всю жизнь помнила, я помнила о моей Ненси. И вот теперь вернулась за ней. Только…» Воцарилось молчание. «Ну что – только?» – чуть ли не хором спросили ребята. Старуха опустила глаза: «Кажется, она меня не помнит, – голос ее внезапно стал жалобным. – Я прихожу сюда за ней уже в пятый раз, а она меня не слушает, не подходит, я не могу ее забрать!»

Ветки кустов зашевелились и оттуда выбралась кукла. Она остановилась полубоком к ребятам, и, чуть повернув голову, смотрела на старуху. «Ненси, ну что же ты? – всхлипнула женщина, – ну вспомни меня! Это я, твоя хозяйка! Тебя подарили мне! Ты – моя! Вспомни меня! Вспомни…» Правую руку старуха протянула к кукле, левой утирала слезы. «Это же я, я…» – голос сорвался на шепот, слова в котором уже трудно было различать. Старуха шагнула к кукле, а та осталась стоять неподвижно. Но стоило женщине сделать еще один шаг, как кукла резко и поразительно быстро пошла прочь, ловко переступая маленькими ножками. Старуха, напрочь забыв о присутствии ребят, бросилась за ней, но, в силу возраста, бежать не могла, к тому же прихрамывала. Они удалялись прямо, по узкой проселочной дороге, прочь от участка в сторону леса.

Веронике было дико наблюдать за всем этим, но отчего-то жутко хотелось навсегда запомнить эту картину: маленький удаляющийся силуэт пышного черного платья, который становится все меньше… меньше… меньше… И эта удивительная старуха, изо всех сил пытающаяся этот силуэт догнать. Какое-то время ребята еще слышали неясные выкрики, всхлипы, бормотание, но вскоре все стихло, а кукла со старухой скрылись за поворотом. Воцарилась тишина. Ника глубоко вздохнула, закрыла глаза и почувствовала, как брат взял ее за руку, потянул к себе и обнял.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

На этом история заканчивается,