Погибшие женщины из Виннтона вписывались в более широкую модель – то были жертвы преступников, не имевших очевидных мотивов. Благодаря своим методам и повадкам насильники, казалось, были почти неуловимыми. По сути, преступления такого рода не принадлежат к числу традиционных убийств, с какими обычно сталкиваются полицейские и криминалисты, скорее, это форма заболевания. У некоторых серийных убийц имелись физические недостатки, обернувшиеся фатальными симптомами, и в итоге жертвам казалось, что они подвергались насилию по чистой случайности. Сегодня серийное убийство в Америке стремительно превращается в эпидемию, которую главный хирург США причислил в своем докладе к первоочередным проблемам оздоровления общества.

Панику, охватывающую людей, когда поблизости появляется убийца и жертвы вначале исчезают, а потом тела друг за другом обнаруживаются в неглубоких могилах, испытали многие города. Так, в Техасе и соседних штатах от рук серийного убийцы, предположительно Генри Ли Люкаса, погибло более трехсот человек. Достоверность и точность его первых признаний до сих пор остаются под вопросом – позднее Люкас от них отказался. Некоторые из рассказов настолько поражают своей чудовищной красочностью, что даже полиция отказывается им верить. По данным техасских рейнджеров и органов правопорядка Америки, Люкас убил несколько сот человек мужчин, женщин и детей, которых он не знал, если не считать нескольких часов. Он истязал и убивал свои жертвы, расчленял тела, а затем закапывал останки. Жителей Атланты охватил страх, когда вблизи реки Чаттахучи стали каждую неделю находить все новые тела детей, подвергшихся сексуальному нападению и закопанных на берегу. Полиция Сиэтла в течение ряда лет безуспешно разыскивала убийцу молодых привлекательных женщин, которые, как казалось, не оказывали сопротивления преступнику. Лишь после ареста Теда Банди в другом городе убийства прекратились. Чтобы предстать перед судом, Банди потребовалось совершить насилия во Флориде и Юте, куда он бежал от преследования полиции. Даже после того, как Банди был вынесен приговор, истинное количество людей, погибших от его руки, осталось тайной. Многих родителей до сих пор мучит вопрос, не стали ли его жертвами их пропавшие дети, о которых давно нет известий.

Сейчас в числе главных серийных убийц, приковавших к себе внимание широкой публики, чьи преступления расследуются полицией и ФБР: Ричард Рамирес, известный как Ночной Сталкер, – взломщик, убивавший без разбору всех, кто заставал его за грабежом; находящийся на свободе неизвестный убийца из южного Лос-Анджелеса, за которым усиленно охотится полиция, – на его счету уже по меньшей мере двадцать убитых проституток; убийца с Грин-Ривер в Сиэтле – он также прикончил более двух десятков проституток и зарыл их тела на берегу Грин-Ривер, реки, протекающей прямо за городом. Если прибавить сюда «Тиленоловых убийц» и множество «убийц-повторял», начинающих действовать, когда становится известно о появлении в округе серийного убийцы, этот список увеличивается почти до бесконечности.

Все вышеперечисленные преступники принадлежат к новой категории, сформировавшейся совсем недавно. Это так называемые «серийные» безмотивные убийцы, «убийцы для развлечения» или убийцы по влечению, численность которых в последние годы растет с устрашающей быстротой. По данным ФБР, только в 1983 году жертвами таких преступлений стали приблизительно пять тысяч американцев, что составляет двадцать пять процентов от общего количества жертв убийств; в среднем серийные насилия совершались по пятнадцать раз в день. Садисты не знали своих жертв и убивали исключительно ради «кайфа». ФБР называет деяния подобного рода серийными убийствами, а преступников – отдыхающими убийцами или убийцами по влечению. Согласно данным ФБР, это наиболее коварные и отвратительные среди самых жестоких людей. Серийных убийц почти невозможно вычислить, поймать. Их действия непредсказуемы и не укладываются в обычную схему расследования; они перемещаются из штата в штат под самым носом преследователей, растворяются среди людей, чтобы позднее снова возникнуть в другой части страны и продолжать совершать новые серии немотивированных убийств.

Эти чудовища страдают своего рода зависимостью: акт убийства служит им наркотиком. Их неудержимо влекут жертвы, которых преступники выбирают в сумерках среди покупателей магазинов, по ночам на темных городских улицах, средь бела дня на дорогах в сельской местности, в уединенных деревнях. Серийными убийцами движет сила, неведомая им самим. Положив глаз на очередную жертву, они начинают преследовать ее с упорством гончей, пока добыча не будет загнана в угол. В конце концов, ловушка захлопнется. Подобно раненым хищникам, серийные убийцы не удовлетворяются простыми убийствами. Они часто пытают свои жертвы, наслаждаются видом агонии, гримасами ужаса, воплями отчаяния, реакцией на боль. На смену эйфории убийства приходит период выраженной депрессии. Убийцы обращаются с мольбами о помощи к полиции или прессе, как это делал, например, в начале шестидесятых годов Ричард Хирринз, серийный убийца из Чикаго, – он оставлял на зеркале над головой своей жертвы надпись губной помадой. «Поймайте меня, пока я снова не убью!» Серийные убийцы всегда прячутся, в то же время оставаясь на виду. Некоторые просят, чтобы их поймали, обещают сдаться и пройти курс лечения, но исчезают, чтобы, появившись вновь, совершить очередной акт насилия.

Откуда берутся серийные убийцы? Отчего возникает их чудовищная жестокость? Почему убийцу вроде Теда Банди так трудно поймать? Почему Генри Ли Люкасу удавалось ускользать от полиции более десяти лет, переезжать из штата в штат, оставляя за собой десятки тел, закопанных в землю? Почему Карлтон Гэри, Чулочный душитель из Колумбуса, признается, что присутствовал при всех виннтонских убийствах, но по сей день настаивает на том, что убивал кто-то другой, называя вымышленного убийцу одной из своих кличек? Может быть, эти убийцы – суперпреступники, способные обводить полицию вокруг пальца на каждом шагу? Или сама природа их преступлений настолько отлична от остальных известных типов убийств, что не поддается контролю местных сил правопорядка?

К несчастью для нас, серийное убийство принципиально отличается от других преступлений. Этот факт лишь недавно признали полиция, ФБР, суды, медики и все правительственные инстанции. В основе большинства нарушений закона лежат определенные, доступные пониманию мотивы. Драка двух мужчин внезапно превращается в убийство, как только один из них достает пистолет. В жестокой ссоре любовники начинают наносить друг другу удары, пока какой-то из них не окажется смертельным. Взломщик, орудующий в доме или магазине, застывает как вкопанный, когда включается свет и его застают врасплох, и вдруг стреляет в первого попавшегося ему на глаза. Или насилием завершается семейный скандал. Полиции бывает достаточно дня, а то и нескольких часов, чтобы раскрыть любой подобный случай. Мотивы – налицо. Жертвы определенно связаны с убийцей, а тот настолько переполнен раскаянием, так мучится сознанием своей вины, что задержать его не составляет труда. Кроме того, значительную часть убийств совершают «новички». Они почти не обладают навыками, необходимыми для того, чтобы скрыться. Единственное, на что они способны, – в панике убежать, предварительно засыпав место преступления ключами к его разгадке и уликами, оставив кучу свидетелей. Они думают, что если будут бежать достаточно быстро и долго, то в конце концов окажутся в безопасности. Однако в итоге бремя содеянного заставляет их остановиться и выдать себя. Если бы они были чуть опытнее или заранее планировали путь к отступлению и приготовили себе укрытие, возможно, им удалось бы отсидеться, пока о них забудут, и внимание сотрудников отдела убийств, у которых всегда уйма работы, переключилось бы на новые преступления.