Он яростно прикусил нежную внутреннюю сторону своей щеки. Укус потряс его. Он не станет полуночным перекусом для кучки лысых фейри. В конце концов Уиффлам придется лечь спать. Он подождет, пока они это сделают, даст им, может быть, минут двадцать, чтобы заснуть, и удерет.

Свет под дверью тянулся, как ириска в прессе.

— Нужно не засыпать, — прошептал он. — Должен… Должен…

Его голова коснулась подушки, и он поплыл на облаке белых простыней в забытье.

5. Земля и кость

Глаза Майкла распахнулись, и он сел так быстро, что у него закружилась голова, а желудок сжался в тошнотворный узел. В комнате царила кромешная тьма, свет под дверью погас.

Одеяла поджарили его прямо в одежде. Он был весь мокрый от пота. Отбросив одеяло, он нащупал свой рюкзак. Он должен был уйти сейчас, пока не стало слишком поздно.

Легкий ветерок дул ему в лицо, охлаждая мокрые щеки и лоб. Он замер. Утром он закрыл окно. Откуда дул ветерок?

Скрип.

Звук был похож на скрежет ножа для резки льда по полу и доносился со стороны окна.

Пододвинувшись к изголовью кровати, Майкл невидящим взглядом уставился в темноту.

— Эй?

Скрип. Скрип. Скрип.

Царапанье приближалось. Ужас сжал Майкла железным кулаком. Не когти ледоруба, а когти кукольного человечка на его деревянном полу. Они пришли за ним. Ему хотелось закричать, убежать. Но он не мог. Он окаменел, прикованный к месту серебристоглазыми демонами, которых он даже не мог видеть.

Скрип. Скрип.

Он яростно заморгал, удивляясь, почему его глаза еще не привыкли к темноте. Неужели он ослеп? Нет. Это было что-то другое. Воздух был маслянистым, густым, как дым без запаха и вкуса, который заглушал свет. Все незнакомее и незнакомее.

Скрип. Скрип.

Внезапно звуки прекратились.

— Приветствую тебя, Спящий, — произнес хриплый голос.

Майкл отпрянул назад, ударившись черепом о спинку кровати.

— Кто… кто там?

— Мы и есть народ. Мы — искатели спящих. Мы — хранители земли и костей. Этот человек нашел тебя прошлой ночью.

О, мерзость! Кукольный человечек с дуба.

— Что…чего ты хочешь?

— Люди слышали тебя, Спящий. Мы слышим зов в твоей крови. Люди пришли, чтобы разбудить тебя.

— Ну, теперь я полностью проснулся, — сказал Майкл. — Хорошая работа. Думаю, тогда ты можешь идти.

— Нет. Ты — спящий, но ты должен пробудиться. Падшие приближаются, Спящий. Они ищут землю и кости. Ты должен проснуться!

Всего на мгновение явное раздражение пересилило страх Майкла.

— Я сказал, что уже проснулся. Послушай, я не знаю, о чем ты говоришь, но если ты собираешься съесть меня, перестань валять дурака и покончи с этим. Неизвестность убивает меня.

— Ты должен проснуться!

Похожая на тиски хватка сомкнулась на его запястье, и что-то твердое и прохладное вдавилось в его ладонь.

— Что?..

— Возьми чашку, Спящий. Выпей земли и костей, и ты проснешься.

Майкл сомкнул пальцы. Чаша была каменной. Он понял это в тот самый миг, когда эта штука коснулась его кожи. Но этот камень не был похож ни на один из тех, что он держал в руках раньше. Гул в его голове шумел, как гнездо разъяренных шершней, разрастаясь внутри. Музыка была слишком сильной. Он не мог думать.

— Убери это, — выдохнул Майкл. — Слишком громко.

Он попытался выронить чашу, но маленькие пальчики прижали его руку к изогнутому камню, поднимая поющую чашу к его лицу.

— Выпей.

— Отпусти, — взмолился Майкл. — Что-то происходит. Остановись, пожалуйста.

— Каменная песня пробуждается, Спящий. Все будет хорошо. Выпей.

Чашка коснулась его губ, и рев бензопилы наполнил его череп.

— Остановись.

— Этот не может, Спящий. Падшие идут. Ты должен проснуться. Выпей.

Прохладная жидкость полилась ему в рот, и по языку пробежало покалывание, похожее на электрический разряд. Гудение в его мозгу приглушилось из-за покалывания, и мысли стали нечеткими и бессвязными.

— Выпей. — Приказ накатил на него, как океанская волна… тяжелый, требовательный, непреодолимый.

Он сглотнул, и покалывающее онемение потекло по его горлу и распространилось по всему телу. Гул в его мозгу начал меняться, разрастаясь вовне, растягиваясь, раскрываясь, как цветок под дождем.

— Пей, Спящий. Пробудись навстречу своей судьбе.

Запрокинув голову, он осушил чашку до дна. Онемение охватило его, и чашка выпала у него из пальцев. Он чувствовал себя легким, раскованным и очень усталым.

— Дело сделано, — сказал кукольный человечек. — Узри мой народ, Пробудившийся.

— Узри, Пробудившийся, — эхом отозвалось множество хриплых голосов.

Судя по количеству голосов, Майкл понял, что его комната, должно быть, битком набита кукольными человечками. Как ни странно, то, что должно было бы вызвать ужас, оставило его на удивление невозмутимым.

Небольшие электрические разряды, успокаивающие и волнующие, пробежали по нему, когда его голова коснулась подушки.

— Быстрее, просыпайся, пока тебя не унесла вода. Ты должен быть предупрежден. — Голос кукольного человечка звучал отстраненно, как будто он говорил со дна колодца. — Остерегайся охотников, Пробудившийся. Один из них уже пришел. Ты слышишь?

Майкл сонно заморгал.

— Я слышу тебя. Я слушаю.

— Вен пришел, Проснувшийся. Они не должны тебя найти. Люди должны покинуть это место.

— Ты… ты уходишь?

— Вен не должен находить Пробужденных. Люди уведут их отсюда. Мы вернемся, когда опасность минует. — Руки скользнули ему за голову и накинули тонкую цепочку на шею. — Держи камень пути поближе, пока мы не вернемся, Пробужденный, и будь осторожен.

— Осторожен? Я не понимаю.

— Ты узнаешь их по цвету — зеленому как у мха и коричневому как у почвы. Одного из них, ты должен остерегаться. Помни, Проснувшийся. Запомни цвета Вена.

Язык Майкла неуклюже задвигался у него во рту.

— Что… такое… Вен?

— Они охотники за кровью, землей и костями, отродье Предателя. Запомни, Проснувшись, один зеленый, другой коричневый.

Майкл хотел еще что-то спросить у кукольного человечек, но его губы не разжимались. Его глаза медленно закрылись.

— А теперь отдохни, Проснувшийся, — прошептал далекий голос. — Отдыхай, но не забывай цвета Павших. Вены приносят смерть.

Страшные слова последовали за Майклом в мир грез, и он больше ничего не знал.

6. Звуки русалки

В хэтчбеке Карла пахло антифризом и кофе — естественный результат протекания шланга радиатора вкупе с привычкой Карла ставить кофе на приборную панель, а не в подстаканник. Запах был не из приятных, но, по крайней мере, вафли не дымились.

— Ты берешься за большое и низкое, — проинструктировал Карл. — Не за колени, а за бедра. Сбоку, а не спереди. Выводишь их из равновесия. Понимаешь?

Майкл машинально кивнул.

— Угу.

Находясь в своей истинной стихии, Карл безостановочно сыпал футбольными остротами с тех пор, как они вышли из дома. Он отхлебнул кофе и поставил чашку обратно на