накрылись медным тазом. В обычном скафандре тросики не натянуть.

Вообще-то, Михалыч был не уверен, что их можно будет натянуть и в легком скафандре. К счастью, тщательная проверка показала, что система подачи и отвода воздуха легкого скафандра функционирует без сбоев.

— Тогда в чем причина? — Михалыч открыл начатую бутылку бренди и принюхался, — Неужели метанол?

Голограмма подлинности игриво переливалась, внушая радужный оптимизм. Да и запах вполне обычен для такого напитка, без явного отторжения организмом, даже совсем наоборот.

— Надо просто отдохнуть, — решил он, — Хотя времени у меня не так уж и много, но работать надо с ясным сознанием, чтобы потом не переделывать сделанное.

С этими словами он добавил к выпитым таблеткам еще одну — со снотворным, отметил время «наступления ночи» и завалился спать. Через шесть часов его растормошил вежливый будильник, напомнив, что по принятому новому расписанию наступило утро, и добавил, что сегодня ждут великие дела.

Сон оказал на организм благоприятное воздействие, загнав накопившиеся страхи и сомнения куда-то вглубь. Михалыч облачился в вернувший доверие легкий скафандр. Еще раз, не выходя наружу, проверил работу всех систем, и, только убедившись в их безотказности, покинул корабль.

На поверхности царил полумрак — вечный спутник планеты, лишенный своей звезды. Наверное, при следовании по своей заумной траектории, этот небесный скиталец приближается к каким-нибудь светилам и тогда он озаряется их холодным светом, символизирующим наступление настоящего светового дня.

Несмотря на то, что до этого момента было еще далеко, планета не была лишена света полностью. Ионная оболочка рассеивала свет от далеких звезд, создавая общий фон, который можно было охарактеризовать, как сумерки.

Михалыч осмотрелся и, не обнаружив за бортом ни одной живой души, вытащил ящик с инструментом и задраил за собой люк. Схема действий сложилась сама собой: перво-наперво следовало снять разбитый блок трансмиттера. После этого, в зависимости от степени поломки, возможны были два варианта. Первый — это починка, в случае незначительного ущерба. А вот второй… Второго варианта не существовало. Та идея с тросиками, что посетила его в начале, теперь казалась еще более фантастичной и практически не реализуемой.

— Буду решать проблемы по очереди, — успокоил себя Михалыч и с головой окунулся в работу.

— Дяденька, а что у вас сломалось? — мальчишеский голос прозвучал снова неожиданно, но уже не возымел столь трагичных последствий, как в первый раз.

Михалыч не торопясь повернулся и отложил инструмент. Перед ним стоял вихрастый паренек, как и в первый раз, без намека на скафандр или какие системы жизнеобеспечения. Причем данный факт его нисколько не смущал.

— Вы не сказали, как вас зовут, — напомнил мальчишка.

— Сергей, — машинально ответил Михалыч. — Ничего не понимаю… Как, ты здесь как очутился? Ты здесь не один? Где твои родители?

— Я здесь живу, что тут непонятного? Один.

«Такого не может быть, — подумал Михалыч, — Если только это не чья-то дурная шутка». Чья это могла быть шутка и с какой целью так пошутили, было непонятно, но сейчас было главное выйти на контакт с «шутниками».

— Эй! — крикнул он, озираясь по сторонам, — Пошутили и хватит! Проникся, очень смешно… У меня неприятности, вы можете мне помочь?

— Здесь никого нет, кроме меня, — улыбнулся паренек.

«Шутка затянулась! Как же им это удалось?» — Михалыч повнимательнее присмотрелся к парнишке и его озарила догадка, что перед ним… призрак!

Чтобы проверить это, он сделал шаг вперед, пытаясь получше рассмотреть мальчика, но тот сразу же отступил, сохраняя дистанцию. Тогда Михалыч побежал, но паренек с легкостью ускользал, не давая ему приблизиться.

— Салочки! Это я любю! — парнишка скакал по бархану, не оставляя на нем следов, а когда добрался до каменной гряды, взлетел на нее получше горного козла.

Быстрый бег и вязнущие в песке ноги вымотали Михалыча, заставив досрочно израсходовать кислород. «Все на сегодня, отработался», — с досадой заключил он и повернул в сторону корабля.

— Приходи завтра, еще поиграем! — услышал он в спину.

Завтрашний день Михалыч решил посвятить только ремонту, ни на что не отвлекаясь. Но с самого начала все пошло не так, как он ожидал. Виноват в этом, конечно, был тот самый парнишка, материализовавшись из ниоткуда, как только Михалыч выбрался из корабля.

— Дядя Сережа, ты вернулся, чтобы со мной поиграть? — с ходу завил Антон.

— Чего? — насторожился Михалыч, — Малец, кто тебя научил тыкать старшим?

— Ты сам, — не смутился парнишка, — Ты же первый начал.

Михалыч махнул рукой: в полемику он вступать не хотел. Тратить драгоценное время на споры по этике ему показалось более чем расточительно.

— Во что мы будем играть? — не отставал Антон.

— Поиграл бы ты лучше сам. Порисуй что ли… — Михалыч вспомнил что-то, навеянное литературой и добавил, — Нарисуй барашка.

— Барашка? — обрадовался мальчик, — Уже! Я уже нарисовал барашка! Вон посмотри, — он ткнул пальцем в сторону корабля.

Предчувствуя недоброе, Михалыч оглянулся и остолбенел: рядом с номером тридцать восемь и надписью «Звездный сокол» красовалась мастерски вырисованная баранья морда. То был не просто рисунок, а гравировка, выполненная так искусно, что выглядела, как объемное изображение, голограмма. Михалыч даже заглянул сбоку, чтобы удостовериться, что нет никаких выступающих частей. Во время перемещения, ему казалось, что баран не сводит с него выпученных глаз и вот-вот кинется, выставив завитые в спирали рога.

— Эхм, — только и произнес он.

— Нравится? — обрадовался парнишка.

— Ты читать умеешь?

— Конечно! И писать, и рисовать…

— Не сомневаюсь, — вздохнул Михалыч, разглядывая баранью морду. Ему казалось, что тот, в свою очередь, разглядывает его самого.

— Ну так как, во что будем играть?

Михалыч с тоской посмотрел на ящик с инструментами. Работать в такой обстановке будет очень тяжело. Но разве есть выбор?

— Не знаю, как ты, а я буду играть в механика, — произнес он и, подхватив инструмент, потопал к метеоритной пробоине.

— И я, и я! — радостно закричал парнишка и в мгновение ока оказался на корабле, рядом с вывороченным трансмиттером. — Я знаю, что это! Это блок механического привода маневровый двигателей! По каталогу — деталь номер шестнадцать двадцать два для кораблей класса «Т». Старенький, кстати. Верно?

Номер по каталогу Михалыч, конечно, не знал. Но то, что паренек смог идентифицировать механический блок, его впечатлило.

— Может быть ты знаешь, как его починить? — буркнул он.

— Починке не подлежит, — после непродолжительного разглядывания поломки добил его Антон, — Но… Подлежит замене.

— Антошка, если бы у меня был склад запасных частей, что я бы про починку тебя и не спрашивал.

— Это у тебя нет, а у меня есть.

— Что есть, склад? — оторопел Михалыч.

— Нет, но есть аналогичный блок. Он, правда, другой серии, но тебе подойдет. Пойдем, покажу.