Он и сейчас так же мало знал о ней, как в тот день, когда их глаза встретились, и он решил, что эта женщина будет принадлежать ему.

Несмотря на упорно муссируемые слухи о нем, Поль не имел обыкновения часто менять женщин. Его романы были не так многочисленны, как было принято считать, но весьма недолговечны. Когда приходило время неизбежного расставания, ни одна из сторон, к счастью, не страдала ни сердечной болью, ни злопамятностью.

Что же такое скрывается в этой женщине, что с самого начала сделало их отношения другими? Поль не знал ответа на этот вопрос. Он осознавал только, что никогда прежде не бывал в таком нелепом положении. Никогда прежде не ощущал он такой тупой тянущей боли в сердце, никогда прежде его самоуверенность и способность выйти победителем из любой ситуации не покидали его.

Поль не поддался соблазну протянуть руку и коснуться Дианы, использовать себе на пользу ту магию движений и жестов, которая каждый раз бросала их в объятия друг друга. Вместо этого он положил руки в карманы и, немного раскачиваясь на пятках, сказал:

— Выходи за меня замуж.

2

За него? Замуж?

Диана, потрясенная этим предложением, на несколько секунд застыла, словно мраморное изваяние. Установившуюся тишину нарушало лишь яростное биение сердца в ее грудной клетке. Только появление Жака, слуги Поля, с сообщением, что ее такси уже прибыло, вернуло ее в реальность из мира грез, где они с Полем были навечно связаны друг с другом узами любви.

Диана вышла из ступора, выжала из себя некое подобие вежливой улыбки, негромко поблагодарила Жака и, пробормотав обычную формулу прощания, вышла из комнаты, так и не посмотрев Полю в глаза.

Боль тесным кольцом охватила ее сердце. Она так легко оставила мужчину, которого начинала любить вопреки всему, мужчину, предложение которого она так холодно проигнорировала, как будто оно было ниже ее достоинства... Она сделала это намеренно, зная, что это оскорбление станет последним камнем, брошенным на гроб их отношений.

Такси, словно черепаха, медленно ползло по вечерним улицам, то и дело, застревая в многочисленных пробках. Диана отсутствующим взглядом уставилась в окно. Нормальные люди после работы спешили на свидания, к своим семьям, парочки обнимались, компании шли в бары и рестораны, лишь она одна, как тень, сидела в полумраке машины, погруженная в невеселые раздумья.

Она рукой прикрыла глаза, горящие от невыплаканных слез. Нет, она не заплачет. Она ни за что не заплачет... Это для нее непозволительная роскошь. И о его предложении она тоже не станет думать, как бы ей этого ни хотелось, от этого ей станет лишь хуже, гораздо хуже...

Что же произошло? Ведь Поль никогда не стремился к длительным отношениям, он не раз ей об этом заявлял. Тогда откуда же взялось это невероятное предложение?

Желудок Дианы скрутила острая спазма боли, но она не обратила на это никакого внимания, пытаясь трезво взглянуть на имеющиеся у нее факты и, наконец, найти приемлемый ответ на этот вопрос.

Поль, видимо, еще не успел устать от их жарких ночей, полных страсти, рассудила она. Они ведь проводили вместе не так уж много времени, большей частью из-за его частых заграничных командировок. Кроме того, так как они не жили в одной квартире, она рано утром возвращалась на такси в дом, который делила с матерью, делая и так недолгие встречи еще короче. Поэтому их отношения еще не утратили оттенка новизны, в их роман не вкрался холодок привычки и предсказуемости.

Может, все это и спровоцировало его неожиданное предложение? Поль хотел юридически привязать ее к себе, пока она не перестала быть для него желанной? В тех кругах, в которых он вращался, подобные браки не были такой уж редкостью. Да вот, как раз об этом рассказывала за обедом Лорен.

Но теперь все кончено, упорно твердила она себе, глядя в окно. Такси медленно, словно в нерешительности, приближалось к ее дому. Осталось просто забыть о самом существовании Поля Риверди, напрочь выкинуть из головы их короткий роман, который мог погубить ее, и подумать о более насущных проблемах — о том, что ждет ее в обозримом будущем.

Диана заплатила водителю и решила постоять минутку на воздухе, наслаждаясь теплым майским вечером. Мысленно она еще раз поблагодарила тетю Нору, которая выручила ее, согласившись пожить какое-то время вместе с ними. Диана напомнила себе, что, если бы не тетя, она не смогла бы уйти сегодня из дому и поставить окончательную точку в отношениях с Полем.

Без согласия Норы присматривать за сестрой, матерью Дианы, Диане пришлось бы взять на работе продолжительный отпуск, чтобы утрясти все их затруднения, что вряд ли бы встретило должное понимание у ее начальницы. Так что теперь нужно задвинуть подальше свои расстроенные чувства и с полной отдачей приняться за решение проблем, чего так ждут от нее домашние.

Вздохнув, Диана с грустью взглянула на дом, с которым им вскоре придется расстаться. Покатые ступеньки, ведущие к резному каменному фронтону, выкрашенному в белый цвет, пустые цветочницы, которые уже давным-давно нужно было бы засадить цветами, да у нее руки никак не доходили, элегантные занавеси на окнах. Весьма респектабельный фасад, который скрывает нечто иное...

Как будто в ответ на ее мысли, входная дверь неожиданно распахнулась настежь, и ее сердце ухнуло. По ступенькам скатился симпатичный юноша, покрытый золотистым загаром и одетый при этом лишь в майку и трусы. Ему вдогонку полетели недостающие предметы туалета, и послышался разъяренный голос, с каждым презрительным словом становившийся все визгливее.

— Подонок! Щенок! За кого ты меня принимаешь?! Думал, что я совсем от одиночества свихнулась?!

Высокая фигура Тифани Лейн показалась в дверном проеме. Она была одета в тонкий шелковый халат, который не скрывал ее худобы. Женщина вся кипела от негодования, отчего ее ухоженные медвяные кудри вздрагивали при каждом слове и падали на раскрашенное лицо увядающей красавицы.

Не обращая никакого внимания на юношу, торопливо собирающего свои вещи, Диана вошла в дом. Ей хотелось разрыдаться. Почему все это свалилось на нее именно сегодня?

Но она знала, что рыдания ей придется приберечь на более позднее время. За свои двадцать пять лет Диана привыкла к тому, что в этом доме от нее всегда ждут поддержки и утешения. В отношениях между дочкой и матерью она всегда играла роль ведущего.

Самое ужасное, что всего две недели назад Тифани пришлось срочно промывать желудок, в котором обнаружилась целая упаковка снотворного плюс огромное количество спиртного.

— Не сердись на меня, детка! Я немного хватила лишнего и совсем забыла, что уже принимала таблетки... — потом объясняла мать.

Но Диана была не вполне в этом уверена. В ее душе гнездились неприятные подозрения. В последнее время мама сделалась особенно ранимой. Приближалось ее пятидесятилетие, и ее когда-то удивительная красота катастрофически быстро отцветала. Отсутствие в ее жизни сильного мужского плеча, на которое можно было бы опереться, сделало ее и так беспокойный характер прямо-таки взрывоопасным. От нее можно было ожидать чего угодно.