— Все будет зависеть от людей, которым я поручу эту работу.

Джаред не смотрел на Эрику.

— И, конечно же, я привлеку собственных экспертов.

— Но только после того как мы проведем предварительный анализ, — ответил Картер. — Я думаю, нет нужды напоминать вам, что это стандартная процедура.

Глаза Джареда сверкнули. Он никогда особо не ладил с главным археологом штата. Картер открыто высказывался против избрания Блэка в состав Комиссии, указывая на явное предубеждение Джареда против академического сообщества.

Что же касается Эрики, то ее столкновение с Джаредом Блэком произошло четыре года назад, когда умер богач-затворник по фамилии Реддман и оставил после себя потрясающую коллекцию индейских артефактов. Реддман завещал превратить свой дом в музей, носящий его имя, и хранить в нем эти ценности. Эрику вызвали для идентификации и каталогизации собрания, и, когда она проследила его происхождение до небольшого местного племени, племя наняло прокурора Джареда Блэка, специалиста по земельному и вещному праву, и подало иск о правах на предметы коллекции. Эрика обратилась к представителям штата с просьбой не принимать к рассмотрению дело о требовании возврата земель, на которых племя собиралось захоронить предметы без проведения исторического анализа.

— Это наследие, — доказывала она, — принадлежит не только индейцам, но и всем американцам.

Общество забурлило, толпы людей устраивали пикеты у здания суда — коренные американцы требовали вернуть им все их территории и культурные ценности; учителя, историки и археологи настаивали на создании Музея Реддмана. Жена Джареда Блэка, родом из племени майду, активистка движения в защиту прав индейцев, которая однажды бросилась под бульдозер, чтобы остановить строительство нового хайвэя через земли индейцев, громче всех выступала за «сохранение коллекции подальше от рук бледнолицых».

Процесс затянулся на несколько месяцев, пока Джаред не выяснил одно обстоятельство, которое прежде не было известно: Реддман выкопал предметы без ведома властей штата и местной администрации в своих частных владениях, занимавших пятьсот акров, и оставил их у себя, не получив никакого разрешения. Упирая на факт, что найденные вещи явно указывают на наличие древнего поселения (и Эрика, хоть и представляла противоборствующую сторону, была вынуждена признать, что усадьба, скорее всего, построена на месте, где когда-то располагалась индейская деревня), Джаред Блэк объявил, что по закону все имущество и земли принадлежат не мистеру Реддману, а потомкам тех, кто жил в той деревне. Пять сотен акров, а вместе с ними и почти тысяча индейских реликвий — редкие гончарные изделия, плетеные корзины, луки и стрелы — были переданы племени, состоявшему ровно из шестнадцати человек. Музей Реддмана так и не был построен, артефакты больше никто никогда не видел.

Эрика вспомнила, как СМИ обыграли ее судебную битву с Джаредом. Одна, ныне ставшая знаменитой, фотография, сделанная в момент их спора на ступенях здания суда, была продана таблоидам и отправилась в печать с подзаголовком «Тайные любовники?». Благодаря игре света и неудачному стечению обстоятельств, фотографу удалось запечатлеть Эрику и Джареда во время двусмысленного мгновения, жалкой доли секунды, совершенно исказившей то, что происходило на самом деле: Эрика смотрит на него широко распахнутыми глазами, рот приоткрыт, язык касается губ, поза намекает на что-то неприличное, а Блэк стоит на ступеньку выше, протягивая руки, словно желая заключить ее в жаркие объятия. Они оба пришли в дикую ярость, увидев эту фотографию, но решили не поднимать шум, чтобы не давать пишу беспочвенным слухам.

— А я в свою очередь уверен, что мне нет нужды напоминать вам, доктор Картер, — сказал Блэк Сэму, — что цель моего присутствия здесь — свести к минимуму ваши варварские действия. Как только будут установлены СВП, я лично и с превеликим удовольствием выпровожу отсюда и вас, и ваших расхитителей гробниц.

Когда он развернулся и пошел прочь, Сэм засунул руки в карманы и пробормотал:

— Этот тип мне явно не нравится.

— Что ж, — сказала Эрика. — Значит, ты правильно поступил, не отдав мне этого проекта, а то Джаред Блэк может сильно разозлиться.

Сэм покосился на нее и заметил легкую улыбку на ее губах.

— А тебе так хочется заполучить эту работу, правда?

— Ты же видишь!

— Хорошо, — сказал он наконец, почесав шею. — Возможно, я совершаю ошибку, но думаю, что найду, кого послать в Гавиоту вместо тебя.

— Сэм! — Она бросилась ему на шею. — Ты не пожалеешь об этом, клянусь! Люк, — Эрика схватила за руку своего ассистента, от чего тот уронил на землю недоеденную булку.

— Бежим за снаряжением!

* * *

— Меня удивило, что Сэм Картер поручил вам этот проект, доктор Тайлер, — холодно произнес Джаред Блэк, когда они собрались на краю склона.

— Я неплохой специалист по наскальной живописи.

— А также неплохой специалист по древним китайским парусникам, как я припоминаю. — Прежде чем Эрика успела ответить, он продолжил: — Полагаю, вы ознакомились с последними поправками к Акту о защите и репатриации могил коренных американцев, где сказано, что, хотя в научных целях возможно извлечение и проведение анализа артефактов, такой анализ не должен быть деструктивным.

Она намеренно проигнорировала его слова, уловив вызов в его голосе и понимая, что ему хочется затеять спор. Ее возмутили его намеки. Джаред Блэк прекрасно знал, что Эрика заработала репутацию одного из самых осторожных антропологов.

Пришлось сдержать раздражение. Выбора нет: Джаред Блэк будет наблюдать за каждым ее шагом. Пока Эрике предстояло определить, какому племени принадлежат кости и рисунок на стене пещеры, а Джареду — установить СВП (самых вероятных потомков), чтобы позже передать им все, что найдет Эрика.

Она чувствовала на себе его взгляд и размышляла о том, помнит ли он, как и она, их первую встречу. Это случилось в здании Окружного суда, куда Эрика приехала на первое слушание по делу Реддмана. Они с Блэком тогда еще не были знакомы и просто столкнулись в лифте. На первой остановке открылись двери и вошла женщина в одежде для беременных. Потом села мать с мальчиком лет пяти, и, пока лифт поднимался наверх, мальчишка удивленно таращился на огромный живот беременной женщины. Заметив его любопытство, она сказала:

— У меня будет ребенок. Девочка или такой же мальчик, как и ты.

Карапуз нахмурился, обдумывая услышанное и что-то соображая, а потом спросил:

— А вам разрешат обменяться со мной на ослика?

Женщина сдержанно улыбнулась в ответ, а мать мальчика покраснела. На следующем этаже все трое вышли. Эрика и незнакомец сначала молчали, а потом одновременно рассмеялись. Эрика помнила, что отметила ямочки на его щеках и каким привлекательным он ей показался. Он тоже одарил ее взглядом, говорившим, что ему понравилось то, что он увидел. Потом двери открылись, и за ними каждого из них ждали встречающие. Эрика замерла, услышав, как кто-то обратился к нему: «Мистер Блэк». И когда поверенный по имуществу Реддмана окликнул ее по имени, Джаред тоже остановился как вкопанный. Они взглянули друг на друга, осознав свою ужасную ошибку. Они были врагами, генералами воющих армий, и все же вместе нечаянно посмеялись над одной шуткой и даже слегка пофлиртовали.