Наташа видела, что он уже начал терять терпение. Но её это совсем не смущало. Наоборот, ей хотелось развернуться и сказать ему в лицо всё, что накопилось в душе за последние годы: «А вот как раз по делу ответить, мой дорогой, у меня не получается. Я хочу совсем не конкретно и не по делу! Хочу, чтоб ты замечал меня, обращал внимание на те вещи в жизни, которыми интересуюсь я или хотя бы имел желание понять меня и внимательно выслушать; чтобы дарил не дорогие подарки два раза в год, а маленькие радости каждый день; чтобы утром ты не просто быстро и спешно целовал меня в щёку, на ходу разговаривая по мобильному, а хоть иногда говорил бы, что я хорошо выгляжу, что ты меня любишь, и, клянусь, я была бы счастлива весь день, а вечером спешила бы к тебе домой, а не с подругами в театр. Почему ты никогда этого не делаешь? Может, откладываешь до пенсии, когда разговаривать можно будет вволю?»

Но Наталья снова сдержалась, и все невысказанные мысли повисли в воздухе, как страшный карающий душу меч. Она не могла себе позволить в присутствии дочери сказать подобное. Всё это выглядело бы очередной бесполезной жалобной мольбой, поэтому она просто направилась к выходу. Дойдя до двери, она обернулась:

– Я устала и иду спать. Доброй ночи. Настюша, спасибо за ужин.

– Наташа, мы не договорили, – услышала она серьёзный голос мужа.

– Спокойной ночи, Андрей. Я думаю, нам нечего сейчас выяснять.

Через полчаса Настя заглянула к Наташе в комнату. Их с Андреем спальня была большой и просторной, в дизайне преобладали светло-розовые и бежевые тона: пушистый светлый ковролин на полу, изящная дорогая мебель в цвете «ольха» прекрасно дополняла интерьер. Последние два года муж спал в гостиной на диване, мотивируя это тем, что он часто работает допоздна в кабинете, потом ему хочется посмотреть телевизор и чтобы не беспокоить её, Наталью, среди ночи, ему лучше лечь там, тем более, что милый его сердцу диванчик в разобранном виде не меньше их кровати в спальне. Её сначала злила и удивляла эта странность. Мысли в голову приходили совсем нехорошие. Но, как известно, ко всему привыкаешь или пытаешься себя убедить, что привыкла. В конце концов, Наталья смирилась и с этим, пытаясь себя убедить, что так ей даже удобнее – теперь она может спокойно писать перед сном, и её никто не будет тревожить.

Таким образом, Наташа лежала на большой двуспальной кровати одна. Рядом на тумбочке горел светильник, отбрасывая романтические тени на её лицо. Она читала «Космополитен» и казалась абсолютно спокойной и умиротворённой, но Настя уже знала, что это не совсем так, что это лишь мощная внешняя оболочка, за которой скрывается целый ураган сдерживаемых эмоций.

– Мамуся, ты ещё не спишь?

– Нет, заходи. – Наталья отложила журнал и, улыбаясь, протянула руки дочери.

Настя прыгнула рядом с ней на кровать и, положив свою белокурую головку маме на колени, тихо сказала:

– Мам, я так не люблю, когда вы с папой ссоритесь. Так обидно наблюдать, когда двое дорогих тебе людей не находят общий язык.

Стараясь не расплакаться, Наталья погладила дочь по голове.

– Какая же ты у меня стала взрослая. Как быстро пробежали четырнадцать лет… И вот ты уже у меня выросла и стала просто красавица.

– Мамуся, ты тоже у меня красавица. Когда мои одноклассники видели нас вдвоём на прошлой неделе, потом меня спросили: «Настя, к тебе что сестра приехала?». Ну, честное слово, мам, мне так смешно было, когда я увидела их отвисшие челюсти после того, как я сказала, что ты – моя мама.

И она звонко рассмеялась и Наталья улыбнулась. Такое с ними уже не раз случалось, поэтому она уже привыкла и даже перестала предавать этому какое-либо значение.

– Мам, – внезапно голос дочери стал серьёзным, – я думаю, что папа очень тебя любит, но просто не показывает этого. Такой у него, наверное, характер.

Настя подняла голову, и её волосы коснулись Наташиного плеча, на миг смешавшись с её такими же светлыми завитками.

– Я не знаю, что случилось, – вздохнула Наталья, – но он не всегда был таким, а сейчас я всё больше убеждаюсь, что мы с ним разные люди. К сожалению, об этом узнаёшь спустя годы. Да, он хороший отец, вполне семейный человек, но во многом мы не понимаем друг друга… Не думала, что когда-нибудь скажу такие слова, но очень часто наши общие интересы ограничиваются лишь тобой.

– Мам, но, может быть, всё ещё можно как-то исправить? Ты ведь не бросишь папу?

В глазах дочери стояла такая тревога, что Наталья не могла в них смотреть. Эти наивные, близкие и самые родные в мире глазки были полны надежды и любви – чувств, которых Наташа в свои 35 лет уже давно не ощущала и вообще сомневалась, что её душа ещё способна на такое.

– Не брошу, – тихо проговорила она и тут же постаралась перевести разговор на другую тему. – Ну, расскажи мне теперь, что это за цветы стоят у тебя на столе в комнате?

Настя сразу встрепенулась, и грусть мгновенно исчезла с её милого личика.

– Мам, представляешь, это мне Денис Королёв сегодня подарил.

Ну, одноклассник мой. Помнишь, я тебе о нём рассказывала. Сегодня иду со школы, подхожу к подъезду, а он стоит с цветами.

Смешной такой… – она вдруг смутилась и покраснела. – И на завтра пригласил меня на дискотеку. Ты ведь меня отпустишь?

– Значит, папа был прав на счёт ужина сегодня? – улыбнулась Наталья.

– Мамуля, ну что ты в самом деле? Разве я мало помогаю тебе по дому и без дискотеки?

Настя обиженно поджала губки, и от этого её привлекательное личико стало ещё обаятельней и невинней. Нет, здесь Андрей не прав, с радостью подумала Наталья, их дочь непосредственна от природы и в ней нет ни капли наигранного кокетства и лукавства.

Бедный Денис Королёв! Попался на удочку этого неподдельного обаяния и даже добровольно не сможет сорваться с крючка!

– Да, ты у меня молодец! – задумчиво улыбаясь, сказала Наталья.

– Вся в тебя! Ведь все говорят, что я на тебя очень похожа!

– Да, ты у меня молодец! Хорошо, пойдёшь на дискотеку, хитруля! А я завтра после работы зайду в магазин быттехники, хочу купить новую соковыжималку.

– А на крестины ты не пойдёшь? – осторожно спросила Настя и её лицо мгновенно стало серьёзным.

– Нет, не хочу идти одна и очередной раз объяснять всем причину этого.

Настя поцеловала её в щёку, очевидно, желая поддержать маму в таком решении, обняла мать и быстро соскочила с кровати.

– Спокойной ночи, мамуся, я тебя очень люблю и, пожалуйста, не обижайся на папу. Я тебя очень люблю.

– И я тебя. Спокойной ночи.

Когда за дочкой закрылась дверь, Наталья устало откинулась на подушки. Слава Богу, что у неё есть Настя – её самый близкий человек, с которым они так хорошо друг друга понимают. Иначе было бы совсем невыносимо чувствовать, что в своей собственной семье ты почти чужая. Как могла она ответить дочке по-другому на вопрос о дальнейшей жизни с её отцом, зная, как Настя любит их обоих и, кроме того, Наталья сама была совсем не уверена, что сможет запросто уйти от мужа. Ведь на это не было слишком серьёзных причин. Наталья с грустью вспомнила написанные ею строки, сказанные героиней одного из её романов: «Жизнь покатиться дальше бесконечными буднями, жизнь с тобой и без тебя…»