Плюхаюсь раздражено на стул и по чавкающему звуку под попой понимаю, что аттракцион не закончен. Американские горки берут новый виток и … механизм ломается на самой высоте.

Гадкий слайм жирным пятном прилип как слизняк.

Закадровый смех с каждой парты. Очень приятно. И по тому, как самое изощренное чудовище в этой толпе. Даниил Вавилов. Снимает на телефон, его мерзкие ручонки и сотворили этот беспредел.

Вызываю после уроков его маму. Но это дело абсолютно проигрышное. У нее очень мягкий характер, а его надо драть ремнем до посинения. Совсем не педагогичный настрой. Но я, слава богу, им и не являюсь. Все временно.

До конца занятий стараюсь не терять бдительность и стоять лицом. Для записи на доске вызывая учеников. Жирная красота на заднице, провоцирует новые взрывы адского хохота. Каждый раз. Не надоедает. Про комментарии лучше не думать.

Пока ждем Алену Юрьевну, втолковываю этому металлическому набору какие-то общепринятые вещи. Что так нельзя. Учителей надо уважать. Сама не верю в то, что несу. И если бы не была на пределе, спустила ситуацию на шутку. Возможно, даже посмеялась.

Пульс саданул в виски.

Аморально привлекателен… Сам Сатана явился за моей душой…Весь же день как дорога в ад.

Это были первые мысли в моей голове.

Голубые джинсы, белая футболка под темно-синим пиджаком. Слишком по-европейски и на нем, выглядит как прикрытие. Потому что темнота восточной экзотики, разбавленная правильными чертами сурового лица. Смотрелись весьма угрожающе.

На пару минут растерялась, разглаживая сжульканую блузку, когда парень уверенно без стука, с затаенным напряжением в теле, прошел в кабинет. Даниил грубо выругался и метнулся на выход. А вот потом …ОН…

Закинул Даню на место, даже не приложив видимых усилий. Рявкнул так, что не только тот замолчал, но весь мой умственный механизм замер.

Очнулась, только когда тонкая струйка дыма поползла из чувственных губ. Аромат не навязчивый ментол и приглушенный айкосом табак, растревожил рецепторы. Глубоко затянулась и это вырвалось неприятным писком из глубины горла.

Что вообще здесь происходит?…. Кто этот человек?…

Глава 3

— Дамир, почему не предупредил?

Неловкая встреча в коридоре. Мама мнется нерешительно, потом все-таки бросается с объятиями. Отстраняю ее от себя.

Хорошо выглядит. Удивительно. Моложе, чем когда я уезжал. Дама вместо заезженной тетки. Все не зря. Эмоциональная встряска пробивает по телу.

Нежность хм… прикольно. давно не испытывал.

Сентиментальность притупились со временем. Процесс выживания обладает таким чудодейственным эффектом.

Как у волков, есть тяга защитить и обеспечить свое, а вот с чувствами пусто. Стив вроде как альфа и я на его место не стремлюсь. Бьет желание создать отдельную стаю и все к тому идет. Постепенно набирая обороты.

Позволяю положить руки на плечи, изучает, восстанавливая родительский контакт.

По одежде понимаю, что застал на выходе.

— Куда-то собираешься? — поправляет прическу, все еще не сводя глаз.

— У Даниила проблемы в школе, с новой учительницей по истории не могут найти общий язык.

— Давай, я смотаюсь, может решим вопрос.

— Ты же только приехал — спохватывается — А где чемоданы?

— На квартире.

— А..я… не здесь..- поникшее выражение лица. Трогает конечно. Но большие мальчики живут отдельно.

И как то беседа не клеится. Одно дело разговаривать по телефону. Совсем другое, вот так. В курсе всей жизни. Часто созваниваемся. По факту спросить даже не чего. Так визуал. Убедился, что все хорошо.

— Я поехал — прерываю затянувшуюся паузу и ее слезы.

— Дамир, потом зайдешь, я пельмени налеплю к вашему возвращению. Ты же любил. раньше.

— Да, мам, зайду.

Про Данькины проблемы знаю. Трудный подросток, она не справляется. Еще одна причина моего возвращения.

Всю дорогу до академии усилено настраиваю себя на родственную волну. Ему тогда восемь, мне девятнадцать. Общего было мало, а теперь целая пропасть. Чужой по сути мужик.

Он даже не горит желанием по телефону общаться. Обижается, аргументируя тем, что я их бросил. И не элитная школа, не шмотки, с кашерным брендом, это не исправляют.

Волчонок озлобленный тявкает каждый раз и бросает трубку. Представляю, как матери достается. Ее он винит, что отца выгнала. До сих пор отойти не может. И похрен, что к нам коллекторы таскались как к себе домой, поочередно выуживая все более менее ценное. Пиздить его просто не кому было в свое время. Но я устрою.

Ясно, что не в школе и не при матери. А в личной беседе, показательно втолкую, кто главный. И для чего надо знания таскать в башке.

Элитная академии просто слепит своей белизной. По выстриженному газону, как сектанты, мечутся ученики в одинаковых формах. Красно-синяя клетка, от которой рябь оседает на глаза. Как муравьи, отряд работяг, с рюкзаками на спинах.

На вахте, поясняю свой статус, и цель посещения Охранник с недоверием косится на двойное гражданство, стучит шариковой ручкой по столу. Проедая глазами внешний вид. Накачивает раздражением. Через минуту великодушно расщедривается, махая в сторону коридора и называет номер кабинета, пряча сто баксов в карман. Welcome to russia. Не подмажешь, не поедешь.

Вваливаюсь без стука, пока у охранника решали вопрос с билетом, опоздал на десять минут. Первое, что я вижу, рыжая белка в очках мечется по кабинету, заесняя на повышенных парню, который равнодушно, смотрит в телефон. В наушниках.

Оборачиваются при моем появлении оба.

— Да ну нахуй!! — брезгливо выкидывает Даня, хватает рюкзак огибает и прет к выходу.

Зацепил его за шкирку и вернул на место. Он дергается. Ложу руку на плечо и придавливаю к стулу.

— Не рыпайся, не в твоих интересах — жестко выговариваю.

— Прекратите!! я сейчас вызову охрану — тараторит белка, краснея и бледнея одновременно.

Так возможно. Контраст сногсшибательный. Пунцовые щеки, шея и грудь с белым фарфором кожи, как у кукол. Нервно подталкивает очки на переносицу и возмущенно впивается удивительно голубыми глазами. На этом примечательные детали заканчиваются. В остальном посредственность. Рыжие волосы зализаны в хвост. Мятая голубая блузка, юбка на два размера больше. Ясно, что работает по призванию.

Пугливо пятиться назад, сбавляю напор. Грохнется в обморок, вон ее как колотит. Бедром опираюсь на парту, и чисто машинально, достаю из кармана айкос, заправляя стик. Как только первая струя дыма вырывается из моего рта, у нее вылетает противный визг. Аж покоробило, как ультразвук, пронеслось по мозгам.

— Не ори и давай, по сути — перекрыл резкую волну новых воплей.

Терпеть не могу бабские истерики. А она к этому близка. Смотрит на меня со злостью. Что-то бурчит под нос, не переставая дергать очки. Остывает,