— Какое сегодня число? — решила уточнить я свой временной провал в памяти. Если честно, боялась услышать что-то вроде «пятнадцатое». Вот это было бы обидно.

Но мамуля меня и обрадовала и подкинула задач одновременно:

— Второе, — тон ее выражал крайнее беспокойство. И это она еще о провалах в памяти не знает…

— Второе… — хмуро повторила я, пытаясь сообразить: за полсуток на поезде мне никак было не добраться, значит, я сюда прилетела. Сделала пересадку, похоже, на полном автопилоте, и вот я дома. По времени как раз бы уложилась, но вот уж не думала, что в самолеты сажают пьяных в лоскуты барышень. А ведь я могла и вовсе быть без сознания… И как тут не вспомнить бессмертное « 31 декабря мы с друзьями ходим в баню» и последующие путешествия героя? Оказывается, очутиться на его месте не очень то приятно. А вот фильм мне всегда нравился.

— Похоже, дело совсем плохо, — по своему истолковала мою задумчивость маман, — Давай принесу кофе и обезболивающее сюда.

— А во сколько я прилетела? — вдогонку ей поинтересовалась я.

— Пару часов назад.

Значит, я и вправду прилетела на самолете. И мое ужасное состояние объяснялось довольно просто: Надька умудрилась напоить меня так, что я ничего не помню, то есть очень сильно, и это после ужаснейшего рабочего дня. Потеря памяти вполне объяснима, слабой я никогда не была, просто не выспалась. Потом два перелета, хоть не особо продолжительных, но все же… еще надо было умудриться сделать пересадку, да и вообще, на ногах держаться. Все-таки я придерживаюсь версии, что меня не пустили бы в самолет в полуотключке. И после всего вышеперечисленного два часа сна. Удивительно, что я вообще смогла глаза открыть, а между прочим, прямо сейчас я еще и вижу прекрасно. Конечно, глаза сильно слезятся, но где-то я слышала, что слезы – это полезно.

В очередной раз появилась мамуля, водрузила на столик возле кровати кофе и сунула мне в руки стакан воды и две неизвестные таблетки белого цвета.

— Спасибо, — прохрипела я и жадно осушила стакан.

— Пей кофе и собирайся. Уверена, ты захочешь воспользоваться моим тональным кремом, — она присмотрелась и добавила, — И пудрой. И корректором…

— Спасибо, мам!

Она вышла, а я так и не успела спросить, зачем она меня так рано разбудила. Но этот вопрос быстро отошел на второй план, так как я вспомнила, что сегодня четверг, а в четверг положено выходить на работу.

«Вот черт» — выругалась я. И как я вчера могла забыть о работе?! Я же обожаю свою работу, работа для меня – все. Да я даже когда выпью, думаю о работе. Не часто, но такое случается… Максим постоянно заявлял, что я вышла бы замуж не за него, а за свою работу, будь у меня выбор. Нет не так: выбирай я между ним и работой, выбрала бы второе… Можно подумать, он на своей не женился! Странно, что он даже не позвонил, ведь если мои подозрения верны, домой ночью я так и не вернулась. Должен же мой собственный муж беспокоиться?! С ним разберусь позже, сейчас надо позвонить моему начальнику и наврать, что я жутко больна… что в общем-то нельзя считать ложью, потому что чувствую я себя куда хуже, чем в ту жуткую неделю, когда болела пневмонией и валялась в больнице в обнимку с капельницей.

Я залпом выпила кофе (он немного остыл) и мгновенно почувствовала себя лучше. Меня можно было смело назвать кофейно-зависимой. Мысли о предполагаемом прогуле работы тоже помогали, так что я живенько нашла в себе силы подняться с кровати. В голову ударила новая болевая волна, но теперь голова моя болела не в одиночку, а вкупе с ногой, что немного уравновешивало уровень боли в моей черепушке. Я перевела взгляд вниз: коленка разбита. Вернее, не просто разбита, с нее будто сняли скальп. Вытерев слезы с глаз, я пригляделась к ноге получше, пытаясь понять, что же с ней такое стряслось. Такое чувство, что ее волокли по разбитой дороге. Мамуля в детстве величала подобное «асфальтной болезнью». Похоже, детское заболевание вернулось ко мне спустя двадцать лет. Хотя насчет двадцати я конечно загнула: помнится, в веселые студенческие времена я как-то подралась со столбом, больно ободрав об него ногу, травмы были очень похожие. Вроде даже нога была правой… Похоже, у меня самая настоящая проблема со столбами, знать бы еще, чем они мне не угодили… Черт, теперь же недели две юбку не одеть, с такой то красотой! Как я теперь на работу ходить буду?! Я точно убью Надьку, как она могла такое допустить? Мало мне двух перелетов, теперь еще и скальп на ноге. Я попыталась согнуть травмированную ногу, в коленку ударила жуткая боль. Пожалуй, это была плохая идея…

Так, сейчас мне нужен телефон. Я быстро окинула свою комнату на предмет такового, но своего новенького айфона не увидела: неужели я его потеряла? Очередной аппарат я приобрела не так давно сразу после трагической потери предыдущего, и даже думать не хочу, что скажет Максим когда узнает об очередной таинственной пропаже. Муж утверждал, что у меня просто мания терять все подряд, и просто счастье, что я до сих пор не потерялась сама. Как в воду глядел, честное слово…

Пока я рыскала по комнате, случайно наткнулась на свой старый телефон. Вообще-то, я оставила его мамуле, но не грех им воспользоваться, когда речь идет о вопросах жизни и смерти. То бишь о работе. Я набрала номер, который помнила наизусть как мантру.

«Номер, который вы набираете не существует» — сообщил мне автоматический голос.

— Да что ты говоришь?! — рявкнула я ни в чем неповинному телефону.

— Это ты мне? — услышала я мамулин голос.

— Нет!

Еще пять попыток ничем мне не помогли, стерва продолжала утверждать, что номера не существует. Такого быть не могло, все пять раз я проверяла: цифры я набирала правильно. Забыть их – не вариант. Может, конечно, с моим зрением приключилась совсем хитрая беда и я начала путать цифры, но всерьез в это не верилось. Тяжко вздохнув, я позвонила Максиму – та же история. Надо мной что, издеваются?! Первым в голову пришел муж, но у него бы просто воображения на такое не хватило. Максим очень прямолинейный, а вся его фантазия уходит на язвительные шуточки. К тому же, придумывать подобный глупый розыгрыш – совсем не в духе взрослого и зрелого мужчины, каковым он себе казался на моем фоне. Нет, определенно, это не Макс. Может, Надька? Напоила, отправила домой… слабо верится, что подруга на такое способна. Вот как только вернусь в Питер, непременно выясню, кто за этим стоит.

— Я ушла на работу, — заглянув в комнату, сообщила маман, — А ты собирайся и даже не думай опять завалиться спать. Саша приедет и заберет тебя, поняла?

— Куда заберет?! — не оправдала я мамины надежды, то есть вообще ничего не поняла.

Она красочно закатила глаза:

— Собирайся и спускайся вниз, Рина.

Сейчас меня редко кто звал Риной, но в семье было так принято. Папулина идея, якобы чтобы окружающие не забывались, что я не обычная Сашка и даже не Александра. По мне, Сашка куда лучше, чем какая-то неудобоваримая Рина. Ну и не сложно догадаться, кому принадлежала светлая идея дать мне интересное имечко.