— Мне — нужно! — сказал Денис. — Это для вас, щелкоперов, сенсация — хлеб насущный, а для нас, тех, кто эти сенсации делает, грязная и тяжелая работа!

— Ладно вам! — остановил его Турецкий. — Спасибо, Игорь, за информацию, но… лучше в другой раз. Мы сейчас должны его допросить, а он вполне может потребовать адвоката. И любой адвокат спросит: а что здесь делает посторонний, пусть даже известный журналист?

— Александр Борисыч, я все понимаю, но какой, к черту, может быть допрос, если Дон, как ты говоришь, в дупель пьяный? — вполголоса спросил Денис, сочувственно глядя на огорошенного Игоря. — Мы ушам не поверили, когда услыхали, и потому хотим посмотреть на Доронина своими глазами. Вот и писателю нашему нужен его реальный образ… Вернее, образина. Полюбуемся все вместе на этого Дона, составим протокол, запишем: сдал, принял, и отправим…

Он запнулся.

— Да куда? — спросил Турецкий. — Ну-ка подскажи? Не обратно же на Петровку, правильно? Некоторые там только его и ждут… Ух, там и злы! Надо бы сразу определить — в Бутырку или в Матросскую Тишину, где для него будет безопаснее.

Денис не успел ответить, а Игорь, двинувшийся к выходу с понурым видом, уйти, когда в дверь громко постучали.

— Войдите! — сказал Турецкий, досадливо махнув рукой в сторону Игоря: ладно, оставайся.

И сразу появилось трое дюжих милиционеров во главе с начальником, которые внесли на руках Дона с заплетающимися ногами и языком.

— Муж-жжики… тут прокурор есть какой-нибудь, а? — спросил Дон, почему-то остановив взгляд на Игоре. — Второй, нет, третий день, в н-натуре, не могу попасть на прием… закурить дашь, нет?

И махнул рукой, попытавшись сесть. Воздух в кабинете наполнился запахами спиртного, несвежего белья и чего-то прокисшего.

Милиционеры его бесцеремонно встряхнули, и он вопросительно уставился на Турецкого.

— Усадите, — сказал тот, брезгливо морщась. — Зачем вы его сюда? Вы же видели, в каком он состоянии… Где его пистолет? Я должен составить протокол изъятия.

— Вон им отдал… — кивнул Дон на милиционеров. — Я, гражданин начальник, у него отнял, у Демида то есть, ствол табельный, он меня пристрелить хотел при попытке б-бегства… Со всеми делами, поняли, нет?

— Помолчи! — сказал охранник в чине капитана. — Да, сдал. Сейчас его проверяют. А его куда?

Турецкий пожал плечами, стал набирать номер телефона. Дон обратился почему-то к Игорю:

— Слышь, прокурор… Он, Демид то есть, мне чего говорит? Беги, мол, Слава… А я для близиру пальну пару раз в воздух… ага. Я думаю: счас! Разбежался! Пришлось отобрать у него пушку-то… Там, на Белорусском, народу полно! Порешит он или покалечит кого, опять я буду виноват?

— Но это было позавчера, — сказал Турецкий, продолжая набирать номер. — А где вы были вчера, сегодня?

— Как где? — удивился Дон. — К вам шел. Чтоб ментам не попасться. Они ж меня счас раз плюнуть, шлепнут только так, при попытке к бегс-т-ву, понял, нет?

Наконец соединилось, и Турецкий выставил ладонь: помолчи мол. Дон кивнул:

— Понял. Молчу.

Турецкий кивнул в его сторону охранникам:

— Выведите его пока, потом позову.

— Слава, это опять я, — сказал Турецкий, когда они вышли. — Дело в том, что Доронин только что явился к нам сам, добровольно, представляешь?

— Вот так, да? — удивился Грязнов-старший. — А мы его тут ищем. Ну так хорошо, он теперь твой, делай с ним что хочешь…

— Пришли своих оперов, нужно отправить его в изолятор… — понизил голос Турецкий. — Он нам тут рассказал кое-что об обстоятельствах своего второго побега… Очень интересные, скажу тебе, обстоятельства. При этом добровольно сдал пистолет. Утверждает, будто это пистолет подполковника Демидова. Словом, подробности позже. Не по телефону. А сейчас я не знаю, куда его отправить, чтобы обеспечить его безопасность. Слава, не в службу, а в дружбу, навскидку, найдется в Москве такой изолятор, где его бы никто не нашел, пока мы с ним работаем?

— Отправь его в Матросскую Тишину, — ответил, подумав, Грязнов-старший. — Я сейчас позвоню в Минюст, там у меня есть надежные люди. Найдут для него подходящую камеру. Они оформят без промедления, можешь не волноваться. Только выпиши сопроводиловку, все, как положено…

Снова появившись в кабинете, Дон с ходу начал качать права.

— Что за дела, граждане прокуроры? Где протокол, где мне подписаться, что я сам к вам явился с «сознанкой»?

— Сейчас оформлю, — сухо сказал Турецкий. — Потерпишь.

Он оформил протокол, дал расписаться. Дон расписался, потом стал его читать, вздыхая и качая головой.

— Ну дела… — протянул он.

— Ладно, разговорился! Идем! — милиционеры потащили его к выходу.

— Я ж не для прт… токола… сказать хочу. Там же народу на Белорусском вокзале, сами знаете. Вы это не записали, я без прт… проткола вообще больше ничего не скажу, поняли, да?

— Что ты несешь?.. — поморщился капитан милиции, проталкивая его в дверь. — Завтра проспишься, будет тебе и другой протокол. Все тебе будет…

Когда дверь закрылась, они переглянулись.

— Видели это чудо природы? — спросил Турецкий. — Ну и какое впечатление?

— И опять что-то здесь не так, — сказал Игорь. — Второй раз сбежал, убил банкира, а потом в нем проснулась гражданская совесть?

— Это ты о чем? — сощурился Денис. — О какой еще совести? Скажи, не нравится, что преступник принял тебя за прокурора. Главное, не огорчайся. Клиент был пьян, как председатель общества трезвости в последний день отпуска. Мог свободно принять любого из нас за Карлу Понте.

— Завтра я его допрошу и мы разберемся, — сказал Турецкий. — Утро вечера мудренее. А пока закончим наш разговор. Ты, Денис, поезжай туда к месту взрыва с фотороботами наших душегубов, включая Павла и Доронина. Там уже работает наша бригада во главе с Витей Шаравиным. Еще раз опроси соседей, словом, всех, кто что-то видел. Кстати, Игорь, сейчас должна подойти твоя Галя, я ее жду с подробным рассказом об известном телерепортаже с места события. Ну, ты помнишь: арест уголовного авторитета Доронина. На этом все. И разбежимся.

— Ты только не очень ее мучай, — сказал Игорь, вставая. — Она взяла на сегодня отгул после ночных съемок.

— Постараюсь… — Турецкий мельком взглянул на часы.

…После того, как Дона доставили в Матросскую Тишину, капитан милиции, сопровождавший его, выбрав момент, набрал номер на сотовом. — Он в Матросской Тишине, — сказал капитан негромко.

…Игорь и Денис вышли из прокуратуры и сели в машину. Игорь пообещал высадить Дениса у ближайшего метро.

Машина тронулась, но Игорь увидел спешившую к прокуратуре Галю. Останавливаться не стал, только помахал ей рукой.

— До вечера! — крикнул он, увидев, что та остановилась. — Я на службу и сразу домой!