За три минуты до «звонка» Монти сделал ему сандвич, слепив два куска хлеба майонезом и соленым яйцом. Бар почти опустел: Кенсер Дэн, Герцог и Шон побрели каждый в свой барак, и Пол представил себе, как они прячутся в занюханных норах, пережидая безумный ливень. Так поступали жители Бедфорда в этом году, в прошлом, так они будут делать и в следующем году, и всегда.

— Я еще не настолько болен, — сказал Пол, отшвырнув сандвич.

Через минуту (до шести оставалось всего две) в бар вошел Дэнни. Последний раз они виделись в полицейском управлении в четверг, и сейчас у Пола появилось ощущение дежа-вю. Ярче всего вспомнилось, как он использовал туалетную бумагу Сюзан вместо салфеток, вытирая с ее губ томатный соус от пиццы. В следующую секунду картинка растворилась, как будто ничего не произошло: все живы, никто не умер, играем дальше… так, осталась одна минута. Секундная стрелка на часах Пола подозрительно подрагивала, словно думала, куда бы пойти — вперед или назад. Все, ну его на хрен, этот обратный отсчет! Невозможно смотреть на циферблат, когда время ползет так медленно.

Пол жестом предложил Дэнни сесть, но тот не сдвинулся с места. Кажется, что-то изменилось. Монти, как обычно, занял свой наблюдательный пост за стойкой.

— Кэтти была у меня дома, — сказал Дэнни.

— И что особенного?

— Она не должна была выходить в такой дождь. А как через мост пробралась — вообще непонятно. Сейчас она уже, наверное, в Саратога-Спрингс.

Пол заказал себе выпить. Кивнув, Монти налил и встал перед ним и Дэнни — очевидно, в ожидании, пока их напряженный диалог перерастет в побоище. Пол сделал маленький глоток, затем залпом осушил стакан и, отставив его, почувствовал родное, долгожданное тепло в груди. Несколько капель потекли по подбородку. Он смахнул их пальцем и отправил в рот, причмокнув губами.

Дэнни с отвращением посмотрел на него.

— И что я должен сделать? — спросил Пол, повернувшись к шерифу.

— Знаешь, что меня на самом деле выводит…

Он мог и не продолжать: Пол прекрасно понял по его взгляду.

— Нет, и мне плевать, — сказал он, не дав Дэнни договорить.

Монти налил ему новую порцию. По вкусу эта дешевка напоминала порошок «Тайд», хотя Пол заказывал натуральный «Джонни Уокер».

— Все так с тобой поступают, да? — спросил Дэнни.

— Как?

Дэнни многозначительно посмотрел на него.

— Ну… никто же не подходит, не спрашивает о твоем побеге с места преступления.

— Ой, ладно тебе.

Не сейчас, неделю назад, вероятно, он мог и нахамить Дэнни. А еще раньше такой ситуации и не возникло бы. Он занимался бы чем-нибудь поинтереснее, а не торчал в этом баре с кучей тупиц вокруг и с нервными спазмами в животе. Пол ощущал сильное беспокойство, когда ничего не пил или если доза превышала норму. Посмотрев вниз, он заметил, что ощупывает рану от укуса Сюзан. Должно быть, он уже давно ее теребил, сам того не осознавая. Через повязку проступила кровь.

— Она не уйдет. Не думаю, что это я виноват, но Кэтти точно останется, — сказал Пол.

— Она беспокоится о тебе.

Пол решил развить тему:

— Это она сказала?

— Да, и еще много чего.

Дэнни смотрел так, будто собирался продолжить, высказаться относительно всего, что ему наговорила Кэтти. «Отлично, Дэнни, давай. Подожди, пока я стану невменяем, и смело нападай. Хорошо. Я ведь знаю, что ты за человек».

— Ну так приди к ней в гости, устройте большую вечеринку под названием «Распять Пола Мартина»! Только Джеймса не надо сюда впутывать.

Дэнни хотел, чтобы эта часть прозвучала тихо, спокойно и угрожающе. Но вместо этого голос получился гнусавым и громким, как в мультике.

— Знаешь, что меня бесит больше всего, Пол?

— Что, Дэнни? Скажи уже наконец! — заорал он. Потеряв равновесие, Пол уцепился за стойку и подтянулся обратно.

Шериф вздохнул.

— А, ну иди туда же, Дэнни, — сказал Пол, но фраза прозвучала невнятно, как на языке туземцев: «АНУИИТУДАЖЖЕ».

Дэнни еще немного постоял. Видимо, позлорадствовать захотелось, подумал Пол и, сделав усилие, чтобы встать, замахнулся правой рукой в подбородок бывшему приятелю. Удар сопливого мальчишки — все, на что он был сейчас способен.

Дэнни отшатнулся назад, пытаясь найти точку опоры, но его колени подогнулись, и он рухнул на пол. Выйдя из-за стойки бара, Монти подошел и наклонился над ним.

— Убирайся отсюда, — прорычал он Полу, пока Дэнни приходил в себя, выдавливая из поврежденного горла ряд нечленораздельных слов.

Пол вышел, не успев даже высушить до конца одежду. Он постоял еще немного на улице в ожидании Дэнни. Видимо, чтобы завершить начатое. Но тот не появлялся. Наверное, прячется, заливает Монти, что лишь по старой дружбе не надел на Пола наручники.

Он чувствовал, как при каждом движении одежда трется о его тело, оставляя мокрые следы. Вдобавок ко всему — эта неуемная дрожь, попытка снять которую ограничилась лишь парой стаканчиков вместо положенных полутора литров. Черт! Люди ведь не умирают от похмелья, верно?

Пол решил прогуляться. Он шел куда глаза глядят, мимо домов, трейлер-парка… пока не оказался рядом с ее домом. Войдя через центральный вход, он вновь увидел место, где она лежала шесть дней назад. Эта часть лестницы была огорожена желтой полицейской лентой. На полу — никакой разметки, только пятно у нижней ступени, чуть темнее самого дерева.

Надо что-нибудь оставить для нее. Порывшись в карманах, Пол достал кошелек и пересмотрел его содержимое: восемь долларов, кредитка «Американ-экспресс», библиотечная карточка, водительские права, полученные семь лет назад (весил он тогда чуть больше, и лицо было попроще), и карта «Банка народного наследия».

Закончив инвентаризацию, Пол снял с руки пропитанную йодом и кровью повязку и бросил ее на пол, надеясь, что Сюзан, наблюдая за ним сверху — или снизу? — воспримет этот жест именно так, как ему хотелось.

В коридор просунулась мясистая голова Розова. Дверь его квартиры была слегка приоткрыта, но этого было вполне достаточно, чтобы ощутить запах «конуры мужика». Запах секретов. Люди, живущие в таких местах, каждую ночь считают деньги и никогда не говорят по телефону о личном, боясь, что их подслушают; еда в холодильниках хранится, пока не протухнет; они не выносят мусор; их дети заболевают, потому что им вовремя не меняют подгузники. Такой вот запах. Ничего особенного — просто гниль.

— Хватит тут шляться, — сказал Розов. Он был такой толстый, что едва пролезал в дверь, а его борода напоминала обрывки хлопка.

— Хорошо, не буду, — ответил Пол.

Розов улыбнулся. Распахнув дверь, он подошел ближе, и тут Пол увидел, что уродливые белые лохмотья шевелятся. Мелкая крупинка выпала из бороды прямо на воротник черной майки Розова. Вши. Пол побледнел, к горлу подступила желчь.