Кроме того, власть воров была кровно заинтересована в создании на территории России криминального анклава, «черной дыры», через которую можно было прокачивать неподотчетную нефть, контрабандой торговать оружием, печатать и распространять фальшивые деньги и финансовые обязательства. Туда же можно было свозить несговорчивых партнеров по бизнесу, пытать и тайно хоронить их. Преступная корысть центральной бюрократии, необузданность чеченского характера, развал государственности и общественной морали — вот рецепт приготовления кровавого кавказского бульона.

В 1991 году Верховный Совет России издал абсурдный и разрушительный закон «О реабилитации репрессированных народов». В качестве компенсаций за понесенный ущерб Чечне и некоторым другим национальным республикам, народы которых были высланы Сталиным в Казахстан «за массовое пособничество врагу в годы Великой Отечественной войны», выделялись значительные ресурсы. Приняв такой провокационный закон, недальновидные народные избранники открыли «ларец Пандоры».

Хронологию захвата власти мятежниками лучше всех описал Андрей Савельев в книге «Чеченский капкан». Это самая честная и документальная повесть об истории этой гражданской войны и геноциде русского населения Чечни.

Распад законности в Чечне начался с разложения структур государственной власти в СССР и стихийной суверенизации входящих в него союзных и автономных республик. В 1989 году население Чечено-Ингушетии (еще до разделения этой российской автономии на две самостоятельные республики) составляло 1270 тысяч человек. При этом примерно 40 процентов (порядка 530 тысяч) было представлено не чеченцами, а русскими, армянами и представителями других национальностей. Позднее доля чеченцев увеличивалась за счет переезда горцев из Казахстана и снижения числа русских, начавших уезжать с Кавказа из-за роста агрессивного национализма и сепаратизма. С 1989 года началось вытеснение нечеченских кадров с руководящих постов. В 1990-м практически все ключевые посты в Чечено-Ингушетии были заняты чеченцами.

В Чечено-Ингушетии быстро насаждался ислам. За два года до сентябрьских событий 1991 года в республике было построено 211 мечетей, открыто два исламских университета (Курчалой и Назрань). Была воссоздана политическая и материальная база для возрождения идеологии мюридизма — традиционной для чеченцев версии ислама, предполагающей духовное рабство «учеников», выполняющих наставления и приказы «учителей».

27 ноября 1990 года Верховный Совет Чечено-Ингушетии принял Декларацию о суверенитете. Автономия была провозглашена суверенным государством, готовым подписывать союзный договор только на равноправной основе с другими союзными республиками. Это решение было поддержано национальным Съездом чеченского народа. В результате произошла этническая самоорганизация чеченцев, которые отбросили сложившуюся систему управления и выстроили свою структуру власти, пренебрегающую интересами всего остального населения.

Председателем исполкома Съезда чеченского народа был избран советский генерал-майор Джохар Дудаев. Он был приглашен из Эстонии, где служил командиром дивизии тяжелых бомбардировщиков. Но Дудаев не удовлетворился уготованной ему ролью «свадебного генерала». Он быстро сообразил, что в нестабильной ситуации вполне может возглавить всю Чечню. В склоке, возникшей в исполкоме между «демократами» и «национал-радикалами», Дудаев принял сторону последних.

Горбачев не увидел опасности в нарастании этнического шовинизма и стихийной суверенизации. Затем в Чечено-Ингушетии появился Ельцин, настраивавший национальные республики «брать суверенитета столько, сколько сможете проглотить».

В мае-июне 1991 года второй Общенациональный конгресс чеченского народа (ОКЧН) объявил о выходе Чеченской Республики из состава РСФСР и СССР. И снова руководство страны не предприняло никаких мер против сепаратистов и мятежников.

В сентябре 1991 года под видом борьбы со структурами ГКЧП дудаевцами был упразднен Верховный Совет республики. Верный России руководитель республики Доку Завгаев был изгнан из Чечни. Власть перешла к назначенному съездом Общенационального конгресса чеченского народа (ОКЧН) Временному высшему совету. К удивлению многих, эта хунта была признана Верховным Советом РСФСР (его тогда возглавлял чеченец Руслан Хасбулатов) в качестве «единственного законного органа власти в республике». С точки зрения сохранения государственного единства это был, конечно, верх безумия федеральных властей.

Вскоре вооруженные сторонники Дудаева захватили здания Совета министров, радио и телецентра. 27 октября 1991 года исполком ОКЧН провел незаконные выборы президента и парламента Чечни. Власть окончательно перешла в руки уголовников.

В Москве наконец-то забеспокоились. Съезд народных депутатов России в ноябре 1991 года признает недействительным избрание Дудаева президентом Чеченской Республики. Ельцин сначала не торопится выполнять это решение парламента России, затем подписывает Указ о введении чрезвычайного положения в Чечне и… исчезает из Москвы. При этом избранный Съездом народных депутатов Верховный Совет РФ по инициативе Хасбулатова отменяет указ Ельцина, тем самым дезавуирует решение Съезда народных депутатов. Общественность расценивает этот правовой хаос как прямое пособничество мятежникам и нарушение конституции. Направленный в столицу Чечни город Грозный полицейский спецназ блокируется дудаевцами в аэропорту. Любопытно, что по чьему-то приказу военно-транспортные самолеты, перевозившие бронетранспортеры для спецназа, приземлились на другом аэродроме. Это предательство стало поводом для Дудаева заявить о своей «первой победе над Россией».

Предвестием физического уничтожения русского населения Чечни стало издание русофобской литературы, прямые оскорбления русских с правительственных трибун, осквернение русских кладбищ и, наконец, перерегистрация «иноязычного населения» 10 января 1992 года. Те русские, которые не успели пройти перерегистрацию, объявлялись «террористами».

Оружие дислоцировавшихся в Чечне российских войск было расхищено или разграблено. Помог Дудаеву ставленник Горбачева маршал авиации Шапошников. Будучи командующим Объединенными Вооруженными силами СНГ, он отдал распоряжение о передаче Дудаеву половины оружия российской армии, находившегося на воинских складах на территории Чечни. Соответствующий приказ подписал и министр обороны России Грачев, обеспечивший позднее вывод армии из Чечни без тяжелого вооружения. Оно также досталось дудаевцам в качестве трофеев.

Ни того ни другого не расстреляли, как это должно было бы произойти в любом другом уважающем себя государстве. Александр Коржаков, с 1991 по 1996 год являвшийся начальником Службы безопасности Президента РФ, прокомментировал это так: «Почему Шапошников с Грачевым так решили — не знаю. Предположить могу: у нас тогда было очень модно чемоданами носить деньги. Кому-то из них, может, и принесли, я не знаю».

Предательские решения принимались на фоне погромов воинских частей на территории Чечни. Сообщения о захвате того или иного военного объекта в феврале 1992-го приходили ежедневно. В руки дудаевцев попадали тысячи единиц стрелкового оружия. Российский генералитет закрывал глаза на гибель военнослужащих и формирование бандитской армии, до зубов оснащенной нашим оружием. Именно тогда были зафиксированы факты взятия заложников и использование их при разоружении армейских гарнизонов. Еще одно «ноу-хау» Дудаева — это использование залитых бензином пожарных машин, с помощью которых боевики угрожали поджечь склады с оружием и боеприпасами, если они не будут им переданы.