— Влюбилась? — оторопело переспросила я, позабыв о своей байке про подругу детства.

«Нет. Ну, какая любовь? Мы же просто общаемся».

— Конечно, влюбилась! — бодро подтвердила Маринка. — Ты, как минимум неделю, от телефона не отлипаешь! А нам, своим лучшим подругам, ни слова! Ну, рассказывай! — нетерпеливо потребовала она. — Кто он? Как вы познакомились? Вы вместе работаете? Да?

От допроса с пристрастием меня спас, явившийся, наконец, преподаватель и тест длинною в полтора часа. А после пары вопросы Булкиной резко утратили свою актуальность.

***

Мы с Лизаветой вновь стояли около аудитории и ждали Булкину, которую задержал препод. Это была крайняя пара, и я уже мысленно опустошала наш маленький холодильник в общаге. В желудке неприятно тянуло, а голова слегка кружилась от голода: единственное, что мне удалось съесть за целый день — две галетные печеньки.

От навязчивых мыслей о еде отвлекали не менее навязчивые мысли о Пашке. Мне жутко хотелось посмотреть последнее видео-сообщение от музыканта. Но при подругах светить «звездным» лицом Краснова я не могла. Пусть лучше и дальше считают, что парень с переписки — мой коллега по работе.

Неожиданно в коридоре раздался дружный вздох и что-то громко упало.

— Ка-ать, — полушепотом позвала меня Лиза, — неужели, ты это с ним того… переписывалась?

— Ты о чем вообще? — не поняла я и, обернувшись, проследила за изумленным взглядом Кузнецовой.

Наверное, сегодня были магнитные бури или полнолуние, а может, и всё сразу. Картину, что предстала перед нашими глазами, объяснить по-другому не удавалось.

От неожиданности я сделала шаг назад, но Кузнецова мгновенно ухватила меня за руку, заставив замереть на месте.

Перед нами стоял он — Стас Серебров собственной персоной, как всегда, красив и неотразим. Но совсем не это шокировало общественность, а меня откровенно пугало. Царёк стоял не просто так, а с букетом, и протягивал мне его!

На этом романтика момента обрывалась…

— Бери, и пойдем! — категорично потребовал он, руша на корню свой идеальный образ.

— Чего?! — возмущенно переспросила я, опешив от такого «подката».

— Сватова, взяла букет и на выход! У нас свидание! — раздраженно прокаркал этот гений романтики.

— Серебров, тебе бы романчики почитать или, там, мелодрамы посмотреть, а потом уже букетами в лицо тыкать, — издевательски протянула я. — Не будет у нас никакого свидания!

На минуту повисла зловещая тишина. Все вокруг замерли, краем глаза я уловила движение и повернула голову— какой-то умник достал телефон и в открытую нас снимал!

— Ладно, давай переиграем… — начал было мажоришка, но я его оборвала:

— Пойдем! — я ухватила парня за руку и потащила прочь по коридору, на ходу крикнув соседке: — Лиз, меня не ждите!

Шли мы быстро. Очень быстро. Я лишь на автомате отмечала знакомые лестничные пролеты, холл и пожарный выход, миновав который, мы очутились в пустынном внутреннем дворе факультета. Перед глазами так и стоял тот парень, с направленной на нас камерой. И мне просто до зуда хотелось вернуться и высказать ему всё, что я о нем думаю. Однако здесь надо было учитывать непредсказуемый нрав мажоришки. Кто знает, как его неуравновешенная психика отреагирует на подобное? А становиться участницей очередных сплетен меня как-то не прельщало. Кстати, о сплетнях.

Я остановилась и, выпустив ладонь царька, медленно повернулась к тому:

— Серебров…

— Ой, вот только давай без этого, — не позволив мне и слова сказать, наехал парень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Без чего этого? — язвительно отозвалась я.

— Без наездов в мою сторону. По-моему, мы уже в прошлые разы выяснили, что я козел. Я не тупой, Сватова, мне по десять раз повторять не нужно.

В ответ я лишь крепче стиснула зубы. Подобный разговор мы, к сожалению, вели не в первый и даже не во второй раз. Серебров ни с того ни сего решил заделаться моим личным сталкером. И периодически напоминал мне о своем существовании. Правда, до этого парень предпочитал подкарауливать меня после работы возле клуба. Но сегодня…

— Что это, блин, за цирк с цветами ты устроил?! — я указала на букет розовых пионов, который мажоришка, как и прежде, сжимал в руке. — Что во фразе «оставь меня в покое» такого непонятного?!

— Господи! Ты всегда такая сложная? — драматически закатил глаза парень.

— Только когда меня шантажируют и обещают уничтожить, — на этой правдивой ноте я решила уйти.

— Извини. Это всего лишь отстойная шутка, — раздалось из-за спины. Конечно же, мажоришка поплелся следом за мной.

— Вот и шути дальше. А я хочу домой и есть.

— Так давай я тебя накормлю, — царек нагнал меня и зашагал рядом.

— Я же сказала, что не пойду с тобой на свидание.

— Это не свидание, а моральная компенсация. Ну, и немного благотворительность. Выглядишь ты так себе если честно.

— Ты издеваешься? — я остановилась и со злостью взглянула на царька.

— Обед и ничего больше, — парень примирительно поднял руки. — Мы просто поедим и разойдемся. Обещаю.

— Так почему ты танцуешь в клубе? — мажоришка прокрутил соломинку в апельсиновом соке и уставился на меня.

— Ты говорил, что мы будем есть, а не болтать, — хмуро ответила я, разглядывая будничную суету за окном.

Мы сидели в небольшом кафе через дорогу от моего факультета. И я мысленно корила себя за то, что поддалась уговорам царька.

Но мне так хотелось есть…

— А где ты научилась всем этим финтам с шестом? — задал очередной вопрос Серебров, напрочь игнорируя мои просьбы.

— И что тебе даст эта информация? Мы друг другу никто и это меня полностью устраивает, — я вновь открыла яркое меню, разглядывая соблазнительные фото десертов.

— Ну, одну твою тайну я уже знаю, — никак не унимался царёк. — А ты — мою…

— Какую это?

Любопытство взяло верх над разумом. Я с интересом уставилась на парня, гадая, в какую страшную тайну Сереброва могу быть посвящена, а когда поняла, разочарованно спросила: