Маша выдохнула, удивляясь собственной глупости. Ну или можно списать все на состояние здоровье? Просто не привыкла к тому, что не нужно больше прятать чувства к этому сильному человеку? И женаты ведь уже. Пусть тайком и оформили все. Однако Маша отчетливо помнила то чувство эйфории, когда Ильдар надевал на ее руку кольцо.

А Ильдар упрямо молчал, не сводил своих глаз с ее лица, поглаживал щеку кончиками пальцев, даже не моргал, кажется.

– Люблю тебя, – тихо шепнула Маша.

Камул выдохнул, прижался ртом к ее руке, будто не мог надышаться. А Маша с трудом приподняла свободную ладонь и зарылась в темную макушку пальцами.

– Если ты еще когда-нибудь полезешь… Машка… Лучше сначала убей маня, ладно? – бормотал Ильдар, не отрывая губ от тонкой кожи девичьей ладони, а уже потом, взяв себя в руки, продолжил: – Лер убил Фила и Шакала. Весту забрал Вестник, дед ее по матери. Куда увез – пока не знаем, но скоро вычислим.

– Лер отпустил ее? – казалось, именно эта новость больше всего удивила Машу.

Ильдар пожал плечом, словно говоря, что об этом нужно спрашивать самого Лера.

– Теперь заперся у себя. Вроде бы бухает, – ответил Камул. – Я здесь все время. Толком не в курсе.

– А, ясно, – кивнула Маша, вздохнула, пусть и не хотелось никого впускать в их с мужем уютный мирок, но девушка понимала, что вот-вот появятся врачи, да и Леру нужно помочь. – Зови коновалов, что ли? Будем выписываться.

– Ну ты и шустрая, – негромко рассмеялся Ильдар. – Пока не поправишься, никуда не выйдешь отсюда.

Машка фыркнула.

А дальше тишина и покой в палате сменились суетой. Обследования, анализы, консультации.

Молодой организм Машки давал знать о себе. Ранение, пусть и глубокое, а жизненно-важные органы не пострадали.

Однако Маша сильно уставала, но старалась держаться. Выполняла все рекомендации докторов. А как иначе? Ведь ее личным надсмотрщиком был любимый мужчина.

И вскоре, спустя пару дней, Маше разрешили пользоваться ноутбуком. Чудо техники Маша буквально вытребовала у мужа, не гнушаясь шантажом и уговорами.

А от Лера вестей не было. Исчез с радаров. Костя знал, где носит его младшего братца, а не торопился делиться такими сведениями. Ильдар тоже.

И Маша решила: пора что-то делать. Ведь не согласна она была обрывать дружбу с Вестой. Девушка ей нравилась. Да и видела Маша, что подруга Лера любит, пусть и знакомство этих двоих упрямцев вышло таким странным.

Когда Машу выписали из клиники под честное слово Камула привозить жену на перевязки, девушка ликовала от счастья. И потом, у нее была супер-важная миссия, которая не терпела промедлений.

Потому что Маша, вопреки запретам мужа, все-таки отыскала координаты Весты. И, что самое удивительное, подруга согласилась на короткий разговор, пусть и по телефону.

* * *

Глава 31

Минувшая неделя далась Весте тяжело. На похоронах отца ее, конечно же, не было. И не просто по той причине, что дед не пустил бы, или ехать пришлось бы через всю страну. А потому, что Веста боялась.

Нет, не врагов отца, или его друзей. Не тех, кому смерть Фила была не выгодной, или, наоборот, выгодной. Просто боялась встретиться с Лером.

Адамиди…. Ее Грек… Ее Лер…

Он будто въелся под кожу и каждую ночь терзал ее душу, то жестким взглядом, то нежными прикосновениями. И чувство вины крепло с каждым днем.

Все началось со знакомства с дедушкой. Оказалось, что у нее действительно имелся дед. Родной отец матери, с которым Фил враждовал и о существовании которого Веста даже не подозревала.

А теперь все вдруг изменилось. Теперь она жила в небольшом, но уютном домике с огромными окнами с видом на горы и заснеженные вершины. Невероятно чистый воздух пропитал, казалось, каждый сантиметр тела девушки. А вот душе и разуму было тяжело.

Дедушка поведал о многом. Первые сутки они говорили обо всем. У Весты никогда еще не было такого душевного единения с человеком, казалось, что дед читал ее мысли, угадывал желания и намерения. Тонко чувствовал ее. А стены всех комнат были завешаны рамками с фотографиями мамы и самой Весты: снимки из детства, Весты-школьницы и уже взрослой Весты. Видно было, что фото сделаны на расстоянии. Многие – в том самом парке, где любила петь Веста. Имелся даже снимок, где она была вместе с Лером.

Странно было видеть ту первую встречу, будто со стороны. Грек в своей кепке. Веста, сидящая на лавочке в обнимку с гитарой. А рядом куча охраны. Но фотограф четко уловил момент, когда взгляды Лера и Весты встретились.

Казалось, будто прошла сотня лет с того самого дня. Словно в прошлой жизни все случилось, потому что событий произошло невероятно много за такой короткий период.

И ровно семь долгих дней она не видела Лера.

– О чем задумалась, внучка? – негромко поинтересовался дедушка.

Веста покачала головой. Хотелось бы ей отмотать время назад и кое-что изменить в своей жизни. Совсем немного. Капельку. Но сделать так, чтобы те слова не срывались с ее губ. А теперь поздно сожалеть. И потому Веста боялась посмотреть в глаза любимого человека. Что она увидит в них? Обиду на нее? Злость? Он ведь рисковал ради нее жизнью, а что взамен?

«Предатель»… Так кричала она ему.

Теперь было стыдно за свои слова.

Веста покачала головой, а дед перехватил ее взгляд, направленный на то самое фото в парке.

– Думаешь, он простит меня? Я обидела его, – вздохнула Веста.

– А куда он денется? – хмыкнул дед.

Веста невесело рассмеялась. Это теперь ей все понятно. Дед рассказал, как все случилось. Рассказал о том, чего не смогла увидеть Веста в тот день. Простила ли она Грека за такое предательство? А было ли оно? Он защищал ее. Спас. А она… Она все испортила.

– Знаешь, почему я увез тебя сразу? – хитро подмигнул дед, но в глазах у старика мелькнула грусть. – Думал, что не всерьез у тебя с ним. Мало ли. Всякое бывает. Вот и маму твою не уберег. В том моя вина. Увез бы ее, спрятал, она бы жива была, а не превратилась в жертву изверга.

– Мой Лер не такой! – в сердцах воскликнула Веста с обидой в голосе.

– Не такой, – хохотнул дедушка. – Мальчишка упрямый. Окружил меня со всех сторон. Обложил. Думаю, не сегодня, так завтра вычислит, где живем.

Веста закрыла лицо ладонями. Не верила пока, что Лер действительно ее ищет.

Выходит, ошиблась. И рада была от этого понимания.

– Вижу, как