Подсказывать и помогать детям мне запрещено, поэтому я справедливо рассчитывала только на подготовку детей. И когда наконец-то настало награждение, мы, уставшие проведённые в этом зале около двенадцати часов в целом, услышали результаты.

МОИ ДОШКОЛЬНИКИ ВЗЯЛИ ДВА ПЕРВЫХ МЕСТА

Как же я могу реагировать в подобных случаях, если не радоваться? Конечно же меня распирает от гордости за своих учеников. Полный зал аплодирую им, затем вызывают меня, и фотографируют вместе с кубками. Что может быть более лучшей местью чем собственный успех?

Когда всё закончилось, и почти все разошлись по домам, на улице ещё было светло. И мне снова не хотелось ехать домой.

— Привет! Как выступили? — написал мне Аарон.

— Привет! Два первых места! — отвечаю я.

— Да это же здорово! Я тебя поздравляю!

— Спасибо!

— Приезжай ко мне на ночёвку, отпразднуем семьёй.

Семьёй… какое приятное слово, которое больно зацепило моё сердце. А как это? Отпраздновать с семьёй? Разве такое празднуют? Разве это причина для гордости для кого-то кроме меня?

— Меня наверно не отпустят..

— А ты скажи, что к сестре поедешь, а там мы уже договоримся! — предложил Аарон.

— А это идея! — обрадовалась я.

— Мы тебя ждём. — отправил Аарон.

После его сообщений, мне становится спокойнее. И это спокойствие не означает что суета вокруг прекращается. Раньше, когда мне писал Стефан, так и было, что всё вокруг меня становилось незначимым, невесомым, неважным. Словно в рас фокусе был весь окружающий мир, люди и обстоятельства кроме него. А эти чувства с Аароном, по-другому показывают себя. Я думала что всё уже поведала, но нет. Аарон всегда говорит «мы» «наше»— и очень редко «ты/я» «твое/моё». Вроде такая мелочь, а с ней чувствуешь себя увереннее и надежнее.

«ОНИ ЖДУТ МЕНЯ»— ОТКЛИКНУЛОСЬ У МЕНЯ В ГОЛОВЕ. Я поднимаю свои глаза наверх и устремляю их в небо. «ОНИ МЕНЯ ЖДУТ»..

Чужая семья ждёт меня, чтоб отпраздновать со мной, мою победу. Чтоб порадоваться вместе со мной. Я всегда лишь мечтала о том, чтоб у меня было так, хоть один раз в моей жизни. И мне настолько приятны его слова, настолько так же больно отражаются внутри меня от того, что это не моя семья. Все эмоции всплыли из глубины души, и превратились в слезы, которые просятся наружу. Я искренне завидую ему, и внутри меня, плачет ребенок, маленькая я, слабая, наивная, добрая и искренняя. Она сейчас смотрит на меня, прям в глаза, пронизывающим вопросительным взглядом: «А ПОЧЕМУ Я БЫЛА НЕДОСТОЙНА БЫТЬ НА ЕГО МЕСТЕ?». Я не знаю что ей ответить, понимаю что этот вопрос звучит не красиво, но его задала девочка беззащитная, не готовая к тому что прошла. А я, могу ей лишь ответить: «ПОТОМУ ЧТО ТЫ СИЛЬНЕЕ, И НИКОГДА БЫ НЕ ЗАБРАЛА У КОГО-ТО ТЕПЛОЕ МЕСТО, РАДИ СВОЕГО СПОКОЙСТВИЯ». И девочка внутри меня согласилась, но всё равно расплакалась. Никого вокруг меня нет, я просто молча стою, улыбаюсь и плачу. На моё лицо капнул дождь, и я высунула лицо ещё больше к дождю, чтоб он скрыл мою обиду и успокоил моё сердце.

Через несколько минут, я почувствовала что по коже на груди начинает течь вода- Я ПРОМОКЛА ПОЛНОСТЬЮ! Даже не заметила, когда дождь стал сильнее. Я вытираю глаза руками, и открываю глаза: «Вокруг мокрый асфальт, и в отражающих лужах я вижу, как капли дождя разбиваются о воду и становятся общим большим и мокрым пятном.

Я бегу на остановку, чтоб скорее добраться в гости к Аарону, и пока я ехала, я сортировала свои мысли радости и грусти, оставляя только радость. «Не хватало ещё разреветься у него в гостях.» Я помню его адрес, ведь уже бывала у него дома, но тогда не было его родителей, и была целая толпа друзей, а сегодня только я одна еду к нему. Как удивительно бывает складывается жизнь, когда он нравился мне- он отвергал меня, или не замечал. То у него девушка есть, то он предлагает встречаться моей сестре Викк. Не замечал меня столько лет, и после всех моих попыток быть счастливой, именно сейчас у него проснулся интерес ко мне.

«Хм, так странно»— сказала я себе и улыбнулась.

Когда мы встретились, его родители обняли меня, и поздравили с победой, а Аарон подарил цветы. Мама Аарона, заставила меня снять мокрую одежду, и дала мне своё розовое платье переодеться, затем развешала мои вещи чтоб они высохли.

— Спасибо большое за поздравления и вообще.. — сказала я, чувствуя как от смущения горит моё лицо.

— Да не за что, и как это мы можем тебя не поздравить, когда ты такая умничка! — ответила мама Аарона. Меня кстати, зовут Анна, а отца Аарона зовут Остин, но вскоре я думаю ты будешь нас называть просто мама и папа. — Она мягко и мило улыбнулась, и посмотрела на меня таким добрым взглядом, что я снова почувствовала смущение и покраснела.

Аарон сидел рядом и мне было очень хорошо внутри, они сидят рядом со мной, и мы пьём чай с разными булочками и печеньками.

— Ты любишь эти печенья? — спрашивает меня Анна. — мы не знали какие ты любишь, поэтому много чего набрали, из всего что-нибудь да понравится.

— Мне все нравится, спасибо- смущенно ответила я и улыбнулась.

Вдруг в дом забежала черная лохматая собака, похожая на охотничью.

— О, а это наша собака, его зовут Отис. — говорит Аарон. Помнишь его? Он был с нами, когда на горках катались зимой.

— Аа, да, помню. — ответила я.

— Хочешь посмотреть чему я его научил? — спрашивает меня Аарон.

— Сам научил, всю колбасу ему скормил. — добавила тетя Анна.

Мы засмеялись.

— Ну а как по-другому? — ответил Аарон.

Он позвал собаку к себе, та послушно подошла. Аарон показывая пальцем на пол перед носом Отиса, четко и громко сказал «Сидеть»— и пес послушно сел. Затем сказал «лежать» и «дай лапу», эти команды Отис выполнил превосходно. Аарон улыбался и хвалил собаку после каждой выполненной команды.

— Ну это как-то обычно, да? — спросил у меня Аарон.

— Ну.. — начала я.

— А теперь смотри что умеем- перебил меня Аарон.

— Отис, обнимашки- сказал он, и руками стал стукать себя по плечам.

Отис подбежал, встал на задние лапы, а передние положил Аарону на плечи, и склонил мордочку к его лицу. Мы все зааплодировали и заулыбались в восторге.

— Это его коронное- сказала мне его мама, смеясь.

— Даа, не зря все таки скормил колбасу! — подшутил Аарон.

— Ага, скажи ещё не зря мы его вообще кормили, да? — продолжил смеяться его отец.