– Уф! – выдохнул он и откинулся на спинку кресла, а проворный Лауртино тотчас выхватил белоснежную салфетку и промокнул лоб босса.

– Отличная работа, сэр! Не будь вы великим финансистом, вы бы прославились как гений ювелирных технологий!

– О да, – устало согласился с подхалимом Эдгар. – Покажи мне его, Лауртино, я хочу посмотреть, как чувствует себя наш новичок…

– Одну секунду, сэр… Одну секунду…

Лауртино быстренько ослабил винтики предметного стола и тонким пинцетом снял крохотный кварцевый бокс. Затем осторожно, словно величайшую драгоценность, он поднес к глазам Эдгара изготовленный шедевр, и босс посмотрел на него сквозь сильную лупу. Слегка улыбнувшись, Хубер с теплотой в голосе произнес:

– Спит подлец…

– Спит, спит подлец, так точно, сэр, – потряс Лауртино своей квадратной головой.

– Был помойной козявкой, а стал бойцом… Рыцарем…

– Так точно, сэр! Ну просто изумруд!

– Да-а.. – удовлетворенно протянул Хубер и отнял от глаз лупу. – Хороший экземпляр. Ты унеси его, Лауртино, в хранилище, но не слишком темное. Пусть проспится, да смотри, чтобы в поилке вода была. После наркоза их мучает жажда.

– Как скажете, сэр… Как прикажете, так и будет… – поклонился Лауртино и вышел, вынося спящего таракана со всеми полагающимися предосторожностями.

Дверь уже закрылась, а Хубер еще пребывал под впечатлением. Одевание тараканов в серебряные доспехи было его болезненным увлечением.

Иногда это так его занимало, что даже деньги казались Хуберу не столь уж важной категорией, но это быстро проходило, и он возвращался в свой прежний мир.

«Ну вот, скоротал время», – подумал Эдгар, посмотрев на часы и отодвигаясь от заваленного инструментами столика. Затем подключился к секретариату и выслушал самые последние обращения – так, ничего особенного. Все вопросы были разрешимы на уровне управляющих.

Хубер еще раз взглянул на часы и подумал: «Пора».

Пора было связываться с Люком Ламброзо, который находился на головном судне конвоя и докладывал боссу обо всех новостях и трудностях молодого капитана-пилота.

Впрочем, сейчас Эдгар уже не собирался слушать эти новости. Лучшей музыкой для него были бы слова оператора транслинейной связи: «Ваш абонент находится вне зоны достижения сигнала… Позвоните позже или оставьте сообщение после сигнала…» Это означало бы только одно: грузовые «С-1600» со вспоротыми животами болтаются в районе Треугольника, а стало быть, концы аферы с танками надежно упрятаны. Собственно, Хубер даже и не сомневался, когда набирал длинные номера и слушал коммутационные звуки множества ретрансляторных станций.

Наконец прозвучал первый гудок. Затем второй. И никто не отвечал. После третьего обычно включался автомат операторской связи, который…

– Алле, босс! Я рад вас слышать! – вдруг проорал на другом конце связи Ламброзо. – У нас величайшая радость и недоразумение, сэр!

– Как? Что? – Хубер невольно поднялся с кресла, не совсем понимая, что происходит. – Это ты, Ламброзо?

– Ну конечно, сэр! – снова радостно заорал охранник.

– Как ведут себя бандиты из Треугольника?! Они угрожают вам?! – почти умоляя, спросил Хубер.

– Нет, сэр! Они-то пропустили нас, а вот сопровождение нас бросило! С ними надо разобраться – форменное предательство, сэр!

– Подожди, не ори! – начал злиться Хубер. – Вас что, даже не обстреляли?

– Нет, сэр. Капитан-пилот Яамберт провел конвой у них под носом, и ни одна тварь не решилась нас тронуть! – продолжал ликовать Ламброзо, как видно помня об обещанных ему ста тысячах.

– Заткни-и-ись!!! – не помня себя от бешенства, завопил Хубер, но тут же неимоверным усилием воли снова взял себя в руки.

– Не понял, сэр! – удивленно переспросил Ламброзо.

– Поздравляю-у-у-у! – с теми же интонациями ответил Хубер и, отключившись от Ламброзо, начал потными пальцами набирать номер генерала Роммеля.

Тот снял трубку, словно ожидал этого звонка.

– Роммель у телефона, – важно произнес генерал.

– Это Хубер, дружище, – хрипловато произнес Эдгар. – Как настроение?

– Чудесное, коллега… У вас новости?

– О да! – сказав это, Хубер даже закашлялся.

– Они – того? – нетерпеливо поинтересовался Роммель, которому не понравились хрипы подельника.

– Они «не того», – обретя твердость голоса, сообщил Хубер.

– Но, дорогой Эдгар, я сделал все, чтобы они «того»… Сопровождение было отозвано, чтобы ничто не помешало их «того»… Как же не получилось? Вы ничего не путаете?

Хубер горько усмехнулся. Он слышал трусливую надежду генерала Роммеля, надежду, которую он сам тщетно питал минуту назад.

– Увы, коллега Роммель. Нужно исправлять ситуацию.

– Но как?

– Пусть проблему решит их собственное охранное сопровождение, иначе нам не миновать еще больших потрясений.

– Еще больших потрясений… – словно эхо повторил Роммель.

– Вот именно.

– В таком случае я буду действовать без промедления.

– Отлично, мой друг. Я вверяю вам наши судьбы… – с пафосом произнес Хубер, затем прервал связь и, отшвырнув трубку, добавил: – Скотина…

В дверь робко постучали.

– Ну, кто там еще?

– Это я, сэр.

Квадратная голова Лауртино робко протиснулась в приоткрытую дверь.

– Чего тебе?

– Он умер, сэр…

– Кто умер? – не сразу понял босс.

– Наш рыцарь… Слишком много наркоза – сердце не выдержало…

– Он умер, – эхом откликнулся Х»бер, которому на короткие мгновения стало начхать на проблемы с уцелевшим конвоем. – Вот почему так, Лауртино? Почему так случается, что он умер, а такие, как ты, живут? Молчишь? Вот и я не знаю…

Легкий крейсер «Лорбейд» стремительно разрезал пространство своим острым носом, а майор Бусс угрюмо смотрел сквозь прозрачные панели рубки, стараясь не думать, а уж тем более не рассуждать мысленно об участи конвоя. Едва он начинал шевелить мозгами, как тут же воспалялась, словно былая рана, его совесть флотского офицера. Она хоть и была сильно подпорчена алкоголем, однако жизни майору не давала никакой, напоминая, как он поступил.

Чтобы унять эту старую боль, Бусс старательно настраивался на слово «приказ», однако эффект был не слишком ощутимый, и майор каждые три минуты прикладывался к плоской фляжке.

Где-то там, за его спиной, бандюги уже терзали грузовики абордажными резаками, но Бусс боялся даже распорядиться о дальней разведке – он не хотел знать, как именно все это происходит.