час. Подставить, так сказать, плечо в качестве пресловутой жилетки для вымещения излишков переживаний.

— Ну тихо, тихо, ты чего… — негромко говорил он, глядя прямо перед собой, словно желая хотя бы мысленно от всего дистанцироваться. — Значит, будет о чём в заявлении писать… Грань пройдена, и мы теперь тоже можем бороться. Вот увидишь, скоро Гордей вновь будет с нами, а злодеи понесут наказание…

Всхлипы вскоре прекратились. Двое сидели в тишине, ожидая подступающее утро.

Минуты шли. Костя немного осмелел и чуть сильнее прижал к себе Соню. При этом рука слегка сместилась, оказавшись спереди.

Девушка подняла глаза на парня, с виду растерянная таким поворотом событий. И тот не смог ничего придумать, кроме как поцеловать её. Без всяких слов. Вместо них.

Соня ответила. И уже спустя какие-то мгновения обоих перестало на время грызть чувство вины за Гордея и осознание собственной обречённости.

До утра это всё стало просто неважно.

Среда, 29 июня, Хоккенхаймринг

Тесты. Возможность легально обкатать обновлённые версии машин и дать дополнительную практику пилотам. И хотя итоговые результаты в протоколах могут быть любыми, и не покажут реальной расстановки сил, потенциал, нащупанный командами, безусловно, повлияет на то, как будут развиваться события дальше по ходу сезона.

И если на «Поль Рикаре» в начале апреля рождалась завязка чемпионата («Према» впереди, остальные ни то ни сё, «Хайтек», вероятно, шифруется), то теперь определялось соотношение мощностей перед неизбежно грядущим финалом.

И нам следовало показать себя во всей красе, чтобы иметь шанс переломить ситуацию в свою пользу.

Ведь пока мы выясняли отношения на пятом этапе кубка, Стролл оторвался от Расселла на полсотни с лишним очков в турнирной таблице, а «Према» увеличила преимущество в командном зачёте с тридцати шести до девяноста баллов. Я на этом фоне опустился в основном соревновании на двенадцатую строчку, а среди новичков — на шестую с четвёртой, и в обоих случаях мне уже серьёзно наступал на пятки Нико Кари.

Поэтому важно было не растерять настрой, находить выигрышные конфигурации болидов — и гнать, гнать вперёд со всей дури, притормаживая только на поворотах. И то не всегда.

…И вот я за рулём — наматываю круги по легендарной трассе, на которой Гран-при проходят аж с 1970 года.

Меня выпустили с пит-лейна первым из команды: Джордж и Бен выехали следом, а Никита остался на мостике с инженерами. Всё же руководитель «Хайтека» сдержал слово и разделил нас — двоих «чокнутых русских». Я должен был отработать за рулём утреннюю сессию — с девяти до часу, а Никите отдали дневную — с двух до пяти.

Патрик сказал мне вчера на совещании быть аккуратнее с шинами. Хотя фирма в любом случае нужное число комплектов, мне следовало подтянуть навыки работы с резиной, а то часто к финишу я доезжал на уже изношенной и почти не мог бороться. А это критично в условиях этапа, когда на две квалы и три гонки всего три комплекта, — попробуй распредели ресурс!

В общем, мне предстояло найти для себя баланс между скоростью и расходом шин, поэкспериментировав с соотношением максималки на прямых и атаки в поворотах.

Поэтому передачу вверх, газ в пол и вперёд — в надежде проехать круг на пределе, но идеально.

…Короткий рывок по старт-финишу — разгон почти что до двухсот. Торможусь примерно на стометровой отметке и, агрессивно подрезая поребрик на раннем апексе, вхожу в близкий к прямому угол «Равенол», который раньше назывался просто «Нордкурве» — Северная петля. Газ, снова газ, выжатый до упора дроссель, с пятой передачи обратно на шестую, вперёд, вперёд!

Шикана, получившая имя Берни Экклстоуна[26]. Сбрасываю метров за сто двадцать, выворачиваю вправо руль, проскакиваю внутренний апекс на сотке. И дальше опять темп на максимум — в пологую, скоростную полуторакилометровую дугу «Параболика».

Стараюсь держаться ближе к внешнему краю, чтобы болид не сносило. Тот не сразу слушается управления, заправленный под завязку. На полном ходу проношусь мимо машины в бело-синей раскраске — это «Фортек», они снялись с участия в этом сезоне, но явно хотят вернуться. Вон, даже на тесты приехали с двумя пилотами: Василием Романовым и Фердинандом Габсбургом. Последняя фамилия, если что, та самая, из всемирной истории. Но вряд ли покажут что-то значительное, а уедут уже на второй день — участвовать в другом еврокубке.

Даже боюсь взглянуть на дисплей руля ближе к точке торможения перед шпилькой, но глаз таки косится. Успеваю заметить число двести сорок — и тут же давлю на тормоз. Из-под левой передней шины идёт пар — чёрт, перестарался. Руль почти на сто восемьдесят вправо, держать не выше семидесяти. А так по ощущениям и не скажешь, что шпилька, — воспринимается скорее как прямой угол. Наверное, просто изгиб слепой, вот и кажется всякое.

Первый прямик возвращения… Тут я вижу в зеркалах чью-то «Прему». Прищурившись, могу разглядеть номер один на носовом обтекателе.

Стролл.

Как там говорила Масяня? «Стой, я знаю, это опять ты!»

Приблизительно так я и подумал, заметив позади себя неудержимого в гонках канадца.

Хм, а как тебе такое в моём исполнении?..

Приближался безымянный седьмой поворот, ведущий к обратной шикане «Мерседес», состоящей даже не из трёх, как «Берни», а из целых четырёх сегментов. Ехавшая впереди меня «Мюкке» сбросила скорость — а я не стал. И, облизав внутренний поребрик, влетел на двухстах в тупой угол.

Практически тут же оттормаживаюсь до ста, спускаясь до третьей передачи, и мастерски выруливаю с ускорением из продолжительной связки на следующую часть прямика.

Стролл подотстал, маяча в сотне с лишним метров позади. Наверное, не ожидал от меня такой дерзкой прыти.

Надо сосредоточиться. Далее — третий сектор, самый трудный для меня в плане времени относительно остальных. С затяжным, мать его, дуговым поворотом «Закс», носящим знаковый тринадцатый порядковый номер.

Закруглённый заход в петлю «Мобил-1» (название проплачено компанией по производству моторного масла) — и я понимаю, что Лэнс на глазах сокращает разрыв. Изо всех сил жму на коротком отрезке и более-менее плавно сбрасываю перед злополучной дугой, в которую вхожу на сотке.

Стролл уже не хвосте! Какой же он быстрый, блин…

Незаметная заключительная шикана — и вход в Южную петлю, выводящую на старт-финиш. Проезжаю правыми колёсами по бело-синему полосатому поребрику, дабы не уступить свою внутреннюю траекторию…

Но Лэнс оказывается слева, на внешней! Выныривает из завершающего угла «Зюдкурве» и чисто за счёт разгона проходит вперёд, закрепляя свой статус к первому повороту.

Будь мы на автомобилях