Линия фронта в Буде и Пеште в период с 28 декабря 1944 г. по 7 января 1945 г.

Ежедневные доклады обеих сторон дают одинаково необъективную картину перемещения войск на фронте. В океане зданий постоянно меняющиеся очертания переднего края можно было обрисовать только приблизительно. Кроме того, при первой возможности перед основной позицией располагались охранение или передовые патрули. Поэтому на любых картах очертания линии фронта являются не более чем приблизительной картиной.

Долгое время действиям войск мешало отсутствие взаимодействия между наступающими армейскими корпусами. Если советский 30-й стрелковый и румынский 7-й армейский корпуса получали приказы от штаба советской 7-й гвардейской армии, советский 18-й гвардейский стрелковый корпус находился в непосредственном подчинении командующего фронтом Малиновского 11 января по рекомендации советского Генерального штаба. Малиновский объединил все наступающие войска в Будапештскую группу войск, созданную на основе 18-го гвардейского стрелкового корпуса.

Командиром Будапештской группы войск был назначен командир 18-го гвардейского стрелкового корпуса генерал И.М. Афонин. Немецкое командование обладало очень ограниченными возможностями для того, чтобы как-то влиять на ход событий. В начале января еще была возможность пользоваться телефонной связью, и венгерские офицеры-разведчики часто получали ценные данные простым обзвоном местных жителей районов, занятых советскими войсками. Однако к середине месяца большая часть линий связи была разрушена, и сообщение с подразделениями на передовой стало возможно поддерживать только через посыльных. В условиях города с нагромождением развалин домов информация о продвижении противника постоянно задерживалась. Поэтому управление войсками все чаще переходило к командирам боевых групп, которым, несмотря на имевшиеся в их распоряжении ограниченные средства, зачастую удавалось отбивать у противника наиболее важные с точки зрения обороны здания и пути прохода по основным магистралям города.

Для того чтобы не допустить дезертирства, венгерских солдат небольшими группами вливали в немецкие подразделения. Немецкое командование для укрепления обороны старалось также использовать технические средства заграждения. Основные узлы, главные улицы и площади города перегораживали баррикадами, проволокой под электрическим током, минными заграждениями и противотанковыми ловушками. Во второй линии обороны за боевыми частями с целью блокировать возможные прорывы советских войск размещали подразделения полиции, жандармерии и другие формирования с более низким уровнем подготовки и оснащенности, как, например, 2-й университетский штурмовой батальон.

В пределах границ Пешта было оборудовано семь почти параллельных рубежей обороны в форме дуги, которая краями опиралась на берег Дуная. Первая линия обороны проходила по периметру южных пригородов и доходила до станции Ракош, затем сворачивала на северо-запад вдоль ручья Ракош. Вторая занимала бульвар Кальмана, Венгерский бульвар и бульвар Роберта Кароя. Третий представлял собой ответвление от второго рубежа в сторону станции Йожефварош и продолжался вдоль улиц Дёжа Дьёрдь и Драва. Четвертая линия обороны проходила по улице Галлера и площади Орци, улицам Фиумай, Роттенбиллер, Синай Мерсе, мосту Фердинанда и заканчивалась на улице Чанадь. Пятый оборонительный рубеж территориально совпадал с Большим (куда входили проспекты Ференца, Йожефа, площадь Эржебеты, проспект Терезы и Святого Иштвана), а шестой — с Малым кольцом Будапешта (бульвар Карой, бульвар Музеум, бульвар Вамхаз). На всех этих рубежах были возведены лишь легкие укрепления, хотя некоторые были оборудованы минными полями и проволокой под током.

В начале января по приказу командования IX горнострелкового корпуса СС из Буды в Пешт были переброшены остатки 271-й народно-гренадерской пехотной дивизии под командованием подполковника Кюндигера. Командовать всеми частями в Пеште было поручено командиру 13-й танковой дивизии генерал-полковнику Шмидхуберу. К тому моменту, по данным венгерской стороны, численность солдат в венгерских батальонах составляла в среднем всего по 150–200 человек при пяти ручных пулеметах, одном станковом пулемете и четырех-пяти минометах. И это количество постоянно сокращалось. По состоянию на 7 января в немецкой 13-й танковой дивизии насчитывалось 887 солдат, а в венгерских 10-й пехотной и 12-й резервной — 507 человек. По состоянию на 14 января в группе Кюндигера насчитывалось 225 солдат и офицеров, а в дивизии «Фельдхернхалле» с учетом приданных венгерских подразделений — 865. Боевой состав 22-й кавалерийской дивизии СС оценивался примерно как 800 человек, во всех других фронтовых частях вместе насчитывалось еще 400 солдат и офицеров. Итого получается 3684 человека. Таким был боевой состав всего Пештского гарнизона, что примерно соответствует одной советской дивизии полного состава.

Пфеффер-Вильденбрух не доверял Шмидхуберу, поэтому назначил в штаб его дивизии в качестве «офицера по политическим вопросам» оберфюрера СС (соответствует званию полковник) Хельмута Дёрнера. При этом, поскольку Дёрнер был боевым офицером, он одновременно стал командиром боевой группы, сформированной из остатков частей и подразделений 13-й танковой дивизии. Однако это назначение не отражало реального положения вещей: несмотря на то что Дёрнер официально был подчиненным Шмидхубера, на самом деле он мог отдавать генералу приказы. Приблизительно 10 января Шмидхубер перенес свой командный пункт с переднего края в Пешт.

Ловушка вокруг Пештского плацдарма захлопнулась, и после того, как продолжилось советское наступление в северо-восточном секторе, он потерял свою полукруглую форму. К 5 января после удара советских танков образовался глубокий выступ в обороне в сторону внутренних районов города через Пештуйхей до квартала Зугло. К северу от выступа немецкие и венгерские части продолжали держать оборону в Уйпеште, западных кварталах Ракопалота и Пештуйхея и на южном участке выступа на ипподроме, а также в окрестностях площади Эрш-Везер, Кёбанья и на большей части Кишпешта и Пештсентержебета. Но южнее по течению Дуная в любой момент в окружение мог попасть Шорокшар. В тот момент бои шли уже на острове Чепель, на высотах Кирайердё и Лакихедь. В донесении IX горнострелкового корпуса СС отмечалось:

«Акцент в битве за Будапешт сместился к восточному плацдарму. Бои продолжаются с неизменным ожесточением, противник ведет плотный артиллерийский и минометный огонь. Обе стороны несут значительные потери. Несмотря на потери незначительной территории, оказалось возможным, несмотря на напряженную ситуацию с боеприпасами, удержать наши позиции под мощными ударами противника на всем восточном и северо-восточном участках фронта… Поставки осуществляются крайне скудно, артиллерийских снарядов хватит еще только на один день. Некоторые виды боеприпасов закончились».

В Зугло, где целый день продолжались уличные бои, дивизион штурмовой артиллерии под командованием первого лейтенанта Иштвана Маньоки потерял 70 процентов из 120 человек своего личного состава.