Генерал-лейтенант Александров невольно облизнул губы.

– Красиво рассказываешь, Дмитрий Сергеевич.

– Вот, Леша, рыбалка, а не баловство на пруду.

– Ну так давай на Волгу рванем. При наших-то возможностях и вертолет взять не проблема. Лодочку с мотором, палатку, снасти любые.

Белоногов вздохнул.

– Все это так, Леша, да только кто же нас с тобой отпустит? Даже на сутки. Тут не о рыбалке думаешь, а о разного рода мерзавцах, о том, как не дать им, скотам, людей погубить. Кстати, как у вас в разведке оценивают боевые возможности «Ягуара»?

– Опять дела. А я размечтался.

– Ну хоть помечтал для разрядки.

– Возможности «Ягуара»? Отряд укомплектован профессионалами. Хорошо вооружен, оснащен. Принимал участие во многих боевых операциях. Как сам понимаешь, если уцелел, то в успешных. Но привлекался и к карательным акциям.

– Да? Это важно. Карательные акции иногда ломают психику даже, казалось бы, железных бойцов. Что за дела такого рода?

– Ну, к примеру, в Хекбаде. Тогда «Ягуар» полностью истребил всех жителей иракской деревни. Положил женщин, стариков и детей.

Белоногов задумался.

– Так! Каратели, значит. Что ж, тем хуже для этих профи из «Ягуара». Мои парни ой как не любят карателей.

– А кто их любит? Твари, они и есть твари.

– Почуяли запах легкой крови. Это нам на руку.

– Я бы не стал рассчитывать на то, что карательные акции снизили боевой потенциал американских спецназовцев.

– Но и не повлиять на них не могли.

Александров пожал плечами.

– У тебя больше опыта в этих делах. Возможно, ты и прав.

– Еще вопрос, Алексей Владимирович.

– Да?

– У Коулмана есть преданные лично ему люди, готовые выполнить любой приказ генерала?

– Тебе «Ягуара» мало?

– Коулман наверняка планирует ликвидацию отряда-призрака. Не нужны ему свидетели.

Не требуются они и Гидону Друкеру, а особенно Алтеру Хайцеру. Провокация должна быть проведена чисто. Естественно, на территории Ирана валить бойцов «Ягуара» Коулман не планирует, но он обязательно должен их убрать. В Ираке. Там и следы замести. А для этого ему нужны свои люди.

Александров кивнул и сказал:

– Пока нам известно, что в США Коулмана постоянно сопровождают его подчиненные. Это Рик Брукс, личный водитель генерала, и охранник Билл Холл. В круг его ближайших людей входил и Джеймс Хендерсон. Но того, как тебе известно, завалил полковник Фостер, руководитель операции «Персидская ночь», застав с ним свою жену Анжелику.

Белоногов прошел по кабинету.

– Так, значит, как минимум двоих бывших спецназовцев Коулман при себе держит.

– Уточню, что в США.

– Долго ли их перебросить в Ирак? Мне еще надо знать, кто по боевой специальности эти Брукс и Холл.

– Я тебе отвечу на этот вопрос. Брукс – снайпер, Холл – сапер.

– Угу. Снайпер и сапер! Отлично. На будущее, Алексей Владимирович, прошу сообщать мне любые сведения, касающиеся всех членов боевого отряда «Ягуар», от рядового штурмовой группы до бригадного генерала Грэга Коулмана.

– Если они у меня будут.

– Естественно. Кофе?

Алексеев рассмеялся.

– Тебе, Дмитрий Сергеевич, просто необходим отдых. Или хотя бы передышка.

– А что, собственно, такого необычного я отмочил?

– Ничего. Но спросил второй раз. Я уже говорил тебе, что сейчас пью только зеленый чай.

– Да? Ну и ладно.

– Поехал я, Дмитрий Сергеевич!

– Давай, Алексей Владимирович.

Белоногов проводил до приемной высокопоставленного представителя СВР.

Военный полигон Альдамир, Иран. Суббота, 22 сентября

За сутки отряд «Z» обустроился в казарме, разделенной на отсеки, каждый из которых предназначался для одного человека. Сразу же после подъема Седов прошел в отсек французского капитана Лероя.

– Привет, Хакер, – поздоровался майор с подчиненным, который после бритья брызгал на лицо туалетную воду.

– Здравия желаю, командир.

– Почему пользуешься туалетной водой? Это запрещено. Для ухода за кожей есть специальный крем без запаха.

– Так мы же в отстое, командир?!

– В отстое? Скажи еще, в отстойнике.

– Я скажу другое. По сравнению с разведывательной группой, мы, конечно, можно сказать, находимся в идеальных условиях. Вообще-то, иранцы могли подготовить что-нибудь получше этой казармы.

– С баром и девочками?

– Ну, с этим у них строго. А вот создать уют могли бы.

– Они сами живут в таких же условиях. Но достаточно болтовни. Что у нас по объекту «Эрдуз»?

– Сейчас посмотрим. За ночь аппаратура сигнала тревоги не подавала.

– Посмотри!

Лерой, надев майку, присел за стол, уставленный разной аппаратурой, включил монитор.

– Так, что мы имеем? А имеем мы следующее: обстановка не изменилась, на базе все те же шестнадцать человек, два поста с часовыми. Часть бойцов «Ягуара», пять, нет, шесть человек находятся на поверхности, в том числе и полковник Фостер. Его подземный каземат пуст. На позициях наблюдения разведгруппы один человек, кто, сказать не могу. Трое в роще. Все по-прежнему, как и было.

– Возле базы, в восточном районе Эрдуза посторонние люди есть?

– Нет.

– Ущелье?

Лерой переключил аппаратуру и доложил:

– И там все как прежде. Пограничники на месте. В ущелье их трое.

– Понятно.

В отсек Лероя зашел старший лейтенант Шинкевич и сообщил:

– Командир, вас желает видеть капитан Давенди.

– Ему-то что надо?

– Откуда мне знать.

– Прямо так и желает?

– Горит нетерпением.

– Где он?

– В отсеке планирования и совещаний.

– Хорошо, свободен!

Шинкевич ушел, а Седов приказал Лерою:

– Продолжай постоянное наблюдение за базой и ущельем, в целом за Эрдузом. Если что, вызывай меня. Завтрак тебе принесут.

– Я не смогу целый день смотреть в монитор.

– Потребуется замена, сообщи. Все, я к Давенди.

– Мрачный тип этот офицер корпуса стражей исламской революции. По-моему, он подозревает, что в отряде «Z» есть не только российские офицеры.

– Плевать на его подозрения. Наше присутствие в Иране согласовано на высшем уровне. Ты не обращай внимания на иранцев. Отслеживай обстановку.