по делу «Монстра», произошёл раскол. Прокуроры Флери и Канесса считали, что работу в больнице «Санта-Мария-Аннуциата» необходимо продолжить. Для этого по их мнению следовало не только провести тотальный обыск всего больничного комплекса, но и организовать поголовную проверку медперсонала. Судья же Марио Ротелла, осуществлявший общее руководство расследованием, придерживался прямо противоположной точки зрения – он полагал, что подброшенный на парковку патрон и спрятанная в морге карта призваны отвлечь правоохранительный органы от главной цели – проверке Сальваторе Винчи. А стало быть именно на этой проверке и надлежит сосредоточиться.

Далее стало только интереснее.

В один и тот же день 29 сентября в итальянской прессе появились 2 довольно обстоятельные статьи, посвященные ходу расследования преступлений «Монстра». Одна из них – за авторством Марио Специ – имела тенденциозное название «Ещё одна ошибка Монстра» и рассказывала о том, что полиция в ближайшее время сможет идентифицировать автомашину серийного убийцы, причём в статье цитировались заявления Флери и Канессы на сей счёт. Вторая статья, написанная журналистом Джованни Моранди, поведала читателям о ситуации, сложившейся вокруг больницы «Санта-Мария-Аннуциата». Обе статьи были на удивление оптимистичны, причём Специ весьма самонадеянно заверил читателей в том, что «Монстр» допустил фатальную ошибку, которая непременно приведёт к его разоблачению. Ошибка эта заключалась в том, что по мнению Специ «Монстр» перед последним нападением [имеется в виду нападение в ночь на 9 сентября на Надин Марио и Жана-Мишеля Кравеишвили] выехал на платную автотрассу в интервале между 19 и 24 часами, а в это время все автомашины, в кабине которых находился одинокий мужчина, на пунктах оплаты проезда фиксировались. Эту информацию, считавшуюся до того строго секретной, Марио Специ сообщил прокурор Канесса. Не совсем понятно, для чего было принято решение предать гласности данное обстоятельство, но после 29 сентября вся Италия узнала о том, что по «делу Монстра» правоохранительные органы активно используют данные пунктов оплаты проезда по дорогам. Из полученной информации Марио Специ делал вывод, что номерной знак автомашины преступника записан и непременно будет проверен правоохранительными органами, которые сумеют связать автомобиль с конкретным человеком.

Вверху: статья Марио Специ о неминуемом разоблачении «Монстра», который якобы уже допустил фатальную ошибку. Внизу: статья Джованни Моранди, рассказывавшая об отработке версии, согласно которой серийный убийца является работником больницы «Санта-Мария-Аннуциата» в городке Понте-а-Никкери. Обе публикации пришлись на один день – 29 сентября 1985 года – и привлекли внимание разыскиваемого убийцы.

Нельзя не отметить легковесность и необдуманность суждений Специ. Последний процитировал прокуроров, непосредственно связанных с расследованием, и воспринял их слова совершенно некритично. Журналист почему-то поверил в то, что преступник отправился на свою «охоту» после 19 часов, а не в 18 или, скажем, в 18:30. Он почему-то решил, что на платную автотрассу преступник будет выезжать в одиночку и ему не придёт в голову усадить рядом с собою подругу, сестру или ребёнка. Специ почему-то был уверен в том, что «Монстр» не догадается о возможной фиксации номеров автомашин и не сделает в своих действиях соответствующую поправку. Общая интонация этой публикации оказалась снисходительно-высокомерной, что следует признать недопустимым с точки зрения журналистской этики, а кроме того, выглядит просто глупо, учитывая осторожность «Флорентийского Монстра» и поразительную эффективность его нападений.

Подводя итог рассказу об этих статьях, автор позволит себе высказаться следующим образом: Марио Специ не следовало сочинять этот легкомысленный текст. И нет ничего удивительного в том, что убийца обратил внимание на эту статью и именно она подтолкнула его к отправке анонимных писем в начале октября.

После этого вынужденного, но совершенно необходимого отступления возвращаемся к анонимкам.

Письма, одно из которых было адресовано прокурору Флери, а другое – прокурору Канессе – были зарегистрированы почтовым сектором прокуратуры 1 октября. На конверте, адресованном Канессе, стояло 2 штемпеля, один из которых относился к 30 сентября, а второй – к 1 октября. Это означало, что обработка именно этого конверта пришлась на момент перевода даты. В этом месте необходимо пояснить, что почтовый сектор прокуратуры Флоренции работал круглосуточно, обрабатывая в отдельные дни до 1,2 тыс. входящих и исходящих отправлений. То есть сотрудник почтового сектора, зарегистрировал письмо и первоначально поставил на конверте дату заканчивавшегося дня [30 сентября 1985 года], а затем, обратив внимание на то, что полночь минула, переставил дату на штемпеле и… поставил повторную отметку, зачеркнув предыдущую авторучкой. Это была важное обстоятельство, указывавшее на то, что анонимки попали в здание 30 сентября, а не утром 1 октября.

Кроме этой любопытной детали существовала и другая. На обоих конвертах отсутствовали почтовые адреса, марки оплаты и следы обработки отправлений почтовой службой. Это означало, что автор писем принёс их в здание прокуратуры лично и опустил в ящик для входящей корреспонденции от граждан. Со времён «дуче» на входе в здания, занятые прокуратурой, устанавливались специальные ящики, в которые каждый желающий мог опустить письмо. При этом никто из ведомственных работников или охраны здания не мог потребовать от отправителя назвать себя или проверить его документы. Фактически это были ящики для анонимок. Считалось, что упрощенная передача таких вот «писем от народа» улучшает коммуникацию правоохранительных органов и населения.

Ксерокопии конвертов анонимных писем от 1 октября 1985 года. Слева: конверт с посланием прокурору Флери, справа – прокурору Канессе. На конверте с посланием Канессе можно видеть 2 оттиска штампов почтового сектора прокуратуры, на одном из них проставлена дата 30.09.1985 [этот оттиск зачёркнут], на втором – отметка следующего дня. Можно видеть, что на конвертах нет почтового адреса и следов обработки отправлений государственной почтой. Это означало, что письма принесены их автором прямо в здание прокуратуры.

Фактически власти побуждали народ упражняться в доносительстве, давая понять, что кляузничать можно и нужно и за это никто маленького итальянского обывателя наказывать не станет. Однако то, что было хорошо для 1930-х или 1940-х годов, к середине 1980-х уже стало сильно сбоить. Террор «красных бригад» и нацистов, захлестнувший Италию во второй половине 1970-х годов, заставил правоохранительные органы задуматься над тем, чтобы устранить из ведомственных зданий уязвимость, связанную с наличием ящиков для корреспонденции, к которым имеет доступ любой человек с улицы. Ведь честный обыватель принесёт анонимку на соседа, а террорист – конверт с раскатанным «в блин» пластитом и простейшим исполнительным механизмом на основе кварцевых часов.

По этой довольно очевидной причине подходы к подобным ящикам для «корреспонденции от граждан» стали оснащаться устройствами скрытой фотофиксации. Ящики переставили в особые выгородки, как бы отделив от фойе, а на подходе к ним стали размещать дверь, при открывании которой входящий или выходящий человек фотографировался несколькими замаскированными фотоаппаратами. Обычно оборудовались 2 точки скрытой фотосъёмки, но в учреждениях с повышенным уровнем террористических угроз их могло быть много больше. Тут следует отметить, что для 1970-1980-х годов подобная технология не представляла из себя нечто эксклюзивное или невозможное – в то время практически все загранучреждения развитых стран мира оборудовались аналогичными системами скрытого фотоконтроля посетителей. Разумеется, такая система скрытой фотофиксации была смонтирована и в здании прокуратуры во Флоренции, а это означало, что человек, отправивший анонимки прокурорам Каноссе и Флери, должен был попасть на плёнку.

Впрочем, тут мы немного забегаем вперёд, поскольку сначала следует сказать несколько слов о содержимом конвертов. В обоих случаях оно оказалось идентичным и включало в себя:

1) ксерокопию фрагмента статьи из Марио Специ из номера газеты «Ла Нацьионе» от 29 сентября 1985 года – той самой статьи под названием «Ещё одна ошибка Монстра», о которой было сказано чуть выше. Из этой статьи были скопированы портреты мирового судья Пьера Луиджи Виньи (Pier Luigi Vigna) и прокуроров Франческо Флери (Francesco Fleury) и Паоло Канессы (Paolo Canessa).

2) ксерокопию оборотной стороны талона на оплату проезда по скоростному шоссе с отпечатанной на пишущей машинке фразой «Poveri Fessi Vi bastano uno a testa;;;;;;;;;;;;;» («Повери Фесси тебе достаточно одного (далее 13 знаков»;»)»).

3) патрон калибра 22 Long Rifle Winchester. Патрон был помещён в палец от латексной перчатки, грубо отрезанный ножницами.