Трудно, опасно, сомнительно… и дорого, о чем Макиавелли не упомянул. Тем не менее в 1990 г. Национальный совет по делам науки одобрил заявку, несмотря на бюджет почти в $300 млн. Одна загвоздка: из-за большого объема финансирования – беспрецедентного для NSF – проект должен был также получить одобрение конгресса. Последнее слово (быть или не быть LIGO) оставалось за Капитолийским холмом.

Еще одно препятствие, едва не уничтожившее LIGO, отчасти возникло из-за Тони Тайсона из AT&T Bell Laboratories. Как вы помните, в 1970-х гг. Тайсон был одним из самых непримиримых противников Джо Вебера. Тайсона пригласили выступить в комитете палаты представителей конгресса США по науке, космосу и технике. Его первым заданием было оценить осуществимость проекта LIGO, вторым – опросить астрономов и узнать, насколько популярен этот проект в их среде.

Сегодня, вспоминая об этом случае, Тайсон жалеет, что согласился на второе задание[50]. Его собственное мнение о заявке на строительство LIGO уже вызвало резкую критику круга ученых, занимающихся гравитационными волнами. Он высоко оценивал перспективы проекта, но понимал, что он сырой. Вероятно, конгрессу лучше выдать первый транш на разработку прототипа интерферометра средних размеров, а не сразу на полномасштабную обсерваторию. Это были, в общем, соображения технического порядка. Но в ходе опроса двух сотен видных американских астрономов проявилась выраженная связь вопроса с политикой развития науки. Оказалось, пять из каждых шести астрономов вообще против строительства LIGO. Это слишком сложно, слишком рискованно, слишком сомнительно в плане результативности, а главное, слишком дорого. Почему бы не потратить деньги на новые телескопы и астрономический инструментарий? На вещи, проверенные временем?

В какой-то мере сомнения вызывались физическим обоснованием LIGO. В консультативном докладе Национального совета по научным исследованиям о приоритетах астрономии и астрофизики в 1990-е гг. проект LIGO характеризовался как «интересный физический эксперимент, пока не продемонстрировавший своей полезности для астрономии». И эти физики со своими лазерами осмелились назвать свой инструмент обсерваторией? Они до сих пор ничего не обнаружили. Они даже не могут направить эту штуковину на конкретную точку в небе.

Разумеется, Тайсон был обязан сообщить о результатах своего опроса. В итоге на него обрушился вал ядовитых электронных писем от людей, связанных с LIGO. Тем не менее конгресс одобрил проект благодаря еще двум годам активного лоббирования Робби Фогта – на Капитолийском холме он был новичком, но его яркая личность привлекла внимание законотворцев. Наконец, в 1992 г., через 20 лет после первой публикации эпохальной статьи Рэя Вайсса в журнале MIT Quarterly Progress Report, Национальный научный фонд получил разрешение заключить соглашение о сотрудничестве с Калифорнийским и Массачусетским технологическими институтами. Были выбраны две площадки для строительства – Хэнфорд и Ливингстон. Наконец можно было приступать к сооружению LIGO.

Или нельзя?

Во всяком случае, не сразу. Достигли апогея личные трения между специалистами из Калифорнийского института. Заступив на пост первого директора LIGO, Фогт опирался на технический опыт Рона Древера, выдвигавшего блестящие идеи – например, повысить мощность лазера с помощью резонаторов Фабри – Перо и дополнительно подавить дробовой шум путем рециркуляции мощности, – но с годами Фогту становилось все труднее терпеть вспышки неуправляемой интуиции Древера и его неспособность на чем-нибудь остановиться. Радикальное изменение масштаба проекта требовало порядка, организации и дисциплины – качеств, которые для Древера были пустым звуком.

Дискуссии переросли в споры, споры – в раздоры. Двое ученых вообще перестали разговаривать. Фогт демонстративно покидал помещение, стоило Древеру войти, – не лучший способ выполнения многомиллионного проекта. Другим членам команды также стало трудно работать с Древером, а у многих были проблемы с Фогтом из-за его авторитарного и негибкого стиля руководства. По словам Вайсса, это был полный разлад, сведения о котором просочились в научную прессу. Репортажи о «шторме Фогт – Древер», как стали называть конфликт, появились на страницах Science и Nature. NSF отреагировал очень резко, и ученые Калифорнийского технологического института испугались за судьбу LIGO. В 1992 г. они исключили Рона Древера из проекта и даже сменили замки на двери его кабинета.

Вред, однако, уже был причинен. Группа независимых экспертов даже рекомендовала NSF свернуть проект. Фогт стал еще более подозрительно относиться к вмешательствам извне в любом виде, поскольку хотел руководить LIGO по-своему. Это не понравилось Национальному научному фонду, потребовавшему сделать формат управления значительно более прозрачным и отчитываться за каждый потраченный доллар и каждый предпринятый шаг. Мог ли NSF в полной мере доверять Робби Фогту? Он сумел протолкнуть LIGO в конгрессе, но, решили независимые эксперты, не способен возглавить строительство объекта. В конце 1993 г. руководство NSF совместно с верхушкой администрации MIT и Калтеха пришли к неизбежному выводу: Фогт тоже должен уйти. Проект LIGO слишком важен, чтобы позволить причудам одного человека его уничтожить.

Кто же подходил для завершения работы?

Может быть, специалист по физике элементарных частиц из Калифорнийского технологического института Бэрри Бэриш? Он был легким в общении и невероятно организованным человеком, имел огромный опыт управления крупными научными проектами. До недавнего времени Бэриш являлся одним из руководителей масштабного эксперимента, служащего подготовкой к строительству SSC – сверхпроводящего суперколлайдера – американского гигантского ускорителя элементарных частиц, который должен был стать главным инструментом поиска неуловимого бозона Хиггса. Если название этой лаборатории ничего вам не говорит, причина в том, что она так и не была построена. В октябре 1993 г. многомиллиардный проект ускорителя, финансируемый министерством энергетики, был закрыт конгрессом. Бэриш остался не у дел.

В рождественские каникулы 1993 г. к Бэришу обратился президент Калифорнийского технологического института коллега-физик Томас Эверхарт. Как он смотрит на то, чтобы возглавить LIGO? Они обсудили предложение во время прогулки по пляжу. Бэриш не смог сразу принять решение. Он еще не пришел в себя после краха SSC и, кроме того, пристально следил за проектом LIGO и знал обо всех затруднениях. Осуществим ли он?

В конце концов Бэриш согласился. В феврале 1994 г. он сменил Фогта на должности ответственного исполнителя проекта. Навыки стратегического планирования и управления позволили ему поставить LIGO на ноги. Главную роль сыграло то, что он покончил с прежней структурой управления, влил в проект много свежей крови – ученые из области физики элементарных частиц искали работу – и составил гораздо более реалистичную оценку стоимости проекта. Он сообщил NSF: если фонд действительно намечает разработку и осуществление усовершенствованного aLIGO лет через 15, нужно быть готовым к удорожанию проекта процентов на 40.