Я посмотрела на потрескавшийся кафельный пол, на кур, устраивающихся на ночлег под столом.

— Ладно, я переночую у Джанфранко, если это удобно.

Беппи улыбнулся:

— Ну конечно это удобно. Я его родителей с детства знаю. Они мне как вторая семья. Слушай, а что, если я прямо сейчас к ним сбегаю и предупрежу их? А ты оставайся здесь; заодно присмотришь, чтобы соус не подгорел. Помешивай его время от времени. Я мигом.

Оставшись одна, я воспользовалась случаем, чтобы еще раз хорошенько осмотреться. Моя семья тоже нуждалась, и бывали времена, когда родителям было нечем платить по счетам, но семья Беппи в буквальном смысле жила в нищете. Одну стену украшало простое деревянное распятие и красочные открытки с образами святых. У противоположной стены стоял древний буфет, а в нем — несколько тарелок и чашек с отбитыми краями. Над буфетом висело несколько черно-белых семейных фотографий. Я вгляделась в снимок маленького мальчика, подносящего ко рту вилку с намотанными на нее спагетти. Не иначе это маленький Беппи, решила я. Чуть ниже висело свадебное фото: нарядные жених и невеста смотрели напряженно, чувствуя себя явно не в своей тарелке. Рядом висел снимок Беппи с девушкой. Я очень надеялась, что это его сестра. Оба заливались смехом, сидя на стареньком мотороллере «веспа». Не считая этих немногочисленных вещей, в этой маленькой голой комнате больше ничего не было, даже простеньких занавесок на окнах.

Я помешала в кастрюльке и облизала край деревянной ложки. Ощущался привкус базилика и зеленого оливкового масла. Неужели Беппи сам сделал этот соус? — подумала я.

Из-за закрытой двери донесся чей-то глухой кашель. Я догадалась, что это его мама, но не решилась заглянуть и спросить, не нужно ли ей чего-нибудь. Я чувствовала себя незваной гостьей. Я снова подумала о том, как бы потихоньку ускользнуть, но тут входная дверь распахнулась и в комнату влетела молодая девушка.

Она не была даже хорошенькой. Нос широкий, зубы кривые, но жизнерадостность придавала ее лицу столько жизни, что я моментально забыла о том, что она некрасива.

— А, так это правда! — с улыбкой воскликнула она. — Я встретила Беппи, и он сказал мне, что ты приехала. Та самая англичанка, о которой он мне все уши прожужжал. Я Изабелла, и я очень рада с тобой познакомиться.

Стянув со своих блестящих черных кудрей косынку, она подскочила ко мне и звонко расцеловала в обе щеки.

— Никогда прежде не видела, чтобы мой брат так сходил с ума из-за девушки. Что ты с ним сделала, а, англичанка?

Я затруднилась с ответом.

— Меня зовут Катерина, — выдавила я наконец. — Я встретила его в Риме.

— Да-да, англичанка, мне все про это известно. А теперь пойдем, я познакомлю тебя с мамой. Она непременно захочет с тобой поздороваться.

Изабелла толкнула дверь во вторую комнату, и я увидела женщину под белой простыней на высокой двуспальной кровати. На вид она была совсем старуха, и я скорее приняла бы ее за бабушку Беппи, чем за его мать.

— Мама, посмотри, кто здесь. Она не смогла забыть нашего Беппи и теперь вот приехала сюда, чтобы его разыскать, — крикнула Изабелла.

Старуха приподнялась на постели и прислонилась спиной к большой продолговатой подушке, по форме напоминавшей колбасу. Потом она приложила ко рту свою тоненькую высохшую ручку и приветливо улыбнулась.

— Добро пожаловать в наш дом, — произнесла она с таким сильным акцентом, что я с трудом разобрала, что она говорит.

Я ни разу не видела, чтобы она улыбнулась, не прикрыв рукой губы. Думаю, она стеснялась своего беззубого рта. Но она всегда держалась с неизменным достоинством, даже когда чувствовала себя настолько плохо, что не могла подняться с постели.

— Простите, что нагрянула к вам без предупреждения, — с запинкой выговорила я на своем ломаном итальянском.

— Что ж, мы очень рады тебя видеть.

— Она переночует у Де Маттео, мама, — объявила Изабелла, закрывая окно, откуда потянуло прохладой. — Но сначала она вместе с нами поужинает. Сегодня готовит Беппи, так что я надеюсь, ей понравится наша итальянская кухня.

Мы поужинали, собравшись за маленьким кухонным столом. Сначала спагетти под соусом, приготовленным Беппи, потом какие-то острые колбаски, обжаренные им на скорую руку с красным репчатым луком, чили и сладким перцем. Прежде чем приступить к готовке, он сбрил щетину и пригладил волосы бриолином, снова сделавшись похожим на моего прежнего Беппи.

Запивая ужин терпким красным вином, которое Изабелла подливала нам из запыленной бутылки без этикетки, я старалась не думать о том, что мне придется эту ночь провести с родителями Джанфранко. Страшно было даже подумать, что мне придется встретиться с ними.

Я пыталась под любым предлогом задержаться подольше в доме Беппи. Сначала помогла Изабелле вымыть посуду, потом отправилась вместе с ней покормить кур. Я бы еще осталась, но Беппи, увидев, что над Равенно уже взошла луна, напомнил мне, что пора идти.

— Это только на одну ночь, Катерина, — пообещал он. — А завтра утром чуть свет я приду и заберу тебя.

Мы вернулись назад в Равенно. Дойдя до крутых ступеней, ведущих в городок, мы остановились, чтобы поцеловаться. И задержались там надолго.

— Я скучал по тебе, — признался Беппи. — Я так рад, что ты приехала.

Родители Джанфранко выглядели такими же серыми, как и камни Равенно, из которых был выстроен их дом. В тесных комнатках стояла массивная мебель из темного дерева, и единственным помещением в доме, где теплилось хоть какое-то подобие жизни, была кухня.

Они уже ждали меня. Едва я переступила порог, они провели меня наверх в комнату, где мне предстояло спать, и оставили меня там с кувшином холодной воды и тщательно выглаженным квадратиком белого холста в качестве полотенца. Я с удовольствием осталась одна. Готовясь ко сну, я мечтала только о том, чтобы поскорее свернуться калачиком на постели и грезить о поцелуях Беппи.

Как и обещал, Беппи зашел за мной на следующее утро чуть свет, а точнее, заехал на мотороллере, одолженном у двоюродного брата. Он победоносно улыбался:

— Поехали, Катерина. Я отвезу тебя на пляж.

— Но ближайший пляж, кажется, в нескольких милях отсюда? — нерешительно спросила я. — Разве нам не придется снова вернуться туда, откуда я приехала на автобусе, сначала по этому жуткому серпантину, а потом через туннели?

— Не дергайся по пустякам. Все будет нормально. Я уже тысячу раз это делал.

— Ну ладно, — согласилась я. — Только не гони слишком быстро.

Выбранный им пляж со всех сторон окружали скалы, и покрыт он был не песком, а мелкой галькой. Мы пробыли там целый день, купались в маленькой бухточке, загорали, лежа рядом на солнце. Когда он втирал масло мне в плечи или прикасался губами к моей обнаженной спине, я воспринимала это как нечто совершенно естественное и не ощущала ничего похожего на неловкость, которую испытывала всякий раз, оказываясь на пляже с Джанфранко.