Коснуться бы его. Наверняка очень старый мужик. И других старых в клане полно. Они же ценят здесь семена. А у меня целых семь. Этот жадный индюк перед таким богатством не устоит.

— Убери свои руки, мальчишка, — отмахнулся от меня Лютен. — Повторяю для самых тупых и упёртых имперских свиней. Здесь вам не торг! Я своё слово сказал. Не устраивает цена — пошли вон! Если бы не нашествие, вы бы уже собой грифов кормили! Только священный мир и не даёт вам стать падалью.

Последние слова вождь оргаров уже выплёвывал через сжатые зубы. Всё понятно. Лютен по какой-то причине ненавидит островитян, и ему сейчас наплевать на выгоду. Это месть. Мелкая, подлая, грязная месть. Эта тварь знает, что у нас, как и у ургулов, нет выбора. Либо соглашаемся на его унизительные условия, либо остаёмся один на один с ордой. В этот раз от хортов нам уже не уйти.

А семена… Снежник снежнику рознь. Что для ургулов богатство, для оргаров, судя по отмеру их вождя — сущая ерунда. Сто двадцать девять лет индюку. А в запасе, не два и не три, и не пять. Целых десять лет отделяет проклятого богатея от старости.

Ну что же… Раз Лютену на деле не плата нужна, а потеха — он же глумится над нами, вымещает обиду — значит, ударю его не незримым клинком. Правильное слово ещё лучше его щит пробьёт. Гордому индюку мы сейчас по гордости и ударим.

— Ты подлец, Лютен, вождь оргаров, — громко, так, чтобы слышали, и его воины, и Маскар с ургулами, произнёс я. — Ты позоришь сейчас своих предков. Лишь священный мир…

— Что⁈ — не дослушав меня, взревел снежник. — Убирайтесь! Иначе я смою это оскорбление кровью!

— Лишь священный мир не даёт мне прикончить тебя прямо здесь, как шакала, — закончил я свою мысль. — Ты, сидящий за стенами трус, променявший законы предков на корм своей гордости. Я Китар-смерть бросаю тебе вызов, Лютен, вождь оргаров. Откажешься — покроешь позором свой клан.

Вот и всё. Первый щелчок тетивы — и я бью. За свои три секунды успею прикончить урода и ещё нескольких его воинов, кто стоит ближе всех. С остальными уже драться бесу и Краму. Мои люди, как и оргары, ещё на моих первых словах приготовились к бою. Но чью сторону выберут ургулы? Точно не нашу. В лучшем случае останутся в стороне. Я в который раз всё поставил на кон. Даже перебей мы всех воинов Лютена, что находятся здесь, крепь нам не взять и от хортов потом не отбиться, даже если лишившиеся вождя снежники не бросятся в погоню. А они точно бросятся.

— Я сверну твою тощую шею, мальчишка!

Повинуясь жесту вождя, оргары опускают направленные на нас копья и луки. Я уже победил!

— Хочешь драться? Я принимаю твой вызов.

Маска гнева на роже Лютена сменилась довольной улыбкой.

— Победишь меня — пережидайте нашествие в нашей долине бесплатно.

Что случится, не одолей Ло урода, я знаю и так. И даже знаю, почему эта тварь так спокойна.

— Но, если победа будет за мной…

Лютен хитро прищурился. В глазах индюка предвкушение.

— Все твои люди умрут.

Тоже мне удивил.

— Все! — зло рявкает снежник. — Даже продавать эту мелочь гнилую не стану! Но чернявая проживёт дольше всех. С ней потешусь сначала. Духи предков свидетели! Я сказал!

Вот же мразь!

— Я услышал и принял!

Гнев опять накатил на меня, смывающей разум волной.

— Осторожнее, брат! Он продавшийся!

Вот и выбор Маскара. А ведь только свой долг он закрыл. Будет новый на нём.

— Я не от короткого ума до своих лет дожил, брат, — хохотнул Лютен, отступая к воротам. — Драться будем в долине. Мальчишка — дурак, но слова прозвучали. Приведёте их.

Вождь оргаров стремительно развернулся и, буквально запрыгнув в ворота, припустил вверх по лестнице. Через миг его уже не было видно. Реши даже кто-то из нас пустить ему в спину стрелу, не успел бы. А вот воины клана Лютена уж точно бы не промазали. На одного только меня смотрело не меньше пяти наконечников. Натянутые луки чередовались выставленными вперёд копьями. Задрав голову, я убедился, что и сверху в нас целятся.

Да и плевать! Вызов принят. Пусть Айк, Крам и Негода с торговцами сейчас смотрят на меня, как на последнего дурака, подставившего под нож и себя, и их всех. Ладно уж. Потерплю. Потом скажите ещё мне спасибо.

«Глухое» место? Дар в долине не действует? Индюк считает, что меня обманул, но ведь на самом деле обманул его я.

Вот только, как я потом объясню свою силу…

К йоку всё! По-другому нам было всё равно не спастись. Я своё дело сделал. Дальше пусть уже бес выкручивается. Как-никак Ло у нас — повелитель лжи. Он придумает что-нибудь.

Ло 13

Идеально! Лучшего выхода из ситуации просто не существовало. Мальчишка всё сделал правильно. А ведь в момент, когда Кит меня отпихнул от штурвала, я решил, что сейчас хлынет кровь. Но, спасибо звёздам, носитель мастерски разыграл мой же собственный план.

Взвесив все варианты, я как раз пришёл к выводу, что единственный наш шанс выйти из этого тупика — поймать вождя дикарей в ловушку собственной гордости. Эти снежники чересчур ценят данное слово, и Китар вынудил самоуверенного дурака дать необходимое нам обещание. Теперь никуда он не денется — слишком много свидетелей.

Да, нашим спутникам придётся узнать, что мастерство Китара не имеет ничего общего с даром. Но это определённо меньшее из зол. Мальчишка бы ни за что не отдал дикарям никого из своих — будь то Лина, или кто-то из младших, а бегать с выводком малолеток от хортов по горным долинам мы долго не сможем. Нам нужно это убежище и нужен проводник из местных. Теперь, уверен, и то, и то у нас будет. Осталось только прикончить вождя дикарей.

Задача не из простых, но и невыполнимой её нельзя назвать точно. Лютен, при всех его наверняка стремящихся к потолку Предземья долях, мне не ровня. Пока что я не встречал в этом мире по-настоящему умелых бойцов. Гахары, чей опыт и мастерство сравнимы с моими, не в счёт. Достигнуть сопоставимого с моим уровня без сотен лет тренировок попросту невозможно, а тело мальчишки, благодаря моим стараниям, уже не та жалкая оболочка, что раньше. Для решения большинства задач, которые встают перед нами, мне хватает имеющихся показателей.

Вот только с противником настолько высокого уровня троероста мне сталкиваться ещё не приходилось. Моё мастерство отчасти нивелирует разницу в физике, но та слишком велика, и её следует срочно уменьшить, благо возможность есть.

Не успело от бегства вождя оргаров пройти и пяти секунд, как из ворот стали выскакивать воины с оружием в руках. Наверное, загодя поняли, что всё идёт к конфликту, и начали спуск со стены ещё на первых словах Лютена, произнесённых повышенным тоном. Вместе с теми снежниками, что уже были внизу, оргары принялись окружать нас. Почётный эскорт, который сопроводит нас наверх.

Пока замыкалось кольцо я успел проглотить все имевшиеся у меня бобы, кроме двух. Теперь на фоне ловкости, которой на текущий момент я скопил аж сто двадцать долей, другие показатели уже не смотрелись смешно. Восемьдесят пять — сила и семьдесят восемь — крепь. Неплохо, но можно и лучше.

— Не смотри на меня, как на идиота, — шепнул я поникшему Айку. — Я знаю, что делаю. Успокой остальных.

Мне не нужно, чтобы кто-нибудь из своих выкинул какую-нибудь глупость. Теперь поболтаем с Маскаром, благо угрулы не спешат подниматься и топчутся рядом с нами. Их пока что не приглашали наверх. Местным некогда разбираться с гостями. Наверняка поведут сейчас под конвоем всех вместе, а там уже отсортируют кого куда.

— Желаешь победы Лютену? — негромко спросил я Маскара, когда воины-оргары погнали всех внутрь, и я в образовавшейся толчее специально сблизился с вождём ургулов.

— Он мой кровный брат, а ты бывший враг, — последовал логичный ответ.

— Братская любовь… Понимаю. Просто у нас так не принято, чтобы брат имел брата. А тебя, вождь, сейчас поимели.

Маскар ничего не ответил, но скривившееся лицо выдало чувства гиганта.

— Причём, поимели дважды. Меня ведь ты, получается, обманул. Спасение за спасение… Не дал тебе брат своё слово сдержать.

А лестница тут очень широкая. По ступеням бок о бок может разом