Застываю на месте, стараюсь даже не дышать, чтобы не выдать своего присутствия.

— Ладно, — спустя какое-то время нарушает тишину Илья, — ты прав, но это будет очень тяжело для нас обоих.

Я выдыхаю — кажется, пронесло.

— Это верно, — говорит Лука. — Останешься у меня? Места много.

— Да, спасибо, — благодарно соглашается Илья. — Но я ещё посижу на веранде немного. Только скажи, в какой комнате мне спать.

— Давай в угловой на первом этаже, — немного подумав, инструктирует брат, — а то на втором Лия с парнем обосновались, им же завтра не нужно рано вставать на работу.

— Без проблем, спасибо тебе ещё раз, бро.

Слышится скрип кресла. Я позволяю себе немного выглянуть из-за угла и вижу, как брат собирает посуду и собирается заходить в дом.

Не нахожу ничего лучше, кроме как юркнуть именно в ту самую угловую комнату на первом этаже, потому что быстро и тихо подняться могу не успеть: либо будет слышно, либо видно мои пятки. Прикрываю за собой дверь, но так, чтобы всё слышать.

Лука немного шумит посудой на кухне, затем желает Илье спокойной ночи и уходит к себе в комнату, не заглядывая ко мне, — слышу его шаги. И я, наконец, окончательно облегченно выдыхаю.

Правильным было бы сейчас самой пойти спать, но я не могу. Голова и разум оказываются бессильны, сердце выходит на первый план, заставляя ноги нести меня на веранду.

Тихонько подхожу к двери на улицу, в этот раз мне удаётся сделать это абсолютно бесшумно и остаться полностью незамеченной.

Лука выключил свет, и Илью освещают только луна и звёзды — сегодня на удивление совершенно безоблачное небо. Я даю себе немного времени и без зазрений совести рассматриваю его со спины. Дроздов сидит на ступеньках на крыльце и смотрит вперед.

Может быть, это мой шанс?

Об Андрее сейчас совсем не думаю, как будто его нет в моей жизни и никогда не было, мысли о нём не просто отошли на задний план, они испарились.

Есть только я и Илья, и никого больше.

— Привет, — чуть ли не шепотом здороваюсь я, чтобы не напугать мужчину.

Он оборачивается, но рассмотреть выражение его лица не удаётся из-за тени от дома.

— Привет, принцесса, — спокойно говорит Илья, будто моё появление его нисколько не удивило, и он только меня и ждал. Дроздов скидывает с себя джинсовку и кладёт рядом, приглашая.

Подхожу ближе и чувствую запах алкоголя, а затем замечаю переливающуюся в лунном свете практически пустую бутылку чего-то крепкого, стоящую рядом с перилами, но это меня нисколько не останавливает, я сажусь рядом с Ильей на ступеньки, на его куртку.

Какое-то время мы сидим в тишине и оба смотрим на небо.

— Твой натуральный цвет тебе идёт больше, — вдруг произносит он.

Лишь пожимаю плечами и ничего не отвечаю. На самом деле он не первый, кто мне о таком говорит, я и сама последнее время стала всё чаще задумываться вернуться к своему родному оттенку.

— Значит это ты скрипнула половицей? — говорит Илья, но в его голосе ни капли обвинения, скорее даже констатация факта, чем вопрос. — Много слышала?

— Немного, — честно отвечаю я, нет смысла увиливать, и так всё ясно.

— Понятно, — ровно произносит он.

— Вы с Ларой разводитесь? — рискую уточнить я.

— Спроси, что полегче, — тяжело вздыхает Илья.

Что именно произошло, я спросить не рискую, страшась правды, которая может как сыграть мне на руку, так и разбить все неожиданно проснувшиеся надежды. Если он захочет поделиться со мной подробностями, то сам начнёт рассказывать, а я не буду ничего выпытывать.

— Мне жаль, — искреннее говорю я, потому что мне правда жаль, что он сейчас не счастлив, что он сейчас в таком состоянии.

Илья ничего не отвечает, и мы снова какое-то время сидим молча, но эта тишина, обволакивающая нас, не давит. В ней хорошо. Так, как и должно быть.

Я немного двигаю руку в сторону и слегка задеваю горячие пальцы Дроздова. По мне тут же проходит разряд молнии, как тогда, когда он касался меня два года назад. Ничего не изменилось, не ослабло, даже, наоборот, стало сильнее.

Мужчина чувствует касание и то, что я не собираюсь убирать руку. Хмурясь, он поворачивается ко мне, и мы встречаемся взглядами.

В его глазах кучу эмоций: и боль, и обреченность, и безмерная так знакомая мне печаль. Но я вижу в них кое-что ещё. Любопытство? Интерес? Желание?

— Принцесса, какая же ты красивая, — неожиданно шепчет он, а по моей коже проносится табун мурашек, и сердце начинает биться ещё сильнее, — как же повезло твоему парню.

Илья не двигается, но продолжает смотреть прямо на меня, а от его слов и такого пристального взгляда перехватывает дыхание, и кажется, будто между нами электризуется воздух. Меня неожиданно бросает то в жар, то в холод. Губы резко становятся очень сухими, медленно я начинаю их облизывать, сама не понимая, что делаю, действуя на животном инстинкте.

Мужчина замечает движение и опускает взгляд к моим губам.

Моё дыхание сбивается ещё сильнее, и я тоже перевожу свой взгляд на его губы, которые мне кажутся единственным живительным глотком воды в этой смертельно обезвоженной пустыни, и если я прямо сейчас его не сделаю, то просто умру.

Чувствую исходящий от него запах алкоголя, но меня нисколько это не волнует.

Передо мной уже даже не стоит выбор — сейчас или никогда.

Есть только одна опция — здесь и сейчас.

Очень медленно я наклоняюсь к мужчине, не отводя глаз от его губ, боясь спугнуть его своим резким движением, но он не становится дальше. В какой-то момент мне даже кажется, что он тоже наклоняется ко мне, и это играет решающую роль — за долю секунды я преодолеваю всё оставшееся расстояние и целую его, получая так необходимый мне глоток воды.

Но стоит мне лишь коснуться его губ, как понимаю, что этого мне катастрофически мало, чтобы выжить мне нужно больше, намного больше, и я углубляю поцелуй.

Сначала Илья не двигается, цепенеет, но стоит мне напереть больше, как в нём что-то с треском ломается, он начинает отвечать и не только позволяет мне углубить поцелуй, но ещё и сам неожиданно прожимает меня к себе, кладя одну руку на талию, а другую на шею, заставляя моё тело ощутить разряд новых молний.

И я теряю голову.

Буквально тону в его близости, тону в страсти и желании, испытываемом к нему. Я никогда не ощущала ничего подобного. И мне мало. Мне все ещё