– Твою ж мать!

Внутренности наблюдателей от страха свело тугим узлом. Так чувствуют себя люди на пустынном пляже, видя надвигающееся цунами. Разумом они понимают, что человек не в силах противостоять безудержному напору стихии, но инстинкт самосохранения упорно гонит их прочь. И неважно, что бежать некуда, а прятаться глупо.

Движение – жизнь.

Остановка – смерть.

Парализующий волю страх превращает тело в каменное изваяние. Песчаные часы жизни отсчитывают последние крупинки. Изменить что-либо невозможно. Повлиять на развитие событий – тем более. Точка невозвращения давно пройдена, и теперь остается одно – зачарованно наблюдать за приближением огромной волны, пытаясь убедить себя в том, что это кошмарный сон. Причуда разыгравшегося воображения перед грозой в душную летнюю ночь. Наваждение, не имеющее ничего общего с реальностью. Если очень сильно захотеть, можно проснуться и…

– Ставлю на зомби! – расхохотался Пак – так страшно, что у привыкшего ко всему Асхара пошли мурашки по коже. – Давай, рыжая! Покажи гребаной луже, на что ты способна! Уделай ее в ноль!

– Замолчи!

– Иначе что? Пристрелишь меня? Ой, как страшно!

Перекошенное от смеха лицо корейца напоминало изуродованную пластиковую куклу.

– Хочешь стрелять? Давай! Не стесняйся! Пользуйся случаем, пока я не передумал!

Можно верить в богов, потусторонние силы, магию света и тьмы. По большому счету – во всё что угодно. Кроме одного – того, что маленькая девочка способна остановить «нечто», распылившее массивную стальную дверь. Цунами вот-вот обрушится на беззащитный пляж, уничтожив всех обитателей. Это не страшный сон, а реальная жизнь. Точнее, ее последние капли.

– Пользуюсь…

Асхар сделал шаг вперед, ударив прикладом автомата в оскалившееся лицо. Бил намеренно жестко, в зубы. Так, чтобы заполнить кровью и крошевом из эмали ненавистную глотку паяца. Но просчитался. Спятил Пак или нет – доподлинно неизвестно. У него и в лучшие-то времена с головой творилось не пойми что, а сейчас и подавно. Зато с реакцией был полный порядок. Проворный кореец успел уклониться. Не исключено даже, что предвидел атаку, намеренно спровоцировав напарника.

Там, где секунду назад находилось лицо, в следующую не было ничего. Потеряв равновесие, атакующий стал клониться вперед, нарвавшись на встречный удар.

– Вот так!

Поверженный в нокаут противник неподвижно лежал у ног победителя.

– Давай, малышка! Сделай пятно! А ты, урод недоделанный, вставай и смотри на нашу победу!

Болезненный удар ногой в печень привел проигравшего в чувства.

– Мы с тобой, девочка! Вперед!

Перед глазами Асхара поплыли цветные пятна. Создавалось впечатление, что он заглянул в детский калейдоскоп, наполненный разноцветными стекляшками, предварительно хорошенько его встряхнув.

Однако это была не иллюзия и, тем более, не последствие болевого шока. Все происходило на самом деле.

Остановившись в нескольких метрах от Дианы, «сфера Бейтстонта» стала мерцать, переливаясь разноцветными бликами, словно рождественская елка, освещающая коридор.

– Что она делает? – Карпин не мог поверить глазам.

Происходящее выглядело настолько фантастично, что поневоле закрадывалось сомнение: «А не розыгрыш ли это?» Пресловутый английский юмор – своеобразное прощальное шоу для висельников.

– Выполняет обещание, – высказал предположение Палыч.

– Ты серьезно?

– Да.

Пятно решило повторить трюк с дверью. Собравшись с силами, энергетическая сеть взметнулась вверх, прочертив смертельную дугу. Но вместо того, чтобы уничтожить Диану, наткнувшись на невидимый барьер, расплескалась в разные стороны. Это было похоже на то, как разноцветные бусины, соскользнув с удерживающей их нити, рассыпаются по полу.

– Она победила!

– Подожди, это еще не конец, – в отличие от напарника Карпин не верил в истории со счастливым финалом.

«Сфера Бейтстонта», и правда, не собиралась сдаваться. С упорством, достойным лучшего применения, она напала вновь. Только теперь вместо сети Диану атаковал плотный шар.

– О нет! – простонал Пак, несколько минут назад наблюдавший нечто подобное.

Прежде чем войти в атмосферу, падающий метеорит прочертил в ночном небе ослепительный шлейф из огненных букв: «КАТАСТРОФА НЕИЗБЕЖНА».

– Только не гребаный шар! Это нечестно!

Куску породы весом двадцать тысяч тонн, несущемуся к земле со скоростью тридцать километров в секунду, глубоко безразлична судьба глупых людей, озабоченных выяснением отношений на пороге Армагеддона.

Кореец настолько увлекся фантастическим боем, что упустил из виду скрючившегося на полу Асхара. И поплатился за легкомыслие. Мстительный горец сделал подсечку, а когда потерявший равновесие противник рухнул в его объятия, ударил локтем в голову. Последовавший за этим прямой в печень завершил стремительную атаку.

– В следующий раз убью, – пообещал Асхар, с трудом поднимаясь на ноги.

«Не будет следующего раза, – хотел ответить балансирующий на грани сознания Пак. – Шар не остановить никому…» – но не смог, провалившись в темную яму беспамятства.

Как ни странно – кореец ошибся. Изменив форму, «сфера Бейтстонта» ничего не добилась. Повторив судьбу «рыболовной сети», энергетический шар развалился на множество мелких осколков в полуметре от Дианы. Осознав свое бессилие, попытался спастись бегством, вновь обратившись в лужу. Однако не преуспел и в этом: уткнувшись в невидимую стену, начал судорожно метаться в поисках выхода. Не найдя его, несколько раз менял форму, отчаянно пытаясь вырваться из ловушки. Тщетно. Стена окружала со всех сторон. Не достигнув успеха, в конечном итоге смирился с поражением и, приняв форму светящегося колеса, подкатился к ногам новой хозяйки.

Сказать, что Карпин был в шоке, – ничего не сказать. Только что у него на глазах произошло чудо, благодаря которому у команды появился шанс выжить.

– Как ты это сделала?! – обычно сдержанного мужчину переполняли эмоции.

– Майя научила меня, – в отличие от возбужденного собеседника, девочка оставалась отстраненно спокойной.

– Когда?

– Вчера.

– Когда тебя хотели подменить?

– Да.

– У вас не было времени.

– Время течет медленно. Майя впустила свет.

– Куда? – чем дольше продолжался этот странный разговор, тем больше Карпин утверждался во мнении, что имеет дело с некоей силой, неподвластной его пониманию.

– В меня.

– В тебя?

– Впустила свой свет.

– Значит, теперь ты такая же, как она?