Отдел загородных владений ВЦИК, в составе Управления Кремлем и домами ВЦИК, на основании рекомендации К.С. Наджарова, являющегося инженером-строителем и специалистом по архитектурно-строительной документации, а также начальником этого отдела, решил в здании дворца С.В. Кокорева разместить с апреля 1921 года дом отдыха для руководства страны, а именно членов и кандидатов в члены политбюро ЦК РКП(б) и их семей. По воспоминаниям самого К.С. Наджарова, уже позже озвученным в частном порядке управляющим делами Совета министров СССР М.Т. Помазневым (с 13.03.1949 по 28.06.1953), основным критерием при выборе всех правительственных резиденций в Крыму в те далекие 20-е годы стал, как сейчас скажут, дизайн интерьеров, а именно отделка дворцов, их внутреннее убранство. Возможно, некие утонченные любители отдыха на море скажут в этом случае, что в политбюро ЦК РКП(б) командовали выбором резиденций некие малограмотные и малокультурные людишки с высокими амбициями и жлобским отношением ко всему прекрасному, что есть на планете Земля. Совсем нет. Л.Б. Каменев, Я.Э. Рудзутак, А.И. Рыков, Н.Н. Крестинский, Н.И. Бухарин, Ф.Э. Дзержинский и Г.Е. Зиновьев вполне прилично разбирались в фешенебельной обстановке дорогих гостиниц и ресторанов, благо они в них жили и ели с 7 ноября 1917 года. По этой самой причине Л.Б. Каменев, обожающий закрепленный за ним Rolls-Royce Model Silver Ghost, кулинарные шедевры от шеф-повара гостиницы «Метрополь» (второй дом ВЦИК, или второй Дом Советов) и дорогие отели, лично интересовался у начальника отдела загородных владений К.С. Наджарова достоинствами той или иной будущей правительственной резиденции в Крыму.

По рассказам того же К.С. Наджарова, член политбюро ЦК РКП(б) Л.Б. Каменев, узнав у него, что все интерьеры в будущем доме отдыха ВЦИК № 4 «Мухалатка» выполнены по эскизам русского архитектора и художника Роберта-Фридриха Мельцера, решительно настоял на включении в перечень санаторно-курортных объектов бывшего дворца С.В. Кокорева.

Чтобы у читателя не возникало малейших сомнений о способах и причинах принятия решений о будущих правительственных резиденциях в Крыму в январе 1921 года, я ниже представлю отрывок из неопубликованных воспоминаний (дневника) Н.В. Желиховской, второй жены бывшего царского генерала и члена РВС РСФСР А.А. Брусилова, в котором она дает краткую, но емкую характеристику председателю Совета труда и обороны (СТО) и председателю Моссовета Л.Б. Каменеву. Данная запись датируется сентябрем 1925 года, и в ней описываются юбилейные торжества по случаю 200-летия Академии наук:

«…Завтраки и обеды в честь приезжих ученых иностранцев вылились в хорошенькую сумму денег. Ведь пенсий наши знакомые, заслуженные профессора, не получают и голодают форменно. Они же нам рассказывают об обеде и приеме в «Кубу»[48] на Пречистенке и в санатории «Узкое» и, наконец, в бывшем благородном собрании, в Колонном зале, в котором два года назад было выставлено тело «Ильича», для поклонения «благодарных» масс. Не могу забыть, как молодежь хохотала над Чичериным во фраке под ружьем у гроба вождя. Так вот, в этом зале происходило торжество, которое, вероятно, «Ильич» не одобрил бы, если верить его речам, он ведь был противник расхищения народного достояния.

Обед был на 1500 человек. Сервировано было на пятистах небольших столиках. Белоснежные скатерти и салфетки, масса цветов, хрусталь, золотой прибор императора Николая I. Водки и вина всех сортов, шампанское лилось рекой. Закуски самые тонкие холодные и горячие. Девять блюд. Посередине пунш-глассе. В конце – кофе, ликеры, десерт. На первое уха стерляжья, на каждую тарелку по пол-фунта стерляди. Расстегаи и пирожки всех сортов, затем рыбы, овощи, жаркие, дичь и т. д., и т. д.

Сколько пособий голодным ученым пролетарской республики можно было выдать за эти деньги…

В качестве хозяина председатель Моссовета тов. Каменев об этом не думал, ибо коммуна у нас только в трескучих газетных статьях. Он величественно обходит столы, слушая музыку, кому кивая головой, а кому руку пожимая, за ним шел вместе с остальной свитой его сынок. Совсем по-прежнему, как у господ хороших. Ему кричали «ура» и заискивающе подносили блокноты, прося автографа…»[49]

Думаю, что теперь читателю понятно, что советские вожди образца начала 20-х годов совсем не чурались царской роскоши, а даже наоборот – всеми силами старались ее довести до такого состояния, которое не могла представить правящая династия Романовых в самых радужных снах.

Теперь можно рассказать и о бывших владельцах дворца в Мухалатке, а именно купцах-старообрядцах Кокоревых, на деньги которых был построен данный объект, ставший по воле руководителей партии и правительства домом отдыха ВЦИК.

Отец владельца дворца в Мухалатке, Василий Александрович Кокорев, был по происхождению и по вере из старообрядцев поморского толка, считался одним из первых очень богатых купцов середины XIX века в Российской империи, который, кроме увеличения капитала, также широко занимался коллекционированием и меценатством.

Василий Александрович Кокорев родился в Вологде 23 апреля (5 мая по новому стилю) 1817 года в семье небогатого мещанина-старовера, который состоял старостой в общине беспоповского поморского толка. Никакого среднего и высшего экономического образования он не получил, а учился грамоте и арифметике у вологодских семинаристов (в г. Вологде в 1730 году была открыта духовная семинария). Семейство Кокоревых держалось старообрядчества беспоповского поморского толка и имело свое, обособленное от православия мнение о роли купечества в обществе. Впоследствии В.А. Кокорев свое безудержное меценатство оправдывал религиозными взглядами старовера-ортодокса. С десяти лет В.А. Кокорев уже помогал отцу – сидельцу (продавцу) винной лавочки, а в девятнадцать – управлял солеваренным заводом своего дяди в Солигаличе, на севере Костромской губернии. Безмятежное начало кокоревской карьеры было непродолжительно. Вскоре, в связи с отменой ввозной пошлины на соль, пришел в упадок и закрылся солеваренный завод. Василий Александрович поступил на службу управляющим винокуренным заводом в Оренбургской губернии, а с осени 1842 года стал приказчиком казанского винного откупщика И.В. Лихачева. До этого момента в судьбе молодого купца не обнаруживалось ничего особенно примечательного. Откупом в царской России называлось право, которое государство давало частному лицу на сбор различных платежей с ежегодным перечислением фиксированной, заранее оговоренной суммы в казну. Историки называют В.А. Кокорева первым российским нефтепромышленником, ибо он в 1857 году рядом с Батуми создал завод по производству осветительного масла (астралин, пиронафт), а в 1859 году на том же заводе при помощи крекинга начали производить керосин. В результате головокружительного взлета В.А. Кокорев получил в сентябре 1851 года звание коммерции советника и приобрел немалое влияние в кругах высших чиновников, близких к Министерству финансов. Министр финансов Российской империи Ф.П. Вронченко (с 1 мая 1844 по 6 апреля 1852 года), как впоследствии и его преемники, советовался с ним во всех важнейших делах. В кратчайшие сроки В.А. Кокорев нажил огромное по тем временам состояние: к началу 1860-х годов, по некоторым оценкам, оно доходило до 7 миллионов рублей. Как у типичного старообрядца, у В.А. Кокорева имелось много прямых наследников его семейной династии и внушительного состояния, которое делилось в соответствии с принятыми тогда традициями. Сыновья Егор (Георгий), Иван и Александр умерли до 1917 года, и наследником всех миллионов после Февральской революции стал Сергей Васильевич Кокорев. Забегая несколько вперед, скажу, что дворец в Мухалатке, построенный в 1909 году, на паях (примерно 40 и 60 %) принадлежал сыну В.А. Кокорева – Сергею Васильевичу и его жене Евдокии Викуловне (в девичестве Морозовой). Купец первой гильдии, меценат и коллекционер Василий Александрович Кокорев умер 23 апреля 1889 года от инфаркта миокарда. Похоронен на Малоохтинском кладбище в Санкт-Петербурге. Его состояние, на основании завещания, перешло по наследству к сыну Александру Васильевичу, который обосновался в Царском Селе после смерти отца.