– Все верно, – сказал Вилкокс. – Мой финансовый консультант как раз занимается этим вопросом.

– Я наняла частного сыщика, чтобы выйти на Алекса Морено.

– Что ж, я доверил все заботы своим консультантам и не желаю лично разбираться с этим вопросом, особенно общаться с другими инвесторами. Мне сказали, что средства почти невозможно вернуть. Спасибо, что позвонили, однако я был бы признателен, если бы вы больше меня не беспокоили.

– Но вы же потеряли целое состояние!

– Это мое дело, – раздраженно ответил Вилкокс.

– Вы знаете Эдварда де Джерси?

– Нет.

– Мистер де Джерси был крупнейшим инвестором, поэтому он потерял все, что у него есть…

Но Сильвия не смогла договорить: Вилкокс повесил трубку.

Ее поразило, что бизнесмен не захотел узнать подробности.

Невзирая на неудачу, она позвонила Энтони Дрисколлу и сказала, что является родственницей Дэвида Лионса. Второй собеседник вел себя не так грубо, как Вилкокс, но дал понять, что вопросами, связанными с крахом компании, занимаются его консультанты.

– Пожалуйста, звоните, как только появится новая интересная информация, – сказал Дрисколл.

– Я пытаюсь связаться со всеми инвесторами, – настойчиво сказала Сильвия. – Вы знали, что мистер Эдвард де Джерси потерял почти сотню миллионов фунтов?

Дрисколл на мгновение опешил:

– Нет, не знал. Значит, вы хотите, чтобы я помог этому сыщику?

– Только если захотите. Я буду платить ему до тех пор, пока не получу результаты.

– Восхищаюсь вашим упорством, мисс Хьюитт. Я ни в коем случае не хочу поколебать вашу решимость, но меня тревожит, что вы звоните по частному номеру и, похоже, располагаете информацией личного характера.

– Я же объяснила, кто я такая, – ответила Сильвия с легким раздражением.

– Однако это не дает права вам или кому-либо из окружения мистера Лионса вникать в мои личные и строго конфиденциальные сделки. Я бы хотел сам разобраться в своих потерях.

– Прошу меня извинить, – растерянно сказала Сильвия. – Я занимаюсь этим ради сестры.

– Если честно, мисс Хьюитт, меня не волнует, ради кого вы это делаете. Я незнаком с женой Дэвида Лионса, и, хотя его самоубийство – событие довольно трагическое, он повел себя совершенно неблагоразумно. Я никого, кроме себя, не виню за то, что вложил средства в интернет-компанию, однако все сделки проходили под контролем мистера Лионса. Мое личное дело, сколько денег я потерял на этом, поэтому я буду признателен, если вы не станете больше мне звонить или использовать мое имя в каком-либо частном расследовании.

– Могу ли я спросить вас, – произнесла Сильвия, пока он не повесил трубку, – не знаете ли вы других инвесторов? Мистера Джеймса Вилкокса, например?

– Нет, я не встречался ни с ним и ни с кем другим.

– Вы когда-либо виделись с человеком, возглавляющим «leadingleisurewear»? Его зовут Алекс Морено.

– Нет, и не имею ни малейшего намерения. Желаю вам успехов в ваших начинаниях, но у меня нет времени и дальше обсуждать это. Прощайте.

Дрисколл резко повесил трубку.

Сильвия не сочла поведение инвесторов подозрительным: крупные бизнесмены не хотели, чтобы стало известно об их убытках. Однако ее разозлил сам факт, что эти трое с легкостью приняли потерю миллионов, – так сказочно богаты они были. В сравнении с ними она лишилась крохотной суммы, но это все, что ей удалось накопить. Сильвия не собиралась закрывать глаза на такую несправедливость.

Позвонив Дрисколлу и Вилкоксу, Сильвия тем самым невольно вызвала переполох в их домах. Ответив на звонок и передав трубку мужу, Лиз Дрисколл принялась внимательно следить за ним.

– И кто такая эта Сильвия? – не выдержала она, когда поняла, что муж сам ей ничего не скажет.

– Она свояченица одного давнишнего бизнес-консультанта.

– И зачем она звонила тебе?

– Он покончил с собой, – раздраженно фыркнул Дрисколл.

– Кто он такой?

– Дэвид Лионс, бывший бизнес-консультант.

– Я его знаю?

– Нет, он занимался моими инвестициями.

– Тогда понятно, – сказала Лиз, смешивая в миксере ингредиенты для тонизирующего напитка.

– Что, правда? – резко ответил Дрисколл под шум миксера.

– Тебя раздражает все, что касается денег. Плохие новости?

– Да, но я обо всем позабочусь.

– Никто в этом и не сомневался, дорогой, но зачем ей звонить тебе домой? Ты ведь никогда не занимаешься здесь делами. Ситуация такая серьезная?

– Нет.

– Все из-за того, что тот консультант покончил с собой?

– Да, – прошипел Дрисколл.

– Почему он это сделал?

Тони замешкался, но лучшего момента было не придумать. Он уперся ладонями в мраморную столешницу и отвернулся к музыкальному центру.

– Я только что потерял пакет акций, который считал стопроцентно прибыльным капиталовложением.

– Ах, Тони! – сказала жена и сделала глоток бодрящего напитка.

– Да уж! «Ах, Тони», – сердито буркнул он.

– И много ты потерял?

Дрисколл пожал плечами, не в силах посмотреть на жену.

– Тони, ответь мне, – вдруг забеспокоилась она. – Сколько ты потерял?

– Не хочу об этом говорить.

– Почему?

– Потому что, черт подери, я ненавижу проигрывать, ясно?

– Не кричи на меня. Я ведь поняла, что у тебя какая-то проблема. Так и знала! И началось все во Флориде. Верно? Ты тогда еще узнал об этом?

Дрисколл молча кивнул.

– Тони, почему ты не поговорил со мной? Я места себе не нахожу от волнения, гадаю, не во мне ли дело. Может, ему отпуск не понравился или с детьми что-то неладно! Вот такие у меня появляются мысли, когда ты ведешь себя подобным образом. Я нервничала все каникулы. Посмотри на меня. Ты хоть слушаешь, что я говорю?

– Да, да.

Дрисколл вышел из комнаты, жена помчалась следом.

– Тони, расскажи, что происходит? У тебя действительно серьезные финансовые трудности? Мне нужно знать, особенно сейчас.

– Почему особенно сейчас?

– Дело в Мишель. Она хочет выйти замуж за сына Гамильтонов. Помнишь парня, который играет в поло с принцем Чарльзом? Вот за него.

– Что?

– У них роман уже несколько месяцев. Он блондин с небесно-голубыми глазами. Тони, он же сотню раз приходил сюда. Они с Мишель познакомились прошлым летом на матче по поло «Данхилл» в Виндзоре и все рождественские каникулы провели у него во Франции.