Знойка схватилась за голову. Упираться пыталась. Но двое против одного. Я ее подхватила и возмущенную сунула во внутренний карман плаща. Так мы и вышли, озираясь по сторонам и бесшумно скользя по коридору.

***

— Мм-м, куда собралась, ведьма? — окликнули меня, едва спустившуюся на первый этаж.

«Вот же нечистые!»

Мари стояла, припав локтем на перила, и взирала на меня холодным вампирским взглядом.

— Не до тебя, Мари, — бросила на ходу и постаралась девицу обойти. Та схватила меня за руку.

— Нехорошо, ректор будет неприятно удивлен, если ты сбежишь, — пропела елейно мне в лицо.

— Я не собираюсь сбегать! — рванула руку.

Мари преградила мне путь. Я зло глянула на нее.

— Да и некуда мне бежать.

Вампирша хмыкнула. Со дня нашей последней встречи волосы у нее отросли. Вот только мне казалось, что стала она заметно бледнее. Верно поговаривают, что у нее с оборотнями проблемы. Не воспринимают они больше «важную» персону после нашей с ней стычки.

— Уж не на свидание ли на ночь глядя наша ведьма побежала?

Голос у Мари был слащаво-приторным.

— Не твое дело, — буркнула я себе под нос.

— Как это не мое! — Она театрально закатила глаза. — А кто же, как не я, будет твою честь блюсти? Только не досмотришь, как окружающие тебя дружки воспользуются целомудренной человечкой. И все… — Мари всплеснула руками. — Была будущая правительница, и не стало. Или я не права? Ой, ой, ой! Неужели Гоше-младший еще не попытался затащить тебя в койку?

— Пошла вон! — Я посмотрела на вампиршу с угрозой.

— Ах, ах… Я боюсь… — и все же посторонилась. — Уже слышала о событии в доме Гоше. Вернее, о нем все слышали. Новость, скажу тебе, прелюбопытная, разлетелась молнией. — Улыбка с лица вампирши сползла, лишь правый уголок губы подрагивал. — Я бы на твоем месте поосторожнее была. Эти мужчины — такие мужчины… Оспорить у самого правителя! — Зрачки Мари насмешливо сузились. — Ты ведь не думаешь, что в тебя правда можно влюбиться? По крайней мере, уж точно не Кир.

— Ты не на моем месте, — сверкнула я на нее глазами и уверенно направилась к выходу.

— Ну-ну, — донеслось мне вслед. — А ведь я от чистого сердца. Кто знает, может, нам еще придется на одном поле воевать. Тогда стоит все же прислушаться ко мне и не шастать по ночам. Опасно это для человечки.

Я не слушала.

«К нечистым Мари».

И все же… Была правда в ее словах. Я не думала, что Кир в меня влюблен. Совсем не думала.

***

Город спал. Стояли молчаливо и величественно темные дома. Улицы освещались тусклыми фонарями и ликом бледной луны. Мы выскользнули из ворот академии и оглянулись. Строить портал знакомое мне дело, тем более что я знала куда. И все же я была осторожна. Одно дело — выскочить в город или в академию, а другое — туда, где тебя совсем не ждут.

Свернула в темный переулок.

Вскинула руку в магическом призыве силы. Попасть сразу в библиотеку я не смогу. Заклятия, наложенные на хранилище, не позволят. А вот в дом…

Представила себе коридор, тот самый, жуткий, с картинами. Нащупала место в самом углу и мысленно на него указала.

Портал закружился темной воронкой, спиралью втягиваясь во тьму.

Знойка шмыгнула носом и что-то обиженно буркнула из кармана.

— Все будет хорошо, — пообещала я ей и посмотрела на Девону. Та с таким выражением на морде смотрела в темную спираль, что у меня душевные кошки привычным движением выползли и начали точить когти.

Ох, и нехорошее предчувствие появилось.

Девона, не глядя на меня, направилась в портал. А мне вдруг захотелось, как Знойке, тихо завыть.

Будто и не было никакого приема. Не было гостей, и в зале не била музыка.

Тихо-тихо.

Больше всего меня напрягла тьма. Не горели магические огоньки в фонарях и канделябрах. Лунный свет проникал в одиночное окно и тонкой полосой расплывался по картине с мертвым кабаном.

В доме такая же мертвая тишина. Словно дом вовсе не жилой.

Шикнув на скребущих душу кошек, я, озираясь, по стеночке, не выходя за полосу теней, шла по коридору. Теперь мне не нужен был зов. Я и сама знала, куда идти.

А кошки на душе не успокаивались, еще и шипели навязчиво и гадостно.

«Странно! Почему никого нет? Отчего не визжит охрана и не чувствуется присутствие магии? Тебя ждут, Тана!»

Я остановилась и напряглась. Тонкие магические нити скользнули впереди меня, освещая и прощупывая.

Пустота.

И еще тревожнее на душе.

Не должно быть так. Не тот это дом, в который можно запросто войти! И оттого беспокойно.

Тик-так. Бим-бом, бим, бом.

Бледная самарийская кликуша выпорхнула из часов у стены и сонно сообщила о полуночи. Я вздрогнула.

Знойка тревожно выглянула из кармана и потрогала меня лапкой. «Может, не пойдем? Страшно!»

— Мне тоже страшно, маленькая. Но нам обязательно нужно туда. Иначе впустую будет смерть Разалии. И…

Если бы только Знойка знала, как мне к тому же хотелось напакостить семейству Гоше! Понимала, что нужно вести себя тихо. Но… Все-таки ведьмы — они такие ведьмы. И обид мы не прощаем. Не нашенское это дело. А меня обидели. Со мною и моим мнением не посчитались, идиоткой перед почтенной публикой выставили, а ведь как мамаша Гоше в душу лезла — божий одуванчик. Тьфу, нечистые! Одно слово — некроманты!

Я скользнула по знакомой лестнице. Прислушалась, стоя у кованой двери.

Тишина.

Посмотрела тревожно на Девону. Но химере было вовсе невдомек, какие у меня переживания. Она в нетерпении толкнула дверь. И вместе мы вошли в уникальную библиотеку семейства Гоше.

Трещали магические огоньки в светильниках. Дрожал свет канделябров. Запахи древности и бумаги витали кругом.

И тоже никого. Даже запах магии будто слабее стал. Или я слишком напряжена? А собственно, чего я переживаю? Может, они и не ожидают, что кто-то вот так нагло в их тайную библиотеку направится? И с чего я решила, что у них страж на страже и стражником погоняет?

Девона вон какая спокойная идет. Не чувствует опасности. Так может, ее и нет, и я себя накручиваю?

Мы прошли между полками. Остановились у двери в нише между стеллажами.

Магия на двери узнала меня и открылась легко и беспрепятственно, как и подобает культурной магии. Вот только у меня от этого кошки когти в душу вонзили и со скрипом провели так, что я поежилась.

Химера крутилась вокруг меня юлой. Ирокез дыбом стоял и уши подрагивали.