сердце. Открыла Норма с вежливой улыбкой на широком, с очень белой кожей, лице.

— Мадам с дочкой ожидают вас в гостиной! — сказала она.

— Вы? Но вас же рассчитали!

Норма не удостоила ее ответом. Повернулась и спокойно ушла в кухню. Скарлетт скрипнула зубами от злости. Но уже через мгновение, взяв себя в руки, изобразила на губах романтическую и грустную улыбку, с которой и появилась на пороге гостиной.

— Мейбл, милая моя подруга! — воскликнула она. — Как приятно снова вас видеть!

Вы — радость моей жизни, но такие вещи понимаешь лишь в разлуке.

Элизабет, которая стояла у приоткрытого окна, с любопытством разглядывала гостью. Скарлетт оказалась моложе и привлекательнее, чем она ожидала. Норма не раз описывала ее дерзкие наряды ярких расцветок, избыточный макияж. Но сегодня миссис Тернер выглядела по-другому. А вот голос был именно таким, как говорили: низкий, обволакивающий, с аффектированными интонациями.

— Здравствуйте, Скарлетт! — сказала Мейбл, которую подруга порывисто обняла и расцеловала в обе щеки.

— Я долго не решалась прийти, зная, как перед вами провинилась! — посетовала Скарлетт. — А это, конечно, ваша Лисбет!

— Добрый день, мадам! Очень приятно наконец с вами познакомиться. Ма столько про вас рассказывала! — обратилась к ней Элизабет.

— То же самое могу сказать и я. Мейбл так нахваливала вашу красоту, но, честно, я поражена. Глаза исключительно красивого цвета, прекрасное лицо мадонны… Увы, Джудит рассказывала, что в этом плавании вы потеряли супруга. Примите мои соболезнования и простите, что я не смогла это сделать раньше, по вашем возвращении.

— Благодарю! Вы — первая, кого мы принимаем у себя с тех пор, как я дома. Траур располагает к уединению и покою.

Скарлетт Тернер сочувственно вздохнула. Элизабет не ожидала, что комплименты и соболезнования с ее стороны будут такими искренними. Джудит — та сразу внушала неприязнь, недоверие, поэтому она приготовилась испытать нечто подобное и к гостье. И что же?

— Дамы, давайте присядем! — любезно предложила она.

— Называйте меня по-дружески — Скарлетт!

Они расселись вокруг столика красного дерева, на одной ножке, обычно используемого для чаепитий. Норма принесла поднос с чашками и заварником китайского фарфора, с красно-золотым рисунком, тончайшей работы. Тут же, на тарелке, — золотистое печенье. Служанка немедленно удалилась.

— Большое спасибо, Норма! — крикнула ей вслед Мейбл. — Скарлетт, дорогая, вы что-то говорили о провинностях. Я заинтригована. Речь о Джудит?

— Нет. Глупая девчонка наврала мне с три короба, и пришлось отвезти ее назад в Бостон. Мейбл, мы обе стали жертвами предосудительного ребячества! Помните ту историю с кошкой?

— Кошкой? — повторила Мейбл, моментально напрягшись. — Прошу, не нужно снова этих историй с призраками и неприкаянными душами!

— Ах, вы должны меня простить! Я слишком доверчива, и моя горничная, Лоретта, этим воспользовалась. При том что я действительно верила в то, что вам рассказывала… Так вот, Лоретта подобрала во дворе какого-то чесоточного кота, разумеется, без моего позволения. И прятала его у себя в шкафу. Вы тогда услышали мяуканье, но Лоретта отпиралась, и я тоже испугалась.

— Приятно слышать, — заметила Мейбл. — Одной тайной меньше!

— В том, что касается кошек и мяуканья, — да. Лоретта все рассказала Джудит, и та решила вас еще попугать. Но насчет мятежных духов, населяющих Дакота-билдинг, Мейбл, я нисколько не преувеличиваю. Лисбет, я слышала, вы, как и я, имеете связь с потусторонним миром — посредством вещих снов. Согласитесь, в мире масса необъяснимых феноменов, существуют параллельные измерения, взаимодействовать с которыми дано немногим!

Элизабет, которую такой поворот обескуражил, развела руками и ответила так:

— Я не могу этого отрицать, мадам. Но я предпочла бы не видеть вещих снов, потому что чаще это ужасные кошмары, и они сбываются. С детства меня преследуют несчастья, и единственное, что я могу, — быть сильной и их преодолевать.

— Бедный мой ангел! Сколько страданий! — Скарлетт схватила ее за руку. — Господь избрал для вас крестный путь, чтобы однажды полной мерой вознаградить!

Пальцы гостьи с силой сжимали руку Элизабет — совсем как когти хищной птицы. А потом внезапно стали нежными, почти ласкающими.

Элизабет осенило: «Эта женщина говорит об ангелах и Боге, но у нее черная, порочная душа. И она поклоняется силам Зла!»

8. Между тьмой и светом

Дакота-билдинг, в тот же день, в среду, 16 августа 1899 года

Визит Скарлетт Тернер подошел к концу. Она надела перчатки и шляпку, широко улыбнулась хозяйке дома, которая встала, чтобы ее проводить.

— Я так рада, что вы, дорогая Мейбл, согласились меня принять! Чай и печенье — выше всяческих похвал. Значит, мы больше не в ссоре?

— Нет! Забудем старое, включая ваши подозрения насчет Эдварда и нашей прислуги Нормы, — отвечала Мейбл, забавно наморщив нос.

— Я ошибалась, виновата! А давайте завтра втроем прогуляемся в Сентрал-парке? — предложила Скарлетт. — Что скажете, Лисбет?

— Завтра я занята, мадам. Хочу навестить детей, которых очень люблю. Брат с сестрой, я познакомилась с ними на пароходе.

— Конечно, маленькие иммигранты? Так мило с вашей стороны! И как их зовут?

— Не хочу говорить! Только не вам! — сказала Элизабет первое, что пришло в голову. Ей ненавистна была мысль, что Скарлетт произнесет имена ее подопечных.

— Какая категоричность! Что ж, я всего лишь полюбопытствовала. В таком случае мы пойдем без вас, не так ли, Мейбл? В кафе у озера продают вкуснейший сорбет!

— С огромным удовольствием, Скарлетт! — поспешила с ответом миссис Вулворт, смущенная внезапной холодностью Элизабет.

Та сдержанно попрощалась с гостьей и вернулась на свое место у окна. Створка была приоткрыта, и Элизабет с жадностью вдохнула свежий воздух. Едва уловимо пахло влажной травой и землей — парк был совсем рядом.

«Почему я так отреагировала? — спрашивала она себя. — Эти слова словно были мне подсказаны, совсем как та фраза про одиночество в ванной, месяц назад. „Поклоняется силам Зла… то есть сатане? Что бы это могло значить? Но ма рассказывать нельзя. Ни в коем разе!"»

Это был тот случай, когда ей остро не хватало Бонни. Они бы обо всем поговорили, обменялись мнениями.

«Завтра повезу Луизона с Агатой в Бруклин на трамвае, — решила молодая женщина. — К этому времени ремонт они закончили, ведь дядя Жан рассчитывает открыться первого сентября. И наверняка уже закупил сладости!»

Стремительной походкой вернулась Мейбл. В спешке она чуть не опрокинула чайный столик.

— Лисбет! Почему ты была так невежлива со Скарлетт? Я почувствовала ее обиду, а ведь она пришла к нам извиняться. Да, у нее есть недостатки, но когда ты уехала от нас во Францию, знай: если б не ее дружба, я бы этого не пережила! Она