– Императорские пасхальные яйца Фаберже. И они конечно же уменя есть.

– Эдуард, какой вы интересный человек! Надеюсь, когда-нибудьвы покажете мне свою коллекцию.

– Я готов показать вам ее прямо сегодня. Приглашаю вас вгости на чашечку чаю.

– Даже не знаю... Я не готова...

Увидев, что я сильно смутилась, Эдуард достал из карманазамшевую коробочку и положил передо мной на стол.

– Что это?

– Белла, я приготовил вам очень скромный подарок и будусчастлив, если вы его примете. Это браслет, который носила сама Клеопатра. Онинкрустирован дорогими камнями. Вы можете потом проконсультироваться успециалистов. Это не копия, а оригинал.

Я открыла коробочку, достала браслет и ахнула:

– Какая красота! Ощущение, что великие мира сего прикасалисьи надевали вещицу, такое необыкновенное! Хорошо, когда у изделия есть свояистория, особенно окутанная романтическим флером, как, например, подвески АнныАвстрийской, описанные Дюма: из-за этого своеобразного доказательства любвикоролевы к английскому герцогу погибло множество людей. А тут браслетКлеопатры. Эдуард, это очень мило и неожиданно.

– Послушайте, такую замечательную девушку, как вы, нужнокаждый день задаривать дорогими украшениями и кидать к вашим стройным ножкамсамые изысканные бриллианты.

– Эдуард, клюет! – закричала я и бросилась к удочке.

Эдуард кинулся следом за мной и помог вытащить хорошегосазана. От неожиданности мы громко рассмеялись. Эдуард ласково коснулся моеголица и поцеловал...

(обратно)

Отведав вкусного шашлыка и печеной рыбы, мы, наконец,перешли с Эдуардом на «ты».

– Я приглашаю тебя в мой дом. Хочу показать тебе моюколлекцию.

– Эдик, не слишком ли мы торопим события...

«Нет, а она чудесная. Краснеет, как девочка, искреннесмущается. Понимает, что дело просмотром коллекции не закончится и между намичто-то произойдет. Какое редкое сочетание стыда и раскрепощенности. При этом изнее прет такая сексуальность, такая энергетика... Ветровку сняла, и даже черезблузку соски «встали». Как бы я хотел поцеловать эти сосочки. Похоже, нашиотношения не ограничатся одной встречей, а перерастут во что-то большее. Оначертовски интересная. С ней можно не только спать, но и поговорить. Я так отвыкот этого. Красивая девушка да еще с мозгами – гремучая смесь! Значит, есть ещеженщины в русских селеньях... И все же как мне хочется поцеловать эти сосочки!Сомкнуть грудки и втянуть сосочки. Даже сквозь блузку вижу, что ониярко-розового цвета. Такие девственные. Интересно, у нее лобок такой жерыженький, как волосы, или черный? Мне почему-то кажется, что рыженький. Я дажеего представляю. Такой аккуратненький, рыженький и красиво подстриженный. А волосики,наверное, пушистые и слегка завиваются. Надеюсь, они не очень жесткие. Не люблюжесткие. Мне нравятся мягонькие, чтобы приятно щекотали нос. А «киска» у нее,наверное, такая влажная и красивая... Как бы я хотел попробовать ее на вкуссвоим шершавым язычком и попить ее сок...»

Прочитав мысли антиквара, я покраснела, как вареный рак, ииспуганно захлопала ресницами, не в состоянии произнести ни слова. Увидев моюреакцию, Эдуард взял меня за руку, поднес ладонь к своим губам.

– Беллочка, ты не подумай плохого. Я всего лишь хочупригласить тебя к себе и показать свою коллекцию. Ну позволь мне похвастаться,в конце концов. Мне так хочется произвести на тебя впечатление и хоть немноготебе понравиться. Знаю, ты очень порядочная девушка, и в отношении тебя у менянет плохих мыслей.

– Эдуард, ты мне и так очень симпатичен, но твое приглашениепоехать к тебе в гости меня обескураживает. Мы ведь еще так мало друг другазнаем.

– Но я всего лишь хочу показать тебе коллекцию. Что в этомпредосудительного?

– Родители воспитали меня в строгих традициях... У нас непринято, чтобы девушка приходила в дом к мужчине... Мне кажется, мы все жеторопим события.

– Совсем нет. Мы едем только посмотреть коллекцию. Мне всеголишь хочется утолить твое любопытство.

При этом Эдуард открыл коробочку и надел на мою руку браслетКлеопатры. Ему захотелось, чтобы я хоть немного почувствовала себя обязанной.При этом мы оба так нервничали, что разговаривали то на «вы», то на «ты».

– Как же он вам идет, – говорил он взволнованно. – На вашемзапястье он смотрится намного выигрышнее и эффектнее, чем на запястье самойКлеопатры.

– Вы правда так думаете?

– Я в этом не сомневаюсь.

– Эдуард, я очень хочу, чтобы вы поняли меня правильно. Ксожалению, я очень сильно зависима от общественного мнения. Если поеду к вам вгости, что обо мне подумают ваши охранники? Они решат, будто я девушка легкогоповедения. Для меня это унизительно, ведь я из очень строгой семьи. Вы меняпонимаете?

– А в доме никого нет. Нас отвезет мой водитель. Я могу егоотпустить на время.

– А охранники? У вас в доме такая коллекция украшений,кто-то же охраняет дом?

– Да. У меня есть и охрана, и сигнализация. Сейчас дом подсигнализацией. Нас привезет мой водитель, он же и охранник, но, как и обещал, ямогу его отпустить до той минуты, когда вы захотите покинуть стены моегогостеприимного дома.

– Эдуард, буду вам очень признательна.

– Беллочка, для вас все, что угодно.

Мы подъехали к дому антиквара, и перед нами автоматическиоткрылись ворота. Я осмотрелась и тут же заметила:

– А у вас очень красивый дом.

Эдуард, как и обещал, отправил машину за территорию дома внадежде на то, что я останусь у него на ночь. Когда он снимал дом ссигнализации, я делала вид, что мне до этого нет никакого дела, а самасчитывала код. В тот момент, когда Эдуард снял дом с сигнализации, я уже зналаее код и прошла вместе с ним внутрь. Эдуард сразу, как обещал, повел меняпоказывать свою коллекцию. Мы спустились в цокольный этаж и подошли к массивнымстальным дверям, больше напоминающим вход в бункер. Эдуард открыл одни двери,оставил меня в маленьком коридоре, а сам подошел к другим дверям и сталнажимать кнопки пульта. Я моментально сконцентрировалась и смогла «вытащить» изего головы последовательность нажатия кнопок.